Страница 100 из 114
Важнейшей для всего этого песенного пласта тематикой является тема произвола. Так, анализируя поэтическую лексику «Цыпленка жареного», филолог-фольклорист С. Ю. Неклюдов акцентирует ее проявления в самых разных фольклорных версиях текста: «поймали / схватили / достали / остановили / скрутили / долго били»; «Но власти строгие, козлы безрогие, / Его поймали, как в силки… / И разорвали на куски… / Не мог им слова возразить…», или «Майор завидел тут его. / Майор завидел / И не обидел — / Он взял свисток и засвистел…»; «Судьей задавленный, он был зажаренный…»; «Цыпленка взял он, / Арестовал он, / И тут же ужин свой он съел». Продемонстрировав различные варианты текста, исследователь приходит к выводу: «…его [героя. — М. Р.] беспомощность, безвинность и полная непричастность к чему-либо являются лейтмотивом песенки»[636].
Тема произвола и мотив безвинности действительно весьма характерны для песен этого типа, но чаще всего они совмещены с криминальным, полным впечатляющих подробностей самоописанием главного героя, от лица которого и ведется «повествование».
Песня «Бублички» — авторская: «Первоначальный текст песни из 10 строф написан одесским поэтом Яковом Ядовым (настоящее имя — Яков Давыдов. — М. Р.) по просьбе куплетиста Григория Красавина на открытие сезона одесского Театра миниатюр на Ланжероновской улице. По воспоминаниям Красавина, это произошло в 1926 году. Ядов сочинил текст за 30 минут. Мелодия была заимствована Красавиным у приглянувшегося ему популярного фокстрота. В разных источниках автор мелодии указывается как „Г. Богомазов“ или „С. Богомазов“, однако есть мнение, что это был заграничный фокстрот»[638].
«Гастрономический аспект» постоянно косвенно (как в данном случае) или прямо возникает в самых разных текстах анализируемого жанра. Некоторые из его героев, не утерявшие видимой связи с фольклорными сказочными персонажами вроде Колобка, попав волею (пост)фольклорных сюжетов на улицы революционного города, постоянно рискуют быть не только побитыми или расстрелянными, но даже и съеденными, как «Цыпленок жареный», отождествляющийся с законопослушным, но все равно репрессированным гражданином.
Таким образом, комплекс мотивов, связанных с насилием, остается едва ли не центральными в репертуаре песен, ставших после революции действительно популярными.
Черты нового героя, олицетворяющего собой «музыку революционной улицы», — веселый цинизм, криминальная агрессия и неминуемый удел жертвы — в совокупности образуют довольно точный портрет времени. Художественные прогнозы его идеологов сбылись «с точностью до наоборот»: сравнение Бухариным новой цивилизации с бетховенской симфонией, а старой — с «собачьим вальсом» опровергла музыка революционной улицы. Композиторским ухом вслушивавшийся в ее звучания В. Дешевов с восторгом записал:
Дарила ли когда-нибудь жизнь человечеству столь щедро, с головокружительным темпом свой производственный план? Какое многообразие воплощений и исключительная щедрость. От «Яблочка» до Сигети, Сеговия, Мило и Вьенера включительно. <…> Можно завидовать самим себе, что живешь в наши дни. <…> Началось с «Яблочка»; в 1919 году впервые услышал эту универсальную формулу (и пели ее до зубов увешанные патронными лентами, бомбами, гранатами и кобурами озверелые лица), был потрясен скрытой силой мрака и стихийной дерзостью. В тифозном вагоне с грудой мертвых тел на площадке, гнусаво пощелкивая «семячки», пели песню «Буржуйчик — ша» — вот родоначалие шпаны. <…> Уличный мелос волновал меня, и чтобы избавиться от этого напряжения, в котором я ощущал стихийность Октябрьских дней, я жадно и запойно слушал и воплощал в разнообразных образах и красках революционный мелос, пользуясь техническими приемами как академическими, так и вновь творимыми. И вот добился: в Мариинском театре открыто и честно звучало «Яблочко» — здорово — вполне удовлетворен, да еще с каким оркестром. О, Направник![639]
635
«Первоначально в исполнении Утесова урканы бежали „с вапнярского кичмана на Одест“ (т. е. в Одессу), а затем он стал петь наоборот — бежать стали „с одесского кичмана“ в „вапняровскую малину“. Очевидно, в обоих случаях как один из пунктов путешествия имеется в виду Вапнярка — крупная железнодорожная станция на границе нынешних Винницкой и Одесской областей. Бежав из вапнярской тюрьмы, проще всего было укрыться в Одессе — ближайшем большом городе» (http://a-pesni.golosa.info/dvor/sodesskogo.htm).
636
Неклюдов С. Ю. «Цыпленок жареный, цыпленок пареный» // Язык. Личность. Текст: Сб. ст. к 70-летию Т. М. Николаевой / Отв. ред. В. Н. Топоров. М., 2005. В Интернете: http://www.ruthenia.ru/folklore/neckludov19.htm.
637
Кича — тюрьма, колония. См.: Словарь воровского жаргона. Интернет-ресурс http://mirslovarei.com/jar.
638
http://a-pesni.golosa.info/dvor/bubliki.htm. Первая публикация текста по авторской рукописи: Бахтин В. Забытый и незабытый Яков Ядов//Нева. 2001. № 2. Впоследствии, как известно, эта песня стала знаменитой и в США — в исполнении дуэта сестер Бэрри. Подробнее о биографии Я. Давыдова и распространении песни см.: Аптекман М. Купите бублики для всей республики! // Сайт «Booknik.ru». 2008. 23 мая (http://booknik.ru/publications/?id=26973&type=bigPublication&articleNum=1).
639
Цит. по: Журавлева А. Владимир Дешевов: десятилетие поиска // Советская музыка. 1991.№ 2. С. 64–75. Направник Эдуард (Eduard Nápravník, 1839–1916) — чешский композитор и дирижер, живший в России, на протяжении почти пятидесяти лет был главным дирижером оркестра Мариинского театра. Здесь употреблено в ироническом смысле: как удивился бы Направник, услышав в «своем» театре оркестр, исполняющий «Яблочко».