Снег на кедрах

– Да.

– Я тут произвел кое-какие измерения, – сказал Нельс. – Так вот, D-6 на дюйм шире, чем D-8. И знаете, шериф, D-6 не поместился бы в гнездо «Сьюзен Мари». Не хватило бы целого дюйма.

– Карл Хайнэ кое-что придумал, – объяснил Арт. – Выбил боковую сторону.

– Выбил боковую сторону?

– Да.

– Вы сами видели?

– Да.

– Что, металлический фланец оказался выбит?

– Именно.

– Наверное, металл мягкий?

– Да, мягкий. Карл выбил фланец, чтобы вставить D-6.

– Чтобы вставить D-6… – повторил Нельс. – Но вы ведь сами говорили, шериф, что в запасе был D-8. Разве не мог Карл вставить его – тогда бы не пришлось проявлять такую изобретательность.

– Запасной сел, – ответил Арт. – Мы проверяли. В нем совсем ничего не осталось. Напрочь выдохся.

– Значит, запасной сел, – повторил Нельс. – Итак, вы обнаружили на судне покойного севший запасной D-8, рабочий D-8 в аккумуляторном гнезде и рядом рабочий D-6, который оказался слишком велик, и потребовались определенные усилия, чтобы вставить его. Пришлось выбить фланец из мягкого металла.

– Именно так.

– Хорошо, – сказал Нельс. – Теперь, шериф, откройте, пожалуйста, на странице двадцать семь. Прошу, зачитайте суду название предмета номер двадцать четыре.

Арт перевернул страницы.

– Предмет номер двадцать четыре, – немного помолчав, прочел он. – Два аккумулятора D-6 в аккумуляторном гнезде. По шесть элементов каждый.

– Два D-6 на шхуне Миямото Кабуо, – заметил Нельс. – А не встретился ли вам запасной, шериф?

– Нет. Запасного аккумулятора в описи нет.

– Значит, ответчик вышел в море без запасного аккумулятора?

– Выходит, так, сэр.

– Ну что ж, – произнес Нельс. – Два D-6 в аккумуляторном гнезде и без запасного аккумулятора. Скажите мне вот что, шериф. Эти D-6 на борту шхуны ответчика… они были такими же, что и D-6 на шхуне покойного? Размер, марка…

– Да, – ответил шериф. – Все аккумуляторы D-6 были одинаковы.

– Значит, D-6 на борту шхуны покойного – чисто теоретически – мог запросто оказаться запасным аккумулятором со шхуны ответчика?

– Вполне.

– Но, как вы уже сказали, на борту шхуны ответчика запасного аккумулятора не нашлось. Так?

– Так.

– Хорошо, шериф. Если не возражаете, я спрошу вас еще кое о чем. Скажите, вы не испытывали никаких затруднений, когда вытаскивали покойного из воды? Из рыболовной сети?

– Да, трудности были, – ответил Арт. – То есть я хочу сказать, что покойный оказался очень тяжелым. И еще… ноги все время норовили соскользнуть. Покойный зацепился за сеть пряжкой. Мы боялись, что если потянем его, то он сорвется – пряжка отскочит, или материя под ней порвется. Дело в том, что ноги у него не были запутаны, они свободно плавали в воде.

– И что же вы с помощником предприняли? – поинтересовался Нельс.

– Ну, мы обернули сеть вокруг тела. А потом уже потянули за лотлинь. Соорудили из сети что-то вроде колыбели, поймав его ноги. Так и втащили.

– Значит, трудности у вас были, – сделал вывод Нельс.

– Да, небольшие.

– И что, вы сразу вытащили тело?

– Нет. Пришлось оборачивать сеть рывками. Но как только обернули, то сразу вытащили.

– Шериф, – обратился к Арту адвокат. – Вы говорите, что приходилось оборачивать сеть рывками… Не мог ли покойный, пока вы поднимали его, удариться головой о борт? Или что-нибудь еще? Скажем, о кормовой планшир или роульс? Возможно ли такое?

– Не думаю, – ответил Арт. – Я бы заметил.

– Значит, не думаете… – сказал Нельс. – Ну, а когда выпутывали его из сети? Когда клали на палубу? Вы говорите, Карл был тяжелым, двести тридцать пять фунтов, да к тому же окоченел в воде. Испытывали ли вы трудности такого рода, шериф?

– Да, тело было тяжелым, и даже очень. Но нас было двое, и действовали мы очень аккуратно. Так что тело ни обо что не ударялось.

– Вы уверены?

– Даже не припомню, чтобы задели телом обо что-то. Действовали мы очень аккуратно.

