Новые Боги

Ах да, если выживешь... Если мы все выживем — заглядывай в Рим. Думаю, два правителя найдут о чем поболтать. Удачи!

Воробей закрыл клюв и с интересом посмотрел на меня. Я же, пытаясь переварить новости, некоторое время помолчал. Затем поднял взгляд на птичку:

— Дух, значит? И каково тебе в теле воробья?

— Сложнее всего справляться с тупыми вопросами. А так нормально. Раздражает только, что приходится заботиться о смертной оболочке. У тебя не найдется зернышек каких?

— Ты же сказал, что не голоден.

— А эту тварь, в которую меня вселили, не поймешь. такое ощущение, что хотеть жрать это ее перманентное состояние.

Ответ отчего-то ужасно развеселил Димитра. Он громогласно захохотал внутри моей черепушки. Я же встал и направился на кухню...

— Я так понимаю, ты намеерен воспользоваться любезным предложеением Енисиса?

После моего рассказа сатир подобрал с земли камушек и задумчиво посмотрел вверх, туда, где наяривал круги «воробей». Видимо, размышляя, а не отправить ли птаху в мир иной. Но потом все же передумал.

— Я намерен использовать любую возможность добраться до Джамала. Если понадобится, я спущусь за ним даже в Аид.

Фелир вежливо кашлянул:

— Правитель, если позволите, я хотел бы сказать... Быть может, вам сейчас не стоит бросаться в авантюры? Спартанцы ушли с острова, а люди нуждаются в вас. Возможно, стоит усмирить жажду мести и посвятить себя более насущным делам?

— Дело не в мести. В Кидонии я не нашел никаких следов сына. Как и его тела. С большой долей вероятности враг захватил его и увез с острова. И пока я не убежусь в обратном — не остановлюсь.

Никто из них не осмелился возразить, а уж тем паче пытаться убедить меня, что Антей мертв.

Дорога начала все более сужаться и петлять, а в тишине нетронутой природы стал все отчетливее прорезаться отдаленный шум моря.

Сверху спикировала птаха и беспардонно, как заправский попугай, устроилась на моем плече.

— Уже почти на месте. Я чувствую носителя магии Жизни.

Интересно, я когда-нибудь привыкну, что возле меня крутится говорящий воробей?

Тропинка последний раз вильнула и шелест моря сразу усилился. Гавань действительно оказалась небольшой, тихой и даже, если так можно выразиться, удобной. Зажатая с двух сторон узкими, заросшими низкорослым кустарником косами. Шириной всего метров тридцать.

Корабль уже был здесь. Небольшой, весельный, но изящный и, судя по всему, быстрый.

Я повернул голову к кентаврам:

— Будьте начеку.

Однако конелюди не нуждались в понуканиях и уже наложили стрелы на тетивы. Потому что нас встречали. Несколько человек возле походного костра заметили гостей и повскакивали со своих мест. Большинство положило руки на рукояти оружия. И только один остался внешне спокоен, хоть и воззвал к дару. Маг.

«Воробей» на моем плече насмешливо чирикнул:

— Ты смотри, такой молодой, а мозги есть. И пусть здесь бояться нечего, но твоя осторожность мне нравится, человек!

Мы осторожно подошли ближе. Я открыл было рот, чтобы заговорить, но птаха меня опередила:

— Я привел его, Енисис. Дальше уж сами разбирайтесь. Я пока слетаю, посмотрю, чем можно поживиться на твоем корыте.

Судя по всему, у этого духа слова редко расходились с делом, так что уже в следующую секунду, чирикнув, он спорхнул с моего плеча.

— Милан Якостроф?

Вблизи маг оказался высоким, несколько худощавым мужчиной за тридцать. На меня он глядел с неподдельным интересом.

— А ты, я так понимаю, тот маг, помощь которого мне пообещал Бенедикт?

— Да, отец велел мне помогать всеми доступными средствами.

Я с удивлением посмотрел на него:

— Отец?

Он робко улыбнулся, и его тонкое лицо, и без того не отличающееся мужественностью, стало каким-то неуверенным:

— Извини, забыл представиться. Хенрик Енисис. Сын Бенедикта Енисиса, главы клана Жизни.

