Клетка для сломленной

— Ты как девочка моя? — целую ее спутанные волосы.

— Не знаю, вроде хорошо, — она вскидывает на меня свои океаны и пытается прикрыть обнаженное тело.

Смеюсь.

— Ника, ты сейчас просто одним словом уничтожила во мне мужчину.

— Почему? — вижу, как ее начинает смаривать сон.

— Ну, девушки после постели обычно благодарят, восхваляют, порой наигранно, но все же. А ты «вроде хорошо», — поддеваю ее.

— Я… я не то… — слегка отодвигается и с удивлением пытается оправдаться.

Чувствую себя идиотом, любуюсь как она краснее. Такая милая, такая нежная. Моя девочка. Целую сладкие губы.

— Тшшш… я пошутил. Не волнуйся так. Ты сейчас сделала меня самым счастливым мужчиной. — Целую кончик носа.

Она наигранно возмущается и прикусывает кожу на груди, запуская новую волну возбуждения. Что ж ты творишь девочка? Для тебя одного захода на сегодня хватит. Придет время, когда будешь всю ночь стонать подо мной, но не сегодня. Но скоро, очень скоро.

Ника покусывает губу и заметно напрягается, улыбка сползла с ее красивого личика.

— А… много их было? — приподнимаю бровь. О ком она? — тех, кто восхвалял?

Смотрю ей в глаза. Да она ревнует. Девочка моя.

— Ника послушай меня, — говорю серьезно. Беру ее лицо в руки и держу, чтобы смотрела в глаза и не отводила взгляда, — я не маленький мальчик, и да, у меня были женщины, но все они были до тебя. С тех пор как ты пришла в этот дом, никого не было и не будет. Мне нужна только одна девушка и это ты. — Никого не было с тех пор, как увидел тебя в клубе в первый раз. Но вслух этого не произношу.

Ника снова закусывает губу:

— А Лейла? — почти шепчет. Черт, она же видела нас тогда и все не правильно поняла, удивительно, что вообще позволила к себе приблизиться.

— С Лейлой у меня ничего и никогда не было. Она тогда пробралась в мою комнату, и я выставил ее. Веришь мне? — смотрю ей в глаза.

— Да, верю, — обвивает меня руками.

Целую ее:

— А теперь тебе надо поспать.

Ника удобно устраивает голову на моей груди и засыпает. Любуюсь спящей девушкой и вскоре сам погружаюсь в сладостное небытие.

Утром просыпаюсь от стука в дверь.

Смотрю на часы. Шесть утра. И кто ж этот «хороший человек», который пытается испоганить такое хорошее утро?

Аккуратно встаю, чтобы не разбудить Нику. Хотя, если этот дятел так и будет долбить, она все равно проснется. Натягиваю штаны и иду к двери. За ней стоит брат.

— Я надеюсь, у тебя была веская причина прийти в такую рань и выдернуть меня прямо из постели?

— Веская, — говорит таким тоном, что сомнений не остается — опять какая-то хрень произошла, — жду тебя через десять минут внизу.

Глава 34

Не так я планировал начать сегодняшнее утро. Должен был разбудить Нику и повторить вчерашний секс и лучше не один, а как минимум пару раз. Но вместо этого одеваюсь и спускаюсь вниз.

Брата нахожу в нашей гостиной. Он сидит в кресле с коньяком, второй бокал стоит для меня. Тааааак… это уже интересно.

— Смотрю, у вас все наладилось? — спрашивает брат не без улыбки. — Не ожидал найти вас вместе. Прости, что пришлось прервать. — Это уже произносит серьезно.

— Если ты это сделал, значит, была причина. — Сажусь напротив. — Князь? Ты, кстати, узнал, как Лейла связана с ним?

Если она с ним работает, хрен кто ее убережет от наказания. Совсем баба не думает, что творит.

— Никак. — Расул разводит руками, — Она ездила в салон красоты и ей это подкинули.

— Куда смотрела охрана? — как так получается, что даже под охраной кто угодно может подойти к нашей семье, — я их всех уволю к чертовой матери.

— Охрана не при чем. Заплатили парикмахеру, и она передала карту. Лейле временно запретил выходить из дома. Так что угомонись. У нас сейчас другая проблема. — Делает глоток, — Дядя будет здесь в течение часа.

П@здец, вот его только сейчас не хватало.

