Страница 41 из 56
– Иди сюда, – помогает отстегнуть мой карабин и тянет на себя, обхватив мою талию.
Я тут же расплываюсь в улыбке. Значит, он думает о том же, о чем и я? Кейт и Лео, рука/ступня/задница на стекле? Ура!
Я резво перекидываю ногу через коробку передач и колени Дани и забираюсь сверху. Это должно быть очень романтичным, в голове выглядело именно так, но по факту – ужасно неудобно. В поясницу впивается руль, потому что спину приходится изогнуть креветкой, а голова все равно подпирает крышу. Какой тесный салон у Хонды!
Даня нащупывает ручку под сидением и немного отодвигает его назад, стараясь добавить немного удобства. Выходит средненько, мы вдвоем все еще слишком высокие для таких фокусов, но, когда его требовательная ладонь забирается под свитер и подушечки пальцев легонько проходятся по позвонкам, становится удобнее. Да, определенно, мне в жизни не было комфортнее!
Я сдавленно мычу от растекающегося удовольствия и теснее жмусь к сильному мужскому телу. Мой стон смешивается с его шумным выдохом, и мой пульс начинает частить. Я вглядываюсь в волевое лицо в своих ладонях и только один шаг отделяет меня от полного погружения в этого мужчину.
Тянусь пальцами к тонкой оправе и аккуратно снимаю очки с лица Дани. Вот так лучше. Никаких преград и защитной ширмы. Даня как есть. С хищным голодным взглядом, настоящий, открытый, жадный.
И весь мой.
Он снова делает это: вдавливает мое тело в себя, фиксирует голову, набрасывается на губы. Вталкивает свой вкус и жар мне в рот, давая острой потребности пронзить стрелой насквозь. Я задыхаюсь от нехватки кислорода, от силы его пожирающей энергетики, и все равно радостно подыгрываю, сдаваясь. Потому что мне нравится быть вот такой: податливой в его руках, ведомой к удовольствию. Воспоминания вчерашнего вечера вспыхивают предвкушением.
Наверное, сегодня это будет еще острее.
То, что Даня не собирается переступать черту вседозволенности, я понимаю, когда во второй раз многозначительно подбираюсь к его ширинке, а он меня останавливает. Отрывается от моего рта и низко смеется.
– Неугомонная, – повторяет снова. – И святого доведешь до греха, – нашептывает, уткнувшись мне в ухо.
– Ну Да-ня, – ною, потираясь об его колени.
Распалил и хочет кинуть. Не в мою смену, дружок!
– Мы здесь не для этого, – убирает влажные волосы с моего плеча и касается губами шеи.
Я ежусь от побежавших мурашек. Ужасно чувствительное местечко.
– Тогда поехали к тебе!
– Не сегодня, – гладит по оголенной его стараниями спине.
– Признайся, ты живешь с мамой? – упираюсь в его плечи и отстраняюсь, чтоб заглянуть в лицо. Насколько это позволяет тесная Хонда.
– Нет, – смеется он. – Просто не сегодня.
– Тогда зачем мы здесь? Не говори, что реально встречать закат, – морщусь.
– Надо поговорить.
Вот же... черт.
Ну почему снова эти разговоры, кому они тут нужны вообще?
Не верю, что это говорю я, но: по-моему, слова вообще сильно переоценивают. Язык тела куда более приятный.
И какого же черта я ведусь на это его: пошли? Вылезаю из машины, кидаю грустный взгляд на залив и хватаюсь за протянутую руку. Ладно, допустим, закат действительно ничего. Небо сегодня какое-то особенно разноцветное, солнце тонет в серебристой воде медленно и со вкусом, окрашивая гладь красным. Была бы я чуть более романтичной, уже выдавила вздох умиления, а так только ежусь, предчувствуя похолодание. Такой яркий алый закат не несет ничего хорошего в городе дождей и ветров.
Возможно, как и предстоящий разговор.
Далеко мы не уходим, огибаем машину и пристраиваемся на ее капоте. Не прям забираемся с ногами, но используем бедную японскую тачку, как опору для разговора. Даня греет мою ладонь в своей и смотрит на уплывающее от нас солнце. И молчит. Я честно пытаюсь делать так же, но мне мешает насладиться моментом предстоящая перспектива разговора по душам. Так не хотелось портить этот прекрасный день.
