Наставник для Веры

— Я думаю, нам сообщат, не сегодня, так завтра, — предположил великан, когда мы шли к его машине. — Денис утром звонил и сказал, что его уже вызвали для дачи показаний.

— И он их даст? — Я вглядывалась в безмятежное лицо Марка.

— Даст, и его ребята тоже. И Костя тоже не останется в стороне. Наверняка скоро и до Агаты с Вадимом доберутся. А теперь поехали домой.

Я с сестрой не разговаривала с той нашей встречи, понятия не имею, что с ней происходит. Не удивлюсь, если она уже куда-нибудь уехала зализывать раны. Не представляю, в каком она сейчас состоянии. И несмотря на все то, что она мне сделала, мне сложно ее не жалеть. Ведь мать методично натравливала Агату на меня все это время, лишая ее возможности жить своей жизнью. А у нее на душе только месть и была.

Мы с Марком ошиблись: полиция не успела добраться ни до Агаты, ни до моего мужа…

Мне позвонили из больницы на следующее утро и сообщили, что Вадим в критическом состоянии. Неизвестная мне женщина будничным тоном сказала, что Полетаев выпал из окна своей квартиры.

— Чудом остался живой. Вам лучше приехать. И как можно скорее.

Уже через час мы подъезжали с Марком к Москве. Я несколько раз звонила свекрови, но та не брала трубку. Скорее всего, дежурит в больнице у кровати сына и закатит истерику, как только меня увидит.

— Не закатит, Вера, — пытался меня успокоить великан. — А если закатит, так я ее успокою. Ее сын уже на несколько лет заключения наиграл.

— Я уверена, что он не сам из окна упал! Наверняка это как-то с его долгами связано.

— Скорее всего, — согласился Марк. — Он ненадежный парень, Вера. Обещал дать тебе развод и подписать все документы, но кинул нашего юриста, на связь не выходил эти дни. Вот кого надо было сразу в полицию везти. Если кинул еще и тех ребят, то не удивительно, если они ему помогли выпасть из окна.

— Какой ужас!

Мне было жаль Вадима — несмотря ни на что, такой судьбы я ему не желала. Еще неизвестно было, выживет ли он. И если останется жив, то не будет ли калекой на всю жизнь.

Однако в больнице ждал меня еще один «сюрприз». Я так опасалась встретиться со свекровью, что когда увидела в коридоре бледную тетю Зину, от неожиданности остановилась как вкопанная. А потом громко ее позвала.

— Ты зачем приехала? — В глазах Зинаиды Михайловны стояли слезы. — Тебе мало того, что вы вдвоем натворили?! Зачем ей нужно было все рассказывать? Это вы виноваты!

На нас уже оборачивались, еще пара ее выкриков — и нас всех выгонят на улицу.

— С Агатой что-то случилось? — напрямую спросил Марк, который стоял рядом. — Не из-за Вадима же вы здесь.

— Случилось! Конечно, случилось! — взвизгнула тетя Зина. — Но она не хочет меня видеть. Выгнала родную мать! Это из-за тебя!

— Давайте без истерики, — оборвал ее Марк. — Ни Вера, ни я не виноваты в ваших бедах. Она с Вадимом была?

— Да при чем тут Вадим? На нее в подъезде напали, лицо порезали, но главное, что жива осталась…

Я уже не слушала тетку, метнулась к регистратуре, но Марку повезло больше — он каким-то чудом выцепил главврача в больничном коридоре, и уже через двадцать минут мы с ним стояли в палате у Агаты. Тетка не соврала: все лицо сестры было забинтовано. Такой я Агату прежде не видела. Она сидела на кровати и смотрела на свои кисти рук, тоже в бинтах, даже голову не подняла, когда мы зашли.

— Агата… — Голос не слушался. Я умоляюще посмотрела на великана, и он понял меня без слов.

— Привет, Агата.

На голос Марка сестра сразу же отреагировала, и я увидела ее глаза — потухшие и ничего не выражающие.

— Приехали позлорадствовать? — спокойно спросила она. — Ну так злорадствуйте.

Я растерялась, Агата с ее бешеной энергетикой исчезла, перед нами сидела сломанная кукла.

— Мы приехали узнать, что случилось. Ты знаешь, кто это был? — Марк в отличие от меня был собран, говорил спокойно, но я видела: он тоже переживает.

— Понятия не имею. Да если бы и знала, не сказала бы.