— Ну и что на этот раз натворил наш любимый братик? А лучше скажи, почему мы постоянно разгребаем его проблемы?

Связывается с наркотиками, влезает в долги, проигрываясь в карты, пару раз мы откупались от его чрезмерно настойчивых любовниц. Что в этот раз?

— Дядя не сказал, что случилось, — брат залпом выпивает оставшийся коньяк и тяжело вздыхает, — а на счет второго вопроса. У брата жена из уважаемого рода и, если его проделки вылезут наружу, проблемы будут у всей семьи. И разбираться больше некому, кроме нас с тобой.

— Когда дядя уже начнет вести себя, как глава рода? Давно должен был поставить Сабиха на место.

— Это не важно. Главное, дядя не лезет в нашу жизнь. Вот только, если не будем все решать, разборок с другим кланом нам не избежать.

— Это пока все его проблемы можно решить деньгами. А что будет, когда брат перейдет черту?

Расул крутит пустой бокал в руке, потом снова его наполняет. Я беру свой и делаю глоток:

— Тогда и будем решать. Но скорее всего он просто получит пулю в лоб.

Да, однажды он влезет в передрягу, а мы просто можем не успеть все разрулить. На этом тему решаю пока закрыть.

— Куда ты, кстати, подружку Ники дел, ммм?

Расул плотно сжал челюсти. В глазах полыхнул огонь. Ого. Я же ничего такого не спросил. Пока, не спросил.

— Или она от тебя сбежала?

Брат встает на ноги и отходит к окну.

— Значит сбежала. — Судя по рыку и сжатым кулакам, попал в точку. Она конечно вряд ли выпрыгнула в окно, просто нашла способ уехать и брату это не понравилось. Ладно, разберется не маленький.

Еще полчаса и охрана докладывает о прибытии дяди. Выходим его встречать на улицу.

Машина открывается, и он выходит, едва мазнув по нам взглядом. Подходит к задней дверце открывает и за руку вытаскивает девушку.

Это еще что за нах? Брат рядом тоже напрягается.

Девушка молодая, не больше двадцати пяти. Она плачет, пытается упираться, но дядя тащит ее как на буксире, не обращая внимания на ее крики. Швыряет девушку к нашим ногам, она падает на колени.

— Это что такое? — Расул срывается на рык.

— Совсем разучились проявлять уважение к старшим щенки. — Ухмыляется.

Кулаки сжимаются сами по себе. О каком к черту уважении может идти речь? Три года, с того момента, как заболел отец, все проблемы решаем мы с Расулом. Я несколько раз со службы приезжал в короткие отпуска по день-два, что бы разгребаться. То, что должен был отстаивать и защищать дядя, развалилось. А мы с Расулом пытаемся сделать так, чтобы семью не покрыли позором и не пристрелили нигде в подворотне. Заколебались уже. Если дядя стоит сейчас живой и невредимый перед нами в этом точно заслуга брата.

— Какое нах уважение? Что за девчонка и на кой хрен ты ее сюда приволок?

— Эта потаскуха, — тыкает пальцем во всхлипывающую девочку, — залетела от вашего брата. Так вот, этой проблемы больше не должно быть.

— Ты щас пошутил? — ору на него, — Она живой человек, а внутри у нее — это бл@дь твой внук или внучка. Ты вообще о чем? — Он соображает, о чем нах просит сейчас?

— От безродной шлюхи внук? — орет, брызгая слюной, — нах он такой нужен?

П@здец. У него хоть какие-то понятия остались или все за деньги продал? Так нужны бабки жены сына, что готов любого стереть в порошок.

— Хорошо, — выдает брат, а я чуть челюсть не роняю. Он головой где-то еб@нулся, — мы все сделаем.

Поворачиваюсь к нему. С языка так и рвется поток не цензуры в адрес теперь уже и брата, но стоит увидеть выражения его лица, закрываю рот.

— Да, я все устрою. От ребенка и девушки избавимся, — произношу медленно. Надеюсь, я правильно понял посыл брата. Увезем девочку подальше, в зависимости от того оставит ребенка или нет, обеспечим жильем и необходимым содержанием, так чтобы дядя не нашел никогда.

Услышал вскрик позади и обернулся. Ника стояла на крыльце и, судя по выражению лица, все слышала.

П@здец. На кой хрен вышла сюда?

— Ника зайди в дом. — Говорю сквозь стиснутые зубы. Смотрит на меня, как на исчадье ада.