Упрямая. Любимая. Моя

Если честно, я его ответ слушала вполуха, больше занятая рассматриванием тетради Дана, в которой он что-то чертил. Правда, сколько бы ни пыталась, из отдельных линий так и не поняла, что именно! И не я одна. Лиза тоже косилась с любопытством. А Смертин с таким увлечением отдавался процессу, что, кажется, вовсе не замечал наших взглядов, правда в какой-то момент всё же прикрыл рисунок от чужих глаз, оставляя нас с Лизой мучиться от любопытства. Пришлось усилием воли заставлять себя сосредоточиться на уроке.

Правда, то были цветочки. Ягодки начались, когда я принялась рассказывать новую тему, выйдя уже сама к доске. Взгляд Дана ощущался столь явственно, словно он не просто смотрел, а трогал. На коже от его пристального внимания огненные цветы распускались, обжигая ту похлеще кипящего масла. Пришлось то и дело прокашливаться, ибо в горле банально першило. А как только урок закончился, я тут же опустошила маленькую бутылку минералки. Да и то не помогло унять жажду и жар в теле. А ведь раньше было легче…

Впрочем, с выводами я поспешила. Не так уж и плохо мне было, а вот обнаруженный лист с рисунком пробудил желание сбежать домой. В холодный душ.

Я даже не знала, что Дан так хорошо рисует. Даже тени все прорисовал. Впрочем, не это занимало больше, а вот то, что на картинке были он и я… на моём рабочем столе. Меня резко кинуло в жар, так ярко представила, как он возвращается...

Слышится звук открываемой и вновь закрываемой двери, а через несколько секунд на талию ложатся чужие ладони. Хотя почему чужие? Уже давно родные. Как всегда, горячие настолько, что обжигают кожу даже через ткань платья. Последующий за этим поцелуй в шею пробуждает толпу мурашек, и я со стоном отклоняю голову вбок, открываясь для новой ласки, которой меня тут же одаривают.

Мужские ладони скользят ниже по талии, бёдрам, задирая подол довольно короткого наряда, лаская обнажённую кожу ног вдавливающими движениями.

- Дан, - зову едва слышно на выдохе, выгибаясь от нового поцелуя в шею и нежных прикосновений пальцев к краю резинки моих ажурных стринг. - Дан, - повторяю уже с отчётливой мольбой, как только тонкая полоска оказывается сдвинута в сторону, а я чувствую прикосновение его пальцев к средоточию моего желания.

Тело будто молнией пронзает насквозь, вызывая дрожь удовольствия. Разум окончательно покрывается пеленой накатывающего с каждым мгновением всё большего наслаждения. Я и так рядом с ним перестаю всегда рационально мыслить, а теперь так и вовсе…

Где-то на задворках сознания мелькает ещё мысль, что в кабинет могут войти в любой момент, несмотря на то что у меня окно вторым уроком, но уже через секунду всё это становится неважным. Да и рядом с этим мальчишкой я постоянно забываюсь, стоит ему только прикоснуться ко мне.

Дан аккуратным, но уверенным движением укладывает меня животом на стол, задирая подол платья ещё выше, до самой талии. Слышится звук расстёгиваемой ширинки, а после я ощущаю, как он наполняет меня собой. Невольный протяжный стон пополам с шумным выдохом срывается с губ, а ногти царапают лакированную поверхность дерева. Последующие глубокие проникновения буквально уносят моё сознание в иную реальность…

И в момент, когда мне уже кажется нестерпимым выносить эту пытку, раздаётся громкий стук в дверь, а после гость, не дожидаясь ответа, входит в кабинет. Точнее, гостья...

Трифонова Инесса Николаевна - завуч по учебно-воспитательной работе. А попросту занудная тётка высоких нравов.

Только её здесь сейчас не хватало!

- Вот… - выругалась неслышно и прикрыла глаза, смяв лист с рисунком в ладони.

Это же надо было так выпасть из реальности и настолько глубоко погрузиться в свои непристойные фантазии. Кто бы сказал, что я вообще способна на подобное поведение. Но Дан удивительным образом пробуждал во мне нечто новое, что я о себе до встречи с ним не знала. Будто это и не я вовсе.

- Доброе утро, Ксения Кирилловна, - поздоровалась гостья первой.