Пока висела вниз головой в излюбленной гуру Олегом позе, три раза прокрутила в голове, как правильно будет сообщить Дане о своей не беременности и что-то картинка ни разу не выстраивалась позитивной. Я пока не очень хорошо его знаю, но то, что он до мозга костей серьезный и ничего не воспринимает с присущей мне, например, легкостью – факт. Поэтому очень важно подобрать слова и время, чтобы он все понял правильно. Я его не обманывала, так сложились дурацкие обстоятельства. И новость-то в итоге позитивная, не?
И наверное, сейчас, под тихий угрожающе красный закат, самое время начать этот разговор.
– Расскажешь о своем бывшем? – сбивает меня с мысли Даня.
– Гондон, – вырывается у меня непроизвольно. – Ой, – зажимаю рот рукой.
– Ничего, – давит смешок он. – Я про себя дал ему эпитет покрепче.
– Ты думал о моем бывшем? - удивленно изгибаю брови, хоть Даня на меня и не смотрит.
– Да. И о ситуации, в которой ты оказалась.
Вот черт.
– Да нет никакой ситуации, – обреченно выдыхаю я. Как же сложно, господи. – На самом деле…
– Знаешь, какое на мой взгляд самое удивительно в тебе качество? – перебивает, кидая на меня взгляд.
У меня есть удивительные качества? Круто.
– Ты везде видишь свет. Не умеешь грустить. Твой стакан, наверное, не то, чтобы наполовину заполнен – из него плещется через край.
Даня выпускает мою ладонь из своей и перекидывает руку мне на плечо, прижимая меня к себе.
– Скорее в нем водка, – смеюсь, прижимаясь к его теплому боку сильнее.
– И стакана-то нет, вокруг просто море водки, – гасит смешок на моем плече. – Ты меня заражаешь. Мне кажется, я очень долго жил в позиции «пустого стакана». А теперь, наконец, вижу воду.
– Водку, – поправляю его.
– Море, – выдыхает теплый воздух мне на оголенную кожу плеча.
По спине уже привычно разбегаются мурашки, и я прячу глупую улыбку в волосах.
– Еще сегодня меня не отпускает мысль, что все как-то неправильно начинается. С какой-то дурацкой шутки что ли. А еще я должен тебе денег, – усмехается.
Это он о нашей странной сделке «беременная невеста напрокат?»
– Заставлю тебя их отрабатывать, – забираюсь ладошкой к нему под свитер и прохожусь пальчиками по стиральной доске.
Когда мы уже закончим с этой скучной вербальной частью?
– Я серьезно, Лу, – кладет свою руку поверх свитера, останавливая мои поглаживания.
От его «Лу» просто сносит крышу. Не думала, что будет так интимно звучать.
– Расслабься, я не собиралась брать с тебя деньги.
– У нас был уговор.
– Который дороже денег? – все еще пытаюсь все свести в шутку.
– Который теперь кажется дикой тупостью, – Даня напрягается рядом со мной. Вот загрузился-то. – И я не понимаю, как теперь все переиграть.
– А, по-моему, все вышло круто! Ты только подумай, какая история для потомков: я встретил вашу маму, когда предложил ей побыть фиктивной невестой. Да тут можно целый сериал на русский манер снимать. Интрига: почему она? Параллельные сюжетные линии: твоя родня, моя родня. Казусные ситуации: коса, лошадь, кинза!
– Кинза? – удивленно переспрашивает Даня.
– Ненавижу кинзу, – рассказываю ему будто по секрету. – Поэтому суббота стала для меня кулинарным испытанием!
– Да, прости за это. Не подумал, что тебе нужна нормальная еда. А Рина так и не научилась готовить…
Ну вот, это имя было произнесено. Как иглой под кожу.
– Слу-у-ушай, – аккуратно выкручиваюсь из теплых объятий и поднимаюсь с капота. Хочется взглянуть в его глаза. – Раз уж зашла тема бывших…
– Это очень давняя история, – снова перебивает меня Даня.
– Так-то да, но, похоже, не для тебя. Если ты устроил такое шоу ради нее…
– Это было не для нее. Для отца. Хотелось ткнуть ему в нос своим ненастоящим счастьем. Какой-то мальчишеский порыв, – не весело хмыкает он. – Просто была задета моя гордость.
Даня снова упирает взгляд на горизонт, где солнце уже утонуло в воде, оставив за собой лишь яркие всполохи оранжевого и красного. Сейчас я впервые очень просто читаю его эмоции: он копается в себе и пытается смириться с ответами.