Глава 20. Панацея

Тоненький лучик света робко крался по широкой кровати, пока не достиг лица спящей девушки. Она попыталась перевернуться, но почти сразу вернулась в прежнее положение, и солнечный нахал в этот раз добился своей цели — лицо девушки вздрогнуло и она приоткрыла глаза, прикрывшись рукой от теплого луча.

— С пробуждением.

Парис сидел на небольшом плетеном стуле, наслаждаясь прохладой полумрака и неспешно помешивая ложечкой ароматный травяной напиток.

Амазонка села на постели, прикрывшись простыней, но почти тут же поняла, что этого можно было и не делать — она была одета.

— Что это за место?

— Мой шатер. Я не стал выделять тебе собственный, подумав, что когда ты вернешься в этот мир, будет лучше, если рядом окажется кто-то, способный ответить на твои вопросы.

Он встал, подошел ближе и аккуратно поставил чашку на небольшой столик, стоящий у изголовья.

— Советую с вопросами не торопиться. Лучше выпей это. Тонизирующий отвар. Вот увидишь, с ним твои мысли придут в норму гораздо быстрее. И вот тогда настанет время вопросов.

Илона последовала совету и принялась маленькими глотками отхлебывать оказавшееся на удивление вкусным варево. Парис не соврал — почти сразу она почувствовала, как мысли в голове перестают путаться, а одеревеневшим конечностям возвращается былая ловкость.

— Что ты сюда положить?

— Это древний рецепт моего народа. Боюсь, тебе вряд ли о чем-то скажут названия трав, входящих в него.

И почти тут же Илона поняла, что бывший маг ошибается. Едва слышный, знакомый голос шепнул...

— Смородина и шиповник дать вкус. Розовый корень, левзея и тысячелистник дать тонизирующий эффект. Кажется, ничего не забыть.

Брови Париса взлетели вверх, но он тут же справился с собой:

— Кажется, какая-то часть знаний Антиопы передалась тебе. Похвально. Не различила только зверобой. Именно он способствует просветлению головы.

Допив напиток, амазонка аккуратно поставила чашку на стол и встала. Подошла к плотно задернутому пологу и отдернула в сторону. С той стороны мгновенно ударил раскаленный сухой воздух, так что Илона поспешно задернула полог:

— Где мы?!

— Прежде чем я отвечу на этот вопрос, скажи мне, что ты помнишь последнее?

Илона напрягла память, пытаясь восстановить последние события:

— Помнить битву. Я стоять на стене и поражать врага из лука. Командовать лучниками. Сначала мужчины не хотеть подчиняться баба, но несколько выстрелов изменить их мнение.

Девушка нахмурилась:

— Затем плохо помнить. Что-то произойти. Что-то сильное. Страшное. Ударить по стене. А дальше... Нет, не помнить.

— Этого вполне достаточно. Я ожидал, что ты совсем ничего не вспомнишь.

Парис встал и потянулся, разминая затекшие конечности.

— Если вкратце, то враг оказался куда сильнее, чем ожидалось. Прометей понял это раньше нас, поэтому предусмотрительно сбежал. А вот нам бежать оказалось некуда. То, что сотворил этот маг, может объяснить только договор с высшими обитателями иных планов. Или с теми, кто за ними стоит. Битва проиграна, Илона. Просто чудо, что ты выжила и я смог тебя найти.

— Ты не ответить на мой вопрос, маг. Где мы?

— Когда все началось, Пеша активировал старую заготовку, которую настраивал и запитывал силой еще я. К сожалению, он не обладает нужными познаниями и уровнем силы, чтобы перенастроить ее на что-то другое, да и времени на это не было...

— Где??

— В Египте. В Саккаре.

Амазонке показалось, что она ослышалась:

— А почему сразу не на Туманный остров?!

— Успокойся. Говорю же, не было времени выбирать. Табор просто воспользовался давным-давно заготовленным путем отхода.

Илона несколько раз глубоко вздохнула, успокаивая нервы.

— Хорошо. Мы здесь и мы жить. Что с Якострофом?

— У меня нет точной информации на этот счет, но смею предположить, что он жив. Перед тем, как перенестись сюда, Пеша успел поставить небольшой маячок, который должен был улавливать магические колебания. И, когда ему оставалось существовать от силы день, маяк смог уловить отголоски крупной битвы. Судя по почерку — Милан дрался с какой-то серьезной некротической тварью. К сожалению, я не знаю, кто вышел победителем — маяк исчерпал заложенную энергию и схлопнулся в самый разгар драки.