– Однако вы не помните наверняка, – возразил Нельс. – Иными словами, у вас есть какие-либо сомнения на этот счет? Возможно ли, шериф Моран, что, перемещая тяжелое тело, управляя лебедкой, механизмом, для вас незнакомым, и вообще с трудом затаскивая утонувшего человека весом в двести тридцать пять фунтов, возможно ли, что в процессе этого вы недосмотрели и покойный ударился головой? Уже после смерти? Возможно ли такое?

– Да, – ответил Арт. – Думаю, возможно, однако маловероятно.

Нельс обернулся к присяжным.

– Вопросов больше нет, – сказал он.

И вернулся на место рядом с подсудимым, наблюдавшим за ним. Нельс шел медленно и от этого испытывал неловкость, потому что в молодости, отличаясь гибкостью и спортивным телосложением, легко пересекал зал суда и чувствовал на себе восхищенные взгляды окружающих.

Глава 4

Без четверти одиннадцать судья Филдинг объявил перерыв. Он обернулся, глядя на тихо падающий снег, и потер седеющие брови и кончик носа. На нем была черная мантия; он поднялся, провел руками по волосам и, тяжело ступая, направился в свой кабинет.

Нельс Гудмундсон шептал что-то на ухо подсудимому Миямото Кабуо; тот отклонился вправо и едва заметно кивнул. Через несколько рядов сидел Элвин Хукс, подперев ладонями подбородок и выстукивая по полу каблуком; всем своим видом он выражал нетерпение, но не разочарование. Публика на галерее встала, позевывая; одни, спасаясь от отупляющей духоты, побрели в коридор, другие со смешанным чувством страха и удивления глядели на косой снег, залеплявший окна. В белесом декабрьском свете их лица казались спокойными, какими-то благоговейными. Те, кто приехал на машинах, с раздражением думали о том, как будут добираться домой.

Эд Сомс отвел присяжных попить тепловатой воды из стаканчиков и показал, где находится туалет. Потом вернулся в зал и тяжелой походкой церковного сторожа начал обходить радиаторы, закручивая вентили. Но в зале все равно было слишком душно – нагретый воздух никак не рассеивался. Пар начал оседать тонкой дымкой в верхней части окон, затемняя зал суда, заглушая бледный утренний свет.

Исмаил Чэмберс нашел место на галерее и сел, постукивая резинкой на карандаше по нижней губе. Как и все жители Сан-Пьедро, он узнал о смерти Карла Хайнэ 16 сентября, в тот день, когда нашли тело. Исмаил звонил преподобному Гордону Гроувзу из лютеранского прихода насчет темы воскресной проповеди для колонки «В церквях нашего острова», которую раз в неделю помещал в «Сан-Пьедро ревю» рядом с расписанием паромов Анакортеса. Преподобного он не застал, однако его жена Лиллиан рассказала Исмаилу, что Карл Хайнэ утонул, запутавшись в собственной сети.

Исмаил ей не поверил – у Лиллиан Гроувз была репутация сплетницы. Он повесил трубку, но слова Лиллиан не шли у него из головы. Все еще не веря, он позвонил шерифу и спросил у Элинор Доукс, которой, впрочем, тоже не доверял. Да, ответила она, Карл Хайнэ утонул. Да, в море. Нашли в собственной сети. Шериф? Нет, сейчас его нет. Скорее всего, у коронера.

Исмаил тут же позвонил Горацию Уэйли, коронеру. Да, подтвердил Гораций, придется поверить. Карл Хайнэ мертв. Ужасно, правда? А ведь с Окинавы вернулся… Да, Карл Хайнэ… просто не верится. Ударился обо что-то головой.

– Шериф? – переспросил Гораций. – Недавно был. Только-только с Абелем вышли. Сказали, что едут в доки.

Исмаил повесил трубку и сел, подперев рукой лоб; он вспомнил, как они учились с Карлом в старших классах. Оба окончили школу в 1942-м. Играли в одной футбольной команде. Исмаил вспомнил, как однажды, осенью 1941-го, они ехали всей командой на автобусе на встречу с беллингемцами. Ехали в форме, со шлемами на коленях, каждый держал свое полотенце. Исмаил помнил Карла с полотенцем, обернутым вокруг толстой немецкой шеи; тот глядел в окно на поля. Быстро опускались ноябрьские сумерки. Карл смотрел на заросшие низкорослой пшеницей поля, куда прилетали на зимовку дикие арктические гуси. Наклонив голову, он выставил квадратный подбородок; у него уже пробивалась светлая щетина.