Страница 49 из 64
– Ага... – Алексей долил кипятка в заварочный чайник и накрыл его полотенцем. – Ну и какое впечатление он на тебя произвел?
Вит поднял на него тяжелый взгляд:
– Сложное. Как бы тебе... э-э... пообразнее? О птерозаврах что-нибудь слышал? Или, например, о птеродактилях?
– Это летающие ящеры... верно? – Алексей достал откуда-то чашки и поставил на стойку. – Ну... если не ошибаюсь, то летали они очень давно. Я имею в виду – настоящие... А ненастоящие, бывает, залетают к нам и сегодня... Ты это к чему?
– Хайрулла поначалу произвел на меня впечатление, какое, наверное, произвел бы обычный птеродактиль. Но есть в нем что-то такое... В общем, хочу предупредить тебя, да и себя тоже: он вполне способен перевоплотиться из обычного птеродактиля в птеранодона.
– Э-э... А в чем разница? Между обычным и необычным птерами?..
– Ну, обычные птеродактили были самой разной величины. Большинство из них – просто мелочь величиной с воробья... с палец... с ладонь... По-гречески дактилос – это палец, а на латыни – финик. Понимаешь?
– Чего же тут непонятного? – пожал плечами Алексей. – Что палец, что финик – один хрен. Правда, хрен греко-латинский, не наш. У нас хрены по огородам такие, что всех птеродактилей распугают.
– Да ради Бога, я ведь не против!.. А что это тебя, мой друг, на хренах вдруг замкнуло?
– Не знаю, – Алексей не на шутку задумался. – Может, к дождю?..
– И часто у тебя случаются метеорологические позывы?
– Не чаще, чем у тебя позывы птерометрические, – усмехнулся Алексей.
– Молодец. Один – один, – оценил Вит. – Но я хотел всего лишь напомнить о разнице, вот и все. Имей в виду, кроме птерозавров величиной с воробья были и с размахом крыльев до десяти метров. Наш вали – из таких.
– Ты меня успокоил. А то я уж было подумал, что действительно, дракон какой-нибудь. А тут... – Алексей состроил презрительную гримасу. – У нас на каждого такого птерозавра всегда найдется не меньше десятка кумулятивных зарядов. Так что пусть залетают...
– Не понял...
Алексей с готовностью пояснил:
– На границах Пинского экзархата птерозаврами называют особый подвид ударных беспилотников, что, бывает, заносит к нам снаружи. Ну, их и встречают, соответственно... Не так страшен беспилотник как его название. Лучше наплюй на всяких вымерших завров и иди пить чай... я тут печеньем разжился...
Вит неохотно встал и переместился на стул возле стойки. Алексей немедленно придвинул к нему дымящуюся чашку и наполовину пустую картонную коробку.
– Ешь, – сказал он. – А то, наверное, целый день на ногах, о себе подумать некогда... Конечно, этого мало, но чем Бог послал...
Вит повертел в руках печенюшку и сунул обратно в коробку.
– Не могу, – с отвращением сказал он. – С души воротит.
– Та-ак... О чем же таком вы поговорили с этим... как его? Хайруллой?.. что враз отбило у тебя всякий аппетит. Вообще-то, мне трудно такое представить. Я бы даже сейчас как следует навернул... вот только никто почему-то обо мне не вспоминает. Забыли, что ли?
– Хайрулла предложил сотрудничество...
– Ну? А ты?
– ...в качестве подопытного кролика, – мрачно закончил Вит. – Ответ нужно дать завтра.
– Они там что, совсем оборзели! – возмутился Алексей. – Подумать только... хватают людей на дороге, волокут куда-то в преисподнюю... так еще и опыты свои поганые намерены на нас ставить! Не-ет, мы люди, Вит, а не какие-то подопытные животные, так им и скажи! Сотрудничество... – он состроил самую презрительную гримасу, на которую оказался способен. – Пусть идут с таким сотрудничеством знаешь куда?!.
– Не волнуйся, тебя никто не тронет, – Вит криво усмехнулся. – Желтолицый же популярно все объяснил... А вот ко мне отношение особое. Дело в том, что я, как выясняется, не совсем человек...
Алексей так и застыл, не донеся печенье до рта. Несколько секунд он молча всматривался в бывшего пассажира, а ныне соседа по комнате, а потом медленно опустил руку на стол и произнес:
– Ничего лучше не мог придумать? Это они тебе мозги промыли?
