Страница 13 из 47
"Подкупающая искренность" — действует безотказно!
Фея тяжело вздыхает, смотрит мне в глаза долгие сканирующие секунды, а потом разворачивается в сторону кухни.
— Ладно, но если что, я написала подруге, где нахожусь!
Умная девочка.
Я ее больше не касаюсь, хотя кожа рук зудит от желания положить ладонь ей на поясницу, пересчитать вниз позвонки, забраться под джинсовую ткань шорт. Но всему свое время. Бастилию вон вообще не планировали брать штурмом, а в итоге положили начало революции. Спрячем пушки, пусть переворот инициирует народ.
На кухне фея вновь оседает на стул, вытягивает пострадавшую ногу и прикладывает к ней упаковку горошка. Я открываю холодильник на предмет инвентаризации, но должен признать, к приходу гостей оказался совсем не готов.
— Может пиццу заказать?
— На завтрак? — скептично доносится мне в спину.
— Мой холодильник на диете, порадовать гостей нечем.
— Это ты называешь нечем? — доносится прямо в ухо.
Кожа тут же покрывается мурашками. Проказница встала очень близко, если чуть развернуться, ее нос упрется мне в плечо, а потом и…
— Тут и творожный сыр, и авокадо, — вытаскивает из холодильника продукты и зажимает локтем. — Ммм, сто лет авокадо не ела. У тебя хлеб есть?
— Вполне вероятно, — шумно сглатываю, отступаю назад.
Нет, это категорически не нормально, так реагировать на женщину и издаваемые ей звуки. Это ее "ммм" хочется завернуть и проглотить вместе с губами, что все это произносят. Оголодал, не иначе.
Выискиваю хлеб на полке, прибавляю к все возрастающей кучке продуктов на столе. Не знаю, что она собирается со всем этим делать, но я заворожен тем, как из недр холодильника, из-за пластиковых контейнеров из доставки, появляются все новые и новые ингредиенты.
— Тунец! — почти визжит девчонка, крутя в руках жестяную баночку. — Ты на ПП что ли? — ее голова, наконец, выныривает из морозного плена, бровь изгибается в дуге.
Но ответа она не дожидается, начинает тараторить что-то о сэндвичах, яйце пашот и всякой вкусной приблуде, даже не подозревая, насколько все это меня заводит.
План перевыполнен. Ожидания превышены. Женщина, которая готовит, автоматически получает билет в финал.
Мельком кидаю взгляд на ее правую руку. Ну, мало ли уже кто-то приватизировал такое добро. Но нет, фея явно не из легкомысленных особ, разгуливающих по квартирам незнакомцев с кольцом на пальце.
Она спрашивает что-то о специях, сковородке, разделочной доске, крутится по кухне, почти не замечая своей травмы, и творит волшебство с никчемными продуктами. А я как-то совершенно неожиданно оказываюсь сидящим на стуле с совершенно пришибленным взглядом.
Как. Она. Хороша.
С ума можно сойти.
Нужно запереть дверь, а от ключа избавиться и тогда у нее не будет шанса сбежать. Низко, подло, некрасиво. Но Бастилию надо брать.
— Ты не сказала, как тебя зовут, — подаю голос, пока она сооружает трехэтажный шедевр.
Я должен знать имя будущей жены.
— Гуся.
Прикольно.
Глава 13. Кусает ядовито и ждет смерти
Агния
Я случайно.
Почти.
Хотела сгладить недоразумение, а вышло переключить на горяченькое. Буквально.
Уф, надеюсь, там у него ничего не пострадало, а то жаль такой образец терять! Хотя с другой стороны — так ему и надо. Это все кармические штуки: разбрасывается своим либидо направо и налево, вот и прилетела ответочка! А я лишь инструмент в реализации возмездия.
Хромаю к своему рабочему месту и шумно приземляюсь в кресло. Это ж надо было так нестись по чайным делам, чтоб ногу подвернуть. Да ещё и снова правую. Я уже начинаю подозревать, что знаки существуют, и нам с этим кудрявым засранцем нельзя долго находиться рядом — травмы неизбежны.
