Играя с огнём

— Снова ругаетесь? — послышался от входа на площадку мягкий голос мамы с нотками укора.

Пустынный волк на её приход тепло улыбнулся и пожал плечами. Впрочем, тут дело было даже не в маме, а в том, что вместе с ней к нам пришёл и папа с Доминикой на руках, которая уже через мгновение оказалась в объятиях собственного отца.

Всё.

Теперь Селена, что ни говори, вряд ли будет услышана!

— Ты ж моя радость, — принялся ворковать с дочерью аль-'Азиз. — Вот единственная ты у меня понимающая женщина в семье! — заявил со всей важностью.

— Мой папочка, — стало ему ответом наравне с крепкими объятиями за шею.

Тут уже я не выдержала и рассмеялась. Просто когда на суровом по-жизни лице альфы клана пустынных волков расплывалась эта умилительная улыбочка, иначе реагировать не получалось.

Словно другой оборотень находился перед нами!

Мама на такое поведение лишь хмыкнула. А вот в стальном взоре альфы клана серых волков и намёка на мягкость не проявилось. Оборотень взирал на своего зятя, с присущей ему мрачностью, явно думая о чём-то нехорошем.

— Расслабься, Отче, я почти решил нашу проблему, — даже не глядя на того, произнёс воркующим тоном Доминик.

— Ммм… так у нас снова проблема нарисовалась, значит, — напоказ задумчиво протянул Рязанов-старший.

— Так всё та же, — посмотрел на серого волка аль-'Азиз. — Которая с огоньком, — явно на что-то намекал, и, судя по тому, что мрачности в родителе только прибавилось, тот прекрасно всё понял. — Мне Лукас проспорил, так что заменит меня, как придёт время, — оскалился радостно. — Так что Добби чист и свободен! — подкинул дочь над головой, чтобы тут же поймать обратно и прижать к себе.

Если бы собеседник и собирался ему ответить, всё равно не успел бы.

— Тем более что мы уже и так договорились, — влезла Селена. — И да, великий аль-'Азиз, это было моё повторение, как вы и заказывали, — закончила мстительным шёпотом, поднимая младшего сына на руки, и развернулась в сторону террасы.

— А не напомнишь, о чём была речь? — нисколько не проникся подобному заявлению тот, к кому сестра обращалась, но с травы поднялся, продолжая удерживать дочь на руках.

— Кто бы сомневался, — проворчала на это себе под нос бурая волчица. — Уже поздно, детям спать пора, — нашла повод к бегству, добавив уже громче.

Я на это лишь тяжко вздохнула.

Вот знает же, что себе хуже делает, и всё равно доводит оборотня.

Доминик на сказанное довольно усмехнулся.

— Отче мой, а побудьте ещё столь милостивы и уложите с вашей прелестной парой наших зайчиков спать, — не дожидаясь ответа, передал дочь нашему папе. — А я пока, — мягко шагнул в сторону Селены, забирая у неё сына, которого передал уже маме, — со своей парой разберусь, — сграбастал мою сестру в крепкие объятия. — Надеюсь, просить прощение ты будешь так же ярко! — проговорил ей на ухо предостерегающим шёпотом.

— Делать мне нечего больше, как просить прощение за то, в чём виноват ты, — фыркнула Селена, покосившись в сторону родителей. — И я уже сказала тебе, иди развлекайся в другом месте, — прорычала в довершение.

— И в чём же я виноват на этот раз? — неожиданно устало вздохнул аль-'Азиз, вмиг растеряв всё своё веселье.

— Пожалуй, мы и Витора с собой тоже заберём, — проговорил между тем папа, делая вид, что больше не замечает перепалку. — А тебя Рафаэль, между прочим, пытался найти, но его не отпускают, — добавил уже для меня.

Да, пожалуй, он прав. Тут скоро станет слишком жарко.

— Тогда пойду к нему, — взяла на руки Витора, передав его родителю. — Точно сами? — намекнула на троих непосед.

— Ты в нас сомневаешься? — усмехнулась на это мама, разворачиваясь и направляясь на выход. — Ты же знаешь, нам только в радость, да, малыш? — поцеловала в макушку Максимилиана, которого держала.

Тут не поспоришь. Вот я и не стала. Просто направилась следом за родителями, оставляя скандальную парочку наедине.

