Страница 26 из 66
Возможно, он уже опоздал.
С таким же успехом они могли уже убить его.
Какой бы ни была правда, он должен что-то предпринять прямо сейчас. Он не мог больше ждать ни секунды, как бы ему ни казалось, что его голова вот-вот расколется от боли.
Закрыв глаза, он вознёс молитву, пожелание, отчаянную мольбу… что-то ещё.
Затем он втянул в себя каждую вспышку силы, каждую искру и заряд, которые только мог ощутить в сине-зелёном огне. Он концентрировал каждую частицу, каждую волну, втягивая их в себя, одновременно каким-то образом трансформируя, превращая в жидкое пламя, которое нагревало каждую молекулу в его теле.
Он не думал.
Он сделал последний вдох.
Затем он выпустил этот свет наружу взрывом.
Он выплеснул это сильнее, чем когда-либо прежде. Он полностью потерял контроль, зная, что это всё, что у него осталось.
Или так, или никак.
На мгновение ему показалось, что он убил себя.
Глава 15. Отчаянный ход
Свет плотным шлейфом вырвался из его груди.
Это практически напоминало утечку.
Эти первые кольца света оказались тем, что ослепило Дэгса, что заставило демонов отпрянуть, зашипеть, вскинуть руки, чтобы защитить глаза и лица.
Даже самый крупный из них, Руперт, отпрянул назад, ослабив хватку на челюсти и волосах Дэгса.
Демоница Мара вскинула руку вместе с остальными. Что ещё более важно, она перестала лить жидкость в те несколько секунд, когда поморщилась, отворачиваясь от зелёно-голубого пламени.
Всё это произошло только в первую секунду или около того.
Дэгс смотрел на всё это как в замедленной съёмке, наблюдая за реакцией демонов, сгрудившихся вокруг него, чувствуя, как ослабевают пальцы на его ногах, ступнях, волосах, плечах, груди и подбородке. Он чувствовал, что эти руки не хотят прикасаться к нему.
Он почувствовал, как сине-зелёное пламя обожгло их и оттолкнуло.
Постепенно он начал осознавать гораздо более сильное присутствие.
Гораздо больше этого пульсирующего, искрящегося заряда направлялось вниз, пробегая по туловищу Дэгса к его ногам, а затем вниз к ступням.
И это было к счастью, потому что именно там он действительно нуждался в данной силе.
Он надеялся, что заряда накопится достаточно, чтобы отбросить его на метр или два по деревянному полу, ровно настолько, чтобы дать ему возможность подняться на ноги. Всё, на что он смел надеяться — это небольшая передышка.
Немного времени.
Ровно столько, чтобы сбежать.
Почувствовав мгновение, когда всё это готово было вырваться из него, Дэгс инстинктивно потянулся скованными руками и выхватил стеклянный флакон с фиолетовой жидкостью из пальцев Мары-демоницы. Крепко сжав его обеими руками, он вставил на место пробку, извлечённую и свисавшую с горлышка на резиновом шнурке.
Затем он отпустил огонь.
Он не просто отпустил его… он изо всех сил вышиб это из себя.
Может быть, он перестарался.
Может быть, он просто понятия не имел, что делает, даже сейчас, после почти десяти лет возни с этими силами.
В любом случае, этот змеящийся заряд света не просто отбросил его на несколько метров.
Он отшвырнул его на длину чёртова футбольного поля.
Дэгс отлетел назад так, как будто им выстрелили из пушки как ядром.
Он врезался в ноги демонов, стоящих прямо за ним, и сшиб их, как шар для боулинга раскидывает деревянные кегли. Сине-зелёный заряд пробил брешь в этой толпе, не останавливаясь, даже не сбавляя скорости, даже после того, как он налетел головой и скованными руками минимум на пять пар ступней.
Он продолжал обеими руками сжимать флакон с фиолетовой жидкостью, инстинктивно защищая его.
В первые секунды всё тело Дэгса, казалось, разогналось ещё быстрее, устремляясь к стеклянным дверям так, будто к каждой его ноге было привязано по реактивному ранцу.
