Страница 2 из 7
Джуди была занята следующую пару вечеров, и Фрэйзер чувствовал себя одиноким, обедая с Суорски. В конце недели он вновь позвонил ей:
— Хэлло! Как дела? Я направляюсь в Чарльз Адамс Сингс.
— А, Колин… — Ее голос был тих и дрожал.
— Послушай, я купил два билета в Г.М.С. Пинефо[1]. Одевай свой собственный передник и встречай меня.
— Колин… Мне очень жаль, Колин, но я не могу.
— Как? — Он почувствовал в ее голосе необычные нотки и не смог подавить раздражения. — Ты не устала от гулянок?
— Колин, я… я выхожу замуж.
— Что?
— Да. Я люблю теперь, по-настоящему люблю. Я выхожу замуж через пару месяцев.
— Но… Но…
— Я не хотела обидеть тебя. — Она заплакала. — Это Мэтью. — Всхлип. — Мэтью Снайдер.
Он долго молчал, так что она спросила, не разъединили ли их.
— Нет, — ответил он. — Значит, я вышел из моды. — Он упрямо тряхнул головой. — Я должен увидеться с тобой. Нам надо поговорить.
— Я не могу.
— Если ты уверена, что выходишь замуж, так какого черта ты не можешь со мной встретиться? — сказал он грубо.
Они встретились в тишине маленького бара, который часто служил им местом для свиданий. Колин заказывал мартини, а Джуди смотрела на него испуганными глазами.
— Не нервничай, — сказал он, когда заказ был готов. — Говори, что случилось.
— Я… — Голос не повиновался ей. — Ничего не случилось… Просто я вдруг поняла, что люблю Матта. Вот и все.
— Снайдер! — он выплюнул это слово, как проклятье. — Помнишь, что ты говорила недавно?
— Тогда я чувствовала другое, — прошептала она. — Он прекрасный мужчина, вам всем этого не понять. Хотя, если ты познакомишься с ним…
«И богатый!» — он сдержался, не сказал этого, только подумал, а вслух спросил:
— Что же в нем такого прекрасного?
— Он…
Внезапно ее лицо вспыхнуло восхищением. Фрэйзеру был знаком этот взгляд: раньше он предназначался ему.
— Давай, — сказал он мрачно, — перечисли его достоинства. Достоинства мистера Снайдера. Перечисли. Он учтив, культурен, интеллигентен, молод, красив, забавен… Черт возьми! Почему, Джуди?
— Не знаю, — сказала она высоким громким голосом. — Только я люблю его, вот и все. — Она перегнулась через стол и погладила щеку Фрэйзера. — Но все же я немножко люблю и тебя, Колин… Найди себе другую девушку и будь счастлив.
Его рот сжался в прямую линию.
— Очень странно, — заявил он. — Это шантаж?
— Нет! — она вскочила, вспыхнув от его слов, ее бокал опрокинулся, залив платье. — Он случайно оказался человеком, которого я люблю. Этого должно быть достаточно для вас, мистер Фрэйзер. Всего хорошего!
Он сидел, наблюдая как Джуди уходит, потом поднял свой бокал и залпом проглотил содержимое. И тут же заказал еще.
2
Джон Мартинез попал в Нью-Йорк из Пуэрто-Рико, когда еще был мальчиком, и с тех пор приобрел немалый жизненный опыт. Фрэйзер познакомился с ним в армии, и они, оказавшись по душе друг другу, время от времени встречались. Мартинез служил в частной оптической фирме и был там на хорошем счету, и чтобы увидеть его, Фрэйзер часто заходил к нему на прием.
— Ха, Колин, — приветствовал его Мартинез, пожимая руку. Он был маленьким смуглым человечком с большим носом и черными бусинками глаз, и видом, и повадками напоминающий крошечную мышку. — Ты сегодня похож на дьявола.
— Я и сам чувствую это, — хмуро подтвердил Колин, обрушиваясь на стул. — Три дня беспробудного пьянства не проходят бесследно.
— У тебя неприятности? Сигару? — Мартинез протянул коробку. — Девочка-подружка испарилась?
— Да. Именно так. Из-за этого я и хотел увидеть тебя.
— Здесь не клуб для душевно одиноких, — заметил Мартинез. — И, повторяю, пьянствовать в одиночестве — не самое мудрое решение.
— Позволь мне рассказать, — сказал Фрэйзер, устало протирая глаза. История не заняла слишком много времени.