— Твоя мама очень волнуется, — вырвалось у меня. — Она места себе не находит.

— У меня нет больше матери. Можешь ей так и передать.

Я сделала шаг вперед.

— Она твоя мать. Не поступай как она. Ты ведь другая, Агата. Ведь если б не ты…

— Марк, — оборвала меня Агата, — ты не можешь выйти на пару минут? Мне надо с сестрой поговорить.

Глава 74

Я едва заметно кивнула великану.

— Буду за дверью, — произнес Марк и вышел из палаты.

Агата проводила его тоскливым взглядом. Она продолжала сидеть на койке, ссутулившись и явно не собираясь начинать разговор. Честно говоря, сейчас она пугала меня не меньше, чем когда отвезла к гаражам несколько дней назад. Тогда Агата выглядела натуральной сумасшедшей, а сейчас из нее словно всю жизнь выкачали.

Тишина тяготила, и я первой начала разговор:

— Мне позвонили сегодня...

— Кто позвонил? Она? — глухо спросила сестра и кивнула в сторону двери.

— Она? — Я растерялась, а потом сообразила. — Если ты про тетю Зину, то нет. Мне позвонили насчет Вадима. Он тоже… в этой больнице.

— Ну да, живем-то все рядом, — попыталась усмехнуться Агата. — Так ты к нему прискакала?

— Я пришла к тебе, как только узнала, что ты тоже здесь. Мне очень жаль, Агата…

— Да хорош врать. — Сестра устало и как-то беззлобно отмахнулась. — Жаль ей…

Она замолчала, потом с трудом встала и сделала несколько тяжелых шагов. Агата стояла спиной ко мне, ее голова, полностью забинтованная, сейчас казалась непропорционально маленькой.

Сердце сжалось от тоски. Ну почему все так ужасно у нас с ней сложилось?! Ведь делить нам с ней на самом деле всегда нечего было!

— Я так тебя ненавидела, да и сейчас… не сказать, что люблю. — Голос у Агаты глухой и неестественно спокойный. — Как же все по-дурацки получилось! Так глупо!

— Ты знаешь, что у тебя есть сестры? По отцу. — Я не решалась подойти к ней ближе, говорила ей в спину, хотя и так она слышала каждое мое слово.

— Марк рассказал. И показал. Я, дура, даже не поверила сначала, сама полезла их профили смотреть… И его… тоже…

— Ты про своего папу? Ты ему звонила?

— Нет, конечно. Зачем я ему? У него и без меня две дочери есть. И я тут такая… изуродованная, взрослая уже, чужая, от женщины, которая врала ему.

Как же мне было жаль ее! Если бы у меня хватило духу, я бы подошла и обняла Агату. Но мне было трудно даже шаг сделать в ее сторону.

— Не говори так. Не говори за него, Агата. И он имеет право знать, ты так не думаешь…

— Я ее чуть не убила, — невпопад ответила сестра. Она была на своей волне. А я по-прежнему не понимала, зачем Агата попросила меня остаться. Может, ей просто надо выговориться?

— Кого? Тетю Зину? Что она тебе сказала?

— Как безумная любила этого Иванова, твоего отца. Остальных ненавидела. И мать твою, и тебя. И меня.

— Тебя вряд ли. Она же твоя мама.

— Лишила меня семьи, я тебя всю жизнь ненавидела, а, оказывается, надо было ее.

— Никого не надо. У нее… у тебя…

Я пыталась подобрать правильные слова, но что можно сказать Агате, когда ее собственная мать так с ней поступила?!

— Спасибо тебе, что тогда сказала Марку, где меня искать. Это все изменило.

— Марк… — Агата так тихо произнесла имя великана, что я едва услышала. — Он и правда тебя любит. Невероятно просто. Я бы все отдала, чтобы меня так любили. Меня никто никогда не любил. Жалею, что аборт сделала. Вадику ребенок не нужен от меня, но и плевать! А вот у меня был бы человек, которым меня бы любил!

Она резко обернулась, чуть пошатнулась. В глазах горел огонь. Агата явно оживала.

— У тебя есть мама, какая уж есть, но она жива. У тебя есть отец и еще две сестры. Это очень много. Мои родители мертвы, с папой своим я даже познакомиться не успела. Не упусти свой шанс, Агата. А тетя Зина… на ней лица нет, она мечется в коридоре, как раненый зверь. Словно это ее…

Я осеклась, трудно было говорить, глядя на забинтованное лицо.