- Доброе, Инесса Николаевна, - ответила как можно более отстранённым тоном и отошла к окну, приоткрыв одну из створок, впуская морозную прохладу поздней осени.

Стало чуточку легче. Дышать, так точно.

- Я по поводу вашего увольнения, - перешла к сути женщина.

Интересно. Обернулась к ней, с любопытством ожидая продолжения.

- Вам плохо? - вдруг уточнила завуч, нахмурившись.

О да! Мне плохо! Мне очень-очень плохо, потому что несмотря на холодный воздух, гуляющий теперь по помещению, то мало помогало унять внутренний пожар. А тот, кто мог бы помочь, сейчас находился на другом уроке.

- Всё хорошо, не волнуйтесь. Так… Лёгкое недомогание. Давление поднялось, - растянула губы в вежливой улыбке, хотя на деле хотелось просто прогнать тётку.

- Вам стоит сходить к медсестре тогда. Давление - это не шутки, - порекомендовала Инесса Николаевна.

- Непременно, - кивнула ей. - Так что там с моим увольнением? - перевела тему на первоначальное.

- Ах да, - вздохнула женщина и подошла ближе к столу. - Понимаете, Ксения Кирилловна, мы, к сожалению, за столь короткий срок так и не смогли найти вам замену, - показательно замолчала, позволяя оценить сказанное. - И мы бы хотели попросить вас ещё немного задержаться у нас. Понимаем, что ездить из другого района в наш для вас проблематично, но…

- Я останусь, - перебила её с вежливой улыбкой. - Я тоже хотела как раз идти и просить принять меня обратно. Мои проблемы, как оказалось, можно решить и без таких кардинальных мер, - улыбнулась теперь уже виновато. - Мне жаль, что я доставила вам неудобства своими метаниями, - покаялась вполне себе искренне.

Госпожа Трифонова на мои слова нахмурилась и поджала губы в недовольстве.

- Ну, знаете ли, Ксения, - опустила полноценное обращение она. - Вам стоило сперва лучше думать, прежде чем принимать столь серьёзные решения. А если в следующий раз у вас снова возникнут проблемы, тоже побежите? А потом вернётесь? Так и будете?

Честно говоря, от такой отповеди опешила.

Сама же пришла ко мне просить остаться, а теперь ещё предъявляет претензии, когда я дала своё согласие!

Но пришлось глотать напрашивающийся на язык ответ.

- Не волнуйтесь, до конца учебного года я от вас теперь точно не уйду, - усмехнулась мрачно, сдерживая желание послать тётку куда подальше, хотя не сказать, что она совсем не права.. - В остальном же, форс-мажоры никто не отменял, - развела руками, в которых по-прежнему держала смятый рисунок Дана.

Выкинуть бы его, да та же рука не поднималась.

- Да, конечно, - нисколько не прониклась моими оправданиями Инесса Николаевна. - В таком случае, раз мы всё обсудили, я пойду. У меня ещё урок.

Она смерила меня хмурым взглядом, но так ничего и не сказала по поводу внешнего вида, просто развернулась и вышла из кабинета, мне на радость. С моих губ невольно сорвался облегчённый выдох. Посмотрела на рисунок в ладони и усмехнулась.

Ну, Дан.

Даже на расстоянии умудряется сводить с ума.

Расправила бумагу, снова рассматривая пару на столе. Всё-таки до жути реалистично и детально прорисовано всё. Неудивительно, что меня так переклинило.

Ещё немного помедитировав на картинку, всё же убрала её в сумку и приступила к своим непосредственным обязанностям. А после второго урока отправилась на завтрак. И очень старалась не выискивать взглядом русоволосого наглеца, но нет-нет, а взор всё равно обращался в толпу старшеклассников. Хорошо, объявился Акимов и отвлёк от дурных поступков.

- Это правда? - начал без предисловий, усевшись напротив меня за столом. - Ты остаёшься?!

- Да, - кивнула, не сдержав улыбки - уж слишком много напряжения в нём чувствовалось по этому поводу.

- Хорошо, - неожиданно шумно выдохнул.

И вообще какой-то он странный. Под глазами круги, вся поза напоминала хищника перед прыжком, глаза лихорадочно блестят, но при этом бледный до жути.

- Ты заболел? - поинтересовалась участливо, тронув ладонью его лоб. - Вроде температуры нет, - пробормотала больше своим мыслям.