– Это не шутка, Алексей. Дело в том, что я видел собственными глазами... да и разговор потом поимел весьма примечательный.
– Ну-ка, ну-ка, выкладывай, что ты там поимел...
Вит собрался с духом и вывалил все как есть: и про загадочное озеро, и про двойников... и про то, как неожиданно повстречался сам с собой... и про внезапно объявившуюся жену... Про одно лишь умолчал: про Белого Всадника, к которому явно питал повышенный интерес хозяин Зоны.
– Ну и дела... – произнес Алексей, едва Вит умолк. – Расскажи такое кто другой, ни за что не поверил бы...
– Почему? Я что, и в этом смысле уникальный?
– Нет... то есть да. А, черт! Не знаю... Просто пару раз довелось общаться с Виталием Петричевым... там, в Пинском экзархате. Не скажу, что у нас было близкое знакомство, нет... Но все-таки перекинулись несколькими словами.
– Ничего не помню...
– Еще в стамбульском иглопорте стало понятно, что с памятью у тебя большие проблемы... Потому как меня ты тогда вообще не узнал. Признаться, я тебя тоже, хотя мы не виделись всего каких-то несколько месяцев. Изменился ты просто поразительно... даже не внешне, нет! Хотя, и это, конечно. Скорее, внутренне... словно бы совсем другой человек стал. Теперь-то все очевидно...
– Что тебе очевидно? – раздраженно спросил Вит.
– Что вас стало двое, – пожал плечами Алексей. – И я, похоже, знаком с обоими.
Вит замолк и плотно сжал губы, угрюмо поглядывая на собеседника. Словно тот оказался виновен во всех его бедах. Потом вдруг спросил:
– Скажи, а жену мою ты знал?
– Флору? Знал, конечно... примерно, как тебя. Красивая женщина. На свадебной церемонии аж светилась от счастья...
– Черт! – с досадой произнес Вит. – Слушай... Расскажи все, что знаешь, о моей женитьбе... прошу... Ты же видишь, что у меня память дырявая, как дуршлаг!
– Да что я могу знать! – нахмурился Алексей. – У нас в экзархате вообще-то не принято совать нос в чужие дела.
– Прошу... Хоть слухи, хоть сплетни... что-нибудь...
Алексей глубоко задумался, потирая лоб, а потом произнес:
– Ладно. Месяцев восемь... а может, девять назад прошел слух, что ты нашел какую-то интересную работу за пределами экзархата. Никто особо не удивился... И в самом деле, какой интерес физику с твоей квалификацией просиживать штаны в ничем не примечательном захолустье? Никакого простора для профессиональной самореализации. В общем, уехал ты, как все считали, навсегда... вот только вернулся через месяц-полтора... совсем другим человеком. Более внимательным к окружающим, доброжелательным, что ли... Все тут же решили, что смена обстановки на тебя повлияла исключительно благотворно. Словом, грех в такого не влюбиться. Вот Флора и того... влюбилась. А скоро и свадьбу сыграли... сам экзарх вас благословил. Только недолго длилось семейное счастье: где-то через неделю после церемонии ты снова исчез. Сплетен тогда поползло... ужас! А бедная Флора стиснула зубы и отправилась на поиски. Ну и, как я понимаю, нашла в этой треклятой Зоне того, первого... Все! Ничего больше не знаю!
– Спасибо, – устало произнес Вит. – Похоже на правду. Именно так оно и было.
– Что собираешься делать? – спросил Алексей после недолгого молчания.
– Ума не приложу. Противно на душе, слов нет...
– Зато я знаю. Ложись-ка ты, брат, спать, пока твои мозги окончательно не вскипели.
– Ты что? В такую рань?
– Ничего. У тебя был трудный день. Знаешь, как говорят: «Утро вечера мудренее»...
– Ага. «Натощак дурак умнее».
– Вот именно.
Вит бросил взгляд на усиленное ажурной решеткой окно.
Темно, хоть глаз выколи... А совсем недавно казалось, что день в самом разгаре. Видимо, здесь, на юге, ночь именно так и приходит... внезапно, словно одним движением накрывает окружающий мир тонким непрозрачным покрывалом, расшитым яркими бисеринками звезд. Прав Алексей, пора баиньки... Главное, чтобы сон пришел, самый обычный нормальный сон, а не этот... «восточный».