Надменный тип с едким языком выходит от Рижского спустя долгие полчаса. Окидывает меня едва уловимым взглядом, унижая в очередной раз просто тем, что я не достойна даже пристального, и уходит. Я всё жду, что пострадавший начальник вызовет к себе за новой порцией уничижительных речей, может даже попытается меня турнуть, но этого не происходит. Вместо этого на почту безостановочно сыплются задания, одно за другим, словно меня пытаются завалить работой и держать как можно дальше от личного контакта.
Пфф, да больно надо.
Я, конечно, не из пугливых, но пару писем приходится расшифровывать с помощью Светы. Которая с радостью прискакивает на мою просьбу о помощи, оседает на краешек стола и принимается щёлкать задания, как орешки.
— Вот здесь он просит подбить в табличку данные по реализации продукта в сегменте масс-маркета за период с 12 по 16. То есть берешь отчёт от продажников, вставляешь формулы в Excel…
Я активно киваю, смотря, как Света ловко щелкает мышкой и стучит отманикюренными пальчиками по клавиатуре и, не желая признаваться, что мои знания Ексель находятся на уровне: тут даже господь бессилен. Вот если б шеф станцевать с бубном попросил, чтоб вызвать дождь, шансы на успех были бы в разы выше, чем я и красивые таблички с ровными цифрами. Но новые реалии суровы, придется учиться.
— Контрал C, контрал V и все дела, — резюмирует умная женщина, отпускает мою мышь и передаёт бразды правления над рядом чисел мне.
— Спасибо, прекрасный человек, с меня шоколадка!
— Да ладно, — отмахивается она, но не уходит.
Все так же сидит на краешке стола, теребит пуговку на белой блузке и чего-то ждёт. Я, конечно, не экстрасенс, но сложить два плюс два вполне умею. Ждет новой порции сплетен.
— Та-а-ак, — многозначительно тянет она. — Тут Катя приходила, сказала, что Маринка, помощница Санчо, который наш штатный фотограф, кое-что видела сегодня в кабинете Рижского…
О май гад. Это не контора, это осиное гнездо с телепатически связанными пчелами. Кто все эти люди и что они там видели?
Я многозначительно приподнимаю брови, делая удивленное лицо, и откидываюсь на кресле.
— Да ладно! — всплескивает руками Света. — Вас застукали с поличным. Заставил тебя, да? Или ты…
— Что я?
— Ну, того, так в штат хочешь?
Отлично. Теперь Рижский выглядит, как извращенец, а я как последняя давала. Фига се людям работать скучно.
— Вообще не понимаю о чем ты, честное слово.
— Ну, не хочешь, не говори, — дует губы секретарь. — Но такого кота в мешке не утаишь!
Она ловко соскальзывает со стола и, раскачивая бедрами не хуже моделей на подиуме, уходит.
Хотела утопить репутацию Рижского, но, по-ходу, тонуть будем вместе. Интересно, кто и что там видел сегодня, и к чему все это теперь приведет?
Я упорно щёлкаю файлики, сражаясь с колонками цифр, и заканчиваю, когда на часах уже час переработки. Отправляю отчет Рижскому, собираю монатки и лечу на метро. Дома меня ждёт ненасытная Дегу, а по пути надо еще проредить какое-нибудь дерево, чтоб спасти стол от ее ненасытных зубов.
Еще у нее корм заканчивается, а в кармане такая финансовая дыра, что белка тоже на макаронную диету сядет в ближайшее время. Надеюсь, она выживет.
Ненадолго притормаживаю у метро, оголяя ни в чем не повинное деревце у подземки, и с букетом сухих веток спускаюсь к станции.
Чем мне нравится столица — здесь всем глубоко начхать на то, как я выгляжу и что у меня в руках. Вот если б я с хворостом в родной Калуге в общественный транспорт заявилась, меня б на телефон уже снимали, потом в местных группах, типа "Важное Калуга", появилось: подснежники не нашла, пришлось брать древесиной.
А здесь не голая и норм.
По туннелю уже проходит свист ветра, знаменуя приближающийся поезд, а у меня на затылке приподнимаются волоски, вызывая странный озноб. Я оборачиваюсь в поисках источника своей тревоги и втыкаюсь взглядом в ярко синие глаза. Да что б его!
Рижский стоит очень близко и всматривается в мое лицо очень пристально. И ни черта мне это не нравится. Затылок тут же холодит от столь явного внимания. По позвонкам ползет липкая дрожь, руки покрываются мурашками. Я опускаю взгляд в пол и отворачиваюсь, крепче сжимая хворост.