— Хорошо, — сказал Мартинез, когда Фрэйзер закончил. — Она оказалась плохой, как и многие другие представительницы ее пола. Ну так что же? В Нью-Йорке больше прекрасных женщин на квадратный дюйм, чем в любом другом городе, исключая Париж. Не останавливайся на этом. Если хочешь, я дам тебе один хорошенький телефон…
— Ты не понимаешь! — воскликнул Фрэйзер. — Я хочу разобраться. Хочу понять, почему она так поступила.
— Что тут странного? — пожал плечами Мартинез. — Снайдер богатый и могущественный человек. Разве этого что недостаточно?
— Нет, — сказал Фрэйзер, пытаясь разозлиться. — Джуди не увлекается политикой и один выдающийся профсоюзный лидер, известный своей консервативностью, не мог так повлиять на нее. Согласен, что мой рассказ был несколько сумбурным, но факт тот, что ни против него, ни против его друга Кеннеди нельзя выдвинуть ничего реального.
— Ладно, подкину тебе это одно из подозрительных направлений. Если постараться, можно отыскать нескольких богатых парней, которые совершенно внезапно сделались женихами желанных дам, у которых прежде встречали отказ. Насколько я знаю, каждый из них был клиентом Кеннеди.
— Гм, — Фрэйзер толчком выпрямился на стуле.
— Это факт. У меня есть один знакомый лифтер, который после соответствующего вознаграждения вспомнил, что видел кое-кого из них заходящими в контору Кеннеди.
— Незадолго до их впадения в любовь?
— Именно, если называть это «впадением». Хотя на все сто не могу поручиться: ты ведь знаешь, как плохо люди помнят даты. Но все возможно.
Фрэйзер поднял голову.
— Что-то не верится, — сказал он. — Слишком похоже на мелодраму.
— Я знаю кое-что о гипнозе, Колин… Так что ты намерен предпринять в связи с этой девушкой?
Фрэйзер достал свою трубку и набил ее табаком.
— Пожалуй, — сказал он, раскуривая трубку, — пойду поговорю с этим доктором Робертом Кеннеди.
— Будь спокоен, мальчик, — засмеялся Мартинез. — Я тоже начитался множества сверхъестественных историй и могу предсказать: тебя просто выкинут оттуда.
Фрэйзер попытался улыбнуться, но не смог: Джуди не отвечала и не писала ему больше.
— Что ж, — сказал он, — надо проверить, насколько ты прав.
Лифт доставил Фрэйзера на девятнадцатый этаж. В холле было четыре двери. Подойдя к ближайшей, он увидел табличку, извещающую, что внутри находится издательская фирма «Орел». На других дверях висели таблички: «Фрэнк и Дэйли — маклеры», «Рекламное обслуживающее агентство» и «Чувства Инкорпорейтид». Шагнув вперед, он оказался в отделанной дубовыми панелями приемной. Справа, за перилами, стояли два стола, и за одним склонилась над бумагами хорошенькая девушка, а за другим двое крепких мужчин читали журналы.
Хорошенькая девушка, очевидно секретарь, посмотрела на Фрэйзера и профессионально улыбнулась:
— Да, сэр?
— Я хочу видеть доктора Кеннеди, — сказал он, пытаясь придать голосу твердость.
— Вам назначено, сэр?
— Нет, но это очень важно.
— Сожалею, сэр, доктор Кеннеди крайне занят и не может уделять время каждому желающему, он и вообще никого не принимает, за исключением своих постоянных пациентов.
— Посмотрим. Не могли бы вы передать ему записку?
— Пожалуйста.
Фрэйзер быстро набросал текст: «Я должен вас увидеть по поводу мисс Джуди Сандерс. Это очень важно!»
Секретарша, взяв записку, удалилась и почти сразу вернулась:
— Доктор Кеннеди может уделить вам пару минут, сэр, — сказала она. — Пройдите.
— Благодарю.
Фрэйзер перевел дыхание, как перед прыжком в воду. Двое мужчин внимательно наблюдали за ним, отложив журналы в сторону.
За дверью оказалась большая красивая меблированная комната, из которой дверь вела в лабораторию. Кеннеди оторвал взгляд от каких-то бумаг и встал, протянув руку. Это был человек среднего роста; густые седые волосы, зачесанные назад, обрамляли скучное лицо, полускрытое толстыми стеклами очков.
1
Известное варьете; пинефо — передник.