Меня опять послали

Рассказал в терминологии для этого мира. Женщина посмеялась и спросила:

– Так ты у нас работяга?

Я долго молчал, женщина даже стала порываться уходить.

– Камилла, поклянись, что не расскажешь никому то, что я тебе скажу.

– Зачем это мне?

– А ты хочешь стать полным магом?

– Знаешь, эту байку я уже слышала. Говорят все, с кем спит наш князь, становятся полными магами!

– А среди тех, с кем он спит, есть не полные маги?

Теперь женщина замолчала надолго.

– Это невозможно узнать, он спит только с жёнами!

– А тебе трудно дать клятву, а потом её выполнить? Ты же и так почти ни с кем не общаешься. Ни болтать, ни сплетни распускать ты не любишь, что тебе от той клятвы.

– Ну, хорошо, клянусь, что никому не скажу!

Смотрю женщине в глаза. Она опускает взгляд и с возмущением говорит:

– Да кто ты такой, чтобы я давала серьёзные клятвы?

– Если мы не найдём общего языка, ты не выполнишь поручение княгини. А ещё ты не станешь полной магессой.

Когда она поклялась своей магией перед ликом Сияющего, что сохранит эту тайну, я просто подвёл её к кровати, и стал снимать с неё платье. Женщина была ошеломлена моей наглостью и не сопротивлялась.

Можно магическую энергию просто перелить из своего источника, в источник другого разумного. А можно это сделать по-другому. Энергия от моего источника идёт в тело Камиллы к её источнику, а потом откатывается назад, но не вся, часть как бы застряла в её источнике, и снова, и снова, и так много раз. Постепенно её источник наполняется и даже немного переполняется. Позже, она лