Играя с огнём

— Ах ну да, — продолжила ехидничать серая волчица. — Я же знала, какой ты. Какая удобная отмазка, правда, Оливейра? — отстранилась от меня, подавшись чуть назад. — И от того, что ты не предупредил, я, конечно же, не беспокоилась, — покивала с умным видом. — Что такого-то, да? Подумаешь, пропал без объяснений. Клан бросил. Компанию тоже. Где ты, никто не знает. Конечно, я не беспокоилась, — голос её неожиданно сорвался. — Знаешь, Рафаэль, тебе сейчас действительно лучше уйти. Вот правда, — в серых глазах блеснули слёзы.

— Ты не должна была знать о том, что со мной происходит. И в Рио приезжать тоже не должна была. Как и всего остального видеть, — проговорил с нажимом, начиная чувствовать себя последним придурком.

Одно и то же повторяю и повторяю!

И всё бесполезно…

— Нельзя по-другому было, понимаешь? — продолжил с усталым вздохом, подавшись немного вперёд, собирая каждую слезинку короткими поцелуями. — Если бы мы не расстались, всё остальное было бы бесполезно. Да, я воспользовался случаем. И да, не посвятил тебя. Как и многих других. Да, это было довольно жестоко. И… Я не знаю, что ещё сказать тебе об этом, чтобы ты поняла меня, — признался под конец.

— А что я вообще должна, а, Рафаэль? Скажи, какие у меня вообще есть права рядом с тобой? — задала она неожиданный вопрос довольно серьёзным тоном. — Да я наоборот рада, что встретила тогда Лукаса, и тот мне показал, чем ты занят. Зато никаких иллюзий, — вымученно улыбнулась. — Знаешь, я эти недели в Нью-Йорке без тебя была счастливей, чем в Рио с тобой. Я понимаю, ты хотел как лучше, так надо было. Но… ты всегда так поступаешь. Так, как тебе удобно, не заботясь о чувствах других. А я так не хочу, — скатилась на шёпот и вдруг подалась вперёд, крепко обняв меня за шею. — Я тобою дышу, Оливейра, но так не хочу, — повторила сквозь слёзы совсем тихо, ещё крепче прижимаясь ко мне всем телом, словно в поисках опоры или защиты.

Сдавил её крепче в ответных объятиях, вдыхая как можно глубже. Ведь не только она дышала мною. Я сам дышал ею. И не представлял себе иного. А ещё… Промолчал. Ничего не сказал. Банально не мог подобрать ни одного верного слова. Возможно, потому, что и сам понимал в некоторой степени: всё правильно она сказала. Без меня она чувствовала себя счастливее. Хватило того долбанного часа, что я наблюдал за ней в компании того парня, как нашёл, чтобы удостовериться в этом. По-настоящему счастливая, беззаботная — эти эмоции буквально насквозь пропитали моё сознание. Ну, и зачем я мучаю тогда её? Нас обоих? Отпустить не могу и в то же время прекрасно осознаю, что не только ей без меня — мне самому без неё было бы легче. Должно быть! Не зря же так противился тому, чтобы жениться или обзаводиться парой. Никаких заморочек. Не надо ни перед кем оправдываться. Живёшь так, как считаешь нужным. Свободным. Необязанным. Особенно в том, чего во мне нет и не будет никогда.

Проклятый замкнутый круг какой-то получается!

Усмехнулся собственным мыслям. Не зря она меня Цербером назвала. Именно в этот момент я как раз и ощущал себя тем кровожадным злобным псом, прикованным тяжёлыми непробиваемыми цепями, охраняющим самый настоящий ад.

Свой личный Ад.

И не выбраться. С цепи не сорваться. Как бы ни давило это бремя. Невзирая ни на что, перегрызу глотку любому, кто посмеет нарушить границы моего мира.

Объятия девушки тем временем становились лишь крепче. То ли задушить пыталась так своеобразно, то ли наоборот слиться со мной воедино. Правда, ещё через минуту она всё же слегка отстранилась. Стального оттенка взор скользил по моему лицу, словно запоминая. Лёгкое прикосновение её тонких пальчиков к моей щеке и вовсе заставило задержать дыхание.

Так привычно.

От уголка глаз вдоль линии скул к губам, чуть тронув нижнюю.

Всегда так делала. Особенно, когда думала, что я сплю.

Вот и сейчас я прикрыл глаза, откровенно наслаждаясь действиями волчицы, крепко прижимая к себе за бёдра.