— А ведь Доминик всего лишь пошутил, — грустно вздохнула.

— Да ладно, не переживай ты так из-за этого, — парировала мама. — Сейчас через минуту уже помирятся, как обычно. Не перед кем будем разыгрывать спектакль дальше, — коротко рассмеялась. — Мне вот что больше интересно, — перевела взгляд на папочку. — О чём говорил наш Демонёнок? По поводу огонька? — прищурилась, смерив того подозрительным взором.

— Вот у него сама и спроси, — невозмутимо отозвался папа.

— То есть ты не против, что он нам всё-всё расскажет в своей излюбленной манере? — приподняла брови мама, усмехаясь. — Ну, ладно, — дополнила многообещающим тоном.

Рязанов-старший на это только понимающе хмыкнул.

— Ты можешь уже начинать придумывать себе множество оправданий, кстати, — продолжила веселиться родительница.

— За полтора года я себе уже заранее не один список сочинил, — деланно серьёзно кивнул оборотень. — И даже составил в нескольких экземплярах каждый.

— Даже не сомневалась, — рассмеялась мама. — Ещё и распечатал, да? И по папочкам разложил?

— Не сам лично, конечно, но что-то типа того, угу…

— Вот каждый пункт отдельно разберём, чтоб исключить возможные пути отхода.

Вот за что люблю родителей, они никогда не ругаются. Вот нас с Селеной бы непременно напрягли подобные тайны. Но не маму.

— Ладно, с вами весело, но мне направо, — вмешалась в их пикировку. — До утра, — поцеловала всех пятерых в щёки и отправилась туда, где ощущалось присутствие Рафаэля.

По пути ещё состыковалась с Ником, который заверил, что для моего сюрприза имениннику всё готово.

Оборотень нашёлся в окружении начальников подразделений своей компании. Завидев меня, банально сдвинул одного из них в сторону, не считая нужным даже объясниться, и шагнул мне навстречу. Ещё через мгновение я оказалась в жарких объятиях своего альфы, а виска коснулся нежный поцелуй.

— Где пропадала? — донеслось тихим полушёпотом, от которого по телу побежали приятные мурашки.

— Между молотом и наковальней, — отшутилась я в ответ, засовывая руки под полы его пиджака, и провела кончиками ногтей по его пояснице. — В сто шагов уложилась, — добавила со смешком.

Вообще, это уже присказка среди знакомых и родных. Когда мой волк говорил тогда про десять шагов, я не думала, что он это так уж серьёзно и буквально. Но на деле… Я даже на Совет ходила вместе с ним, единственная из всех волчиц! Так как после всего произошедшего с нами полтора года назад паранойя Огонёчка нисколько не угасла. Наоборот, с рождением сына только возросла. Я и на вилле не должна была отходить от него на эти же самые десять шагов. Более того, теперь из кабинета моего Цербера можно было выйти в другую комнату — детскую, где я обычно и пропадала с ребёнком днём. Зато теперь у Оливейра был нормированный рабочий день. Ровно в семь мы завтракали в саду, в двенадцать — обедали в городе, а в шесть, когда он заканчивал работу и уходил из офиса, — ужинали, после чего долго гуляли с малышом.

Впрочем, дома при родственниках дистанция увеличивалась как раз до тех самых ста шагов. То ли не хотел так сильно шокировать их, то ли ещё что — не знаю. Впрочем, при этом всё равно не оставлял одну, если только в исключительных случаях, как сегодня.

Я же хоть и возмущалась иной раз, но то скорее, чтобы подразнить свою пару, чем серьёзно. На самом деле меня всё очень даже устраивало, кто бы что ни говорил или думал. Да и я ещё не забыла, каково это — умирать. К тому же, беременной. Потому даже не думала в серьёзной степени спорить с таким тотальным контролем. Да и привычен он мне в некоторой степени с самого детства.

— Девяносто восемь, ага, — прокомментировал упоминание о расстоянии Рафаэль. — Как же далеко… — вздохнул, прижавшись ко мне крепче.

— Сейчас будет ещё дальше, — прошептала ему на ухо, переместив ладони на мужской живот. — Сыграешь со мной в прятки? Ну, если, конечно, ты не против оставить наших гостей, — добавила с лёгким вызовом.

— В прятки? — переспросил удивлённо огненный волк. — Хм… Почему бы и нет, — протянул уже с явным предвкушением.