У него едва хватило времени издать удивлённый возглас, пригнуть голову и выставить предплечья перед столкновением…
Когда он разбил собой стекло и покатился по террасе бассейна снаружи.
Его спина и куртка сделались горячими, опаляя доски.
Дэгс правда боялся, что может загореться.
Затем, откуда ни возьмись, он ударился спиной и плечами о слегка приподнятый выступ у края бассейна и понёсся над водой. Он в замешательстве наблюдал за проплывающей мимо освещённой голубой поверхностью…
…и врезался в художественное каменное образование, формировавшее искусственный водопад, который лил хлорированную воду в глубокую часть бассейна.
Он отнюдь не грациозно грохнулся в меньший водоём на камнях над водопадом. Каким-то образом он всё ещё сжимал в одной руке стеклянный флакон.
Дэгс издал слабый стон.
Он не забыл пригнуть голову.
Несмотря на это, всё его тело болело.
В его сознание начала просачиваться боль от того, что плечи и спина врезались в груду декоративных валунов. Скованными руками он неловко засунул флакон в боковой карман, затем попытался подняться на четвереньки. От первой попытки он упал ничком обратно в бассейн с водой, расположенный на вершине фальшивого водопада, и едва не врезался лицом в меньшую по размеру скалу, которая выступала в воду.
Заставив себя открыть глаза, Дэгс со второй попытки выбрался из воды, на этот раз поднявшись на четвереньки, и всё его тело сотрясалось от сине-зелёного потока, который искрился и обвивался вокруг него, как неоновые змеи.
Задыхаясь, всё ещё пытаясь соображать, он заставил себя наполовину привстать, грузно опираясь на один из больших булыжников.
Он должен убраться отсюда ко всем чертям.
Эта мысль отозвалась эхом.
Он должен выбраться отсюда, пока момент ещё не упущен, пока они не стащили его вниз со скал, не заставили открыть рот и не вынудили выпить остаток этого яда, который либо убьёт его, либо сотрёт его разум.
Осознание этого заставило его пошевеливаться.
Дэгс, пошатываясь, поднялся на ноги и начал взбираться на скалу за бассейном. Он добрался до вершины и попытался спуститься с другой стороны, но поскользнулся на мокрых камнях.
Не сумев удержаться, он упал прямо на заднюю часть скульптуры, но снова оказался лицом вниз, на этот раз в мокрой траве.
Практически оглушённый, он с трудом поднялся и теперь слышал, как они идут за ним.
Он не выберется.
Боже, он так никогда не выберется.
Его ноги дрожали. Всё его тело казалось изломанным.
Дэгс всё равно побежал, прихрамывая по траве. Он заставил себя двигаться вперёд шатающимися, пьяными шагами, пытаясь использовать свой вес для увеличения инерции, и одновременно стараясь вспомнить, где, чёрт возьми, он оставил машину.
Они были слишком быстрыми.
Теперь он слышал их у себя за спиной.
Он слышал их дыхание.
Они поймают его.
Мысль укрепилась в нём с полной уверенностью, лишённая эмоций. За ней не стояло никакого решения. Это было чисто мысленное признание факта.
Тем не менее, это, должно быть, что-то спровоцировало.
Наверное, сработал какой-то инстинкт самосохранения, взявший верх ещё до того, как Дэгс смог вспомнить, в каком направлении ему следует идти, и какая часть безумно огромного заднего двора вела обратно к подъездной дорожке и на улицу.
Он добрался до середины широкого травянистого газона и побежал изо всех сил…
Его крылья вырвались из спины.
Боль от этого, ноющая, отупляющая боль, пока они расправлялись вокруг чёрными и серыми перьями, окрашенными кровью; осознание того, что он только что уничтожил последнюю куртку, которая у него имелась; понимание, что это может быть напрасным, что может быть слишком поздно, даже сейчас…
Это были последние мысли, которые запомнил Дэгс.
После этого всё погрузилось во тьму.
Глава 16. Свежий взгляд
Дэгс почувствовал на себе нежные пальцы.
Они не причиняли боли, но его охватил неосознанный ужас, без причины или понимания. Он отшатнулся от этой руки, рефлекторно дёрнувшись назад, пытаясь вырваться…