— Это пытка, — послышался её шёпот у самых губ. — Пытка быть вдали от тебя. Как и рядом с тобой. Почему всё так?

Ни осознать толком свои слова, ни ответить возможности не оставила. Тут же прижалась к моим губам в коротком поцелуе. За ним ещё одним. И ещё. Словно пила меня мелкими глотками и при этом никак не могла напиться.

Девичьи ладошки легли мне на плечи, крепко сжимая их даже через плотную ткань пиджака. Впрочем, эта деталь одежды не задержалась на мне долго. Ангелина неспешно, но уверенно уже вскоре избавила меня от неё. Следом на пол полетел и галстук.

Поцелуи становились более жадными. И если до этого я ещё как-то себя сдерживал, то теперь мои руки откровенно скользили по прикрытой летним платьем спине волчицы. Я то и дело сжимал девчонку в своих объятиях как можно крепче и тут же ослаблял хватку, чтобы в следующее мгновение снова прижать к себе, как в последний раз.

Учитывая нашу с ней ситуацию, возможно, так оно и было.

Хаотичный поток чужих эмоций давно уже пропитал нас обоих сладкой горечью. Происходящее больше напоминало попытку выжить, удержаться на плаву, чем реальную страсть. Но это было даже ярче обычной близости.

— Моя… — мой тихий шёпот, когда я, наконец, оказался в ней.

— Мой… — едва слышное в ответ, как далёкое эхо сказанного, многократно отражённое стенами.

Вместе с тем, признание нашей общей слабости, граничащей с безысходностью.

Не отпущу. Даже если оба окажемся из-за этого на краю гибели.

И она не отпустит. Точно знаю. Чувствую. Для этого даже не нужен обмен метками.

Я всегда её чувствую.

Как и она меня. Будет. С этого момента. И всегда.

Никаких больше лишних слов. Никакой нежности. Никаких ожиданий. Лишь податливое тело, так призывно выгибающееся в моих руках, с лёгкостью подающееся навстречу. Наше общее тяжёлое дыхание. Её тихие всхлипы удовольствия вперемешку с одним-единственным и беспрестанным "ещё", подобные высоковольтному электрическому разряду. Жадная потребность получить больше — в эмоциях. Тот самый момент, когда серая волчица, мелко дрожа, замирает в моих руках на самом пике наслаждения. Торжествующий рык зверя, когда отпустив контроль, я позволяю волку во мне одержать верх и впиться клыками в нежную кожу надплечья девушки. И ещё один торжествующий рык, когда приходит понимание того, что Ангелина не сопротивляется этому зову, наоборот, ещё больше подаётся навстречу, окончательно закрепляя нашу связь…

ГЛАВА 39

ГЛАВА 39

Ангелина

Безысходность.

Алчная потребность быть ближе.

Отчаянная нужда в своей паре.

Обречённость.

И безграничная нежность, пропитанная желанием заботиться и оберегать.

Этот коктейль из эмоций буквально раздирал на части. При всём при этом я как одержимая пропитывалась им насквозь, желая чувствовать всё это ещё ярче. И пусть это было отчасти невыносимо больно, но и слишком необходимо, чтобы оградиться от чужих ощущений. К тому же они были чётким отражением моих собственных. Просто теперь приумножились.

Знала, что должна жалеть об этой своей слабости, которой поддалась в очередной раз. Знала. Но не жалела. Наоборот, как какая-то ненормальная хотела получить больше.

И вот, вроде, теперь огненный волк единолично являлся моим и только моим. Но мне и этого было мало. Мало его тепла. Мало его присутствия. Мало голоса. Взгляда. Рук. Всего его. Мало. Мало. Мало.

Любовь?

О нет! Это намного хуже, чем любовь!

Помешательством вернее будет обозвать мою жадность по отношению к Оливейра.

Что он там говорил про "не собирается меня запирать где-то"?

Я бы его вот с удовольствием заперла. Закрыла ото всех и не показывала никому. А ещё лучше реально на цепь посадить, как того самого Цербера, охраняющего вход в Ад. Чтобы всегда был рядом и больше никуда не исчезал.

Наверное, поэтому я всё ещё продолжала сидеть на нём, крепко обнимая за шею, не позволяя ему разорвать контакт наших тел. Впрочем, сам Рафаэль тоже не спешил этого делать, точно так же со всей отчаянностью сжимая меня в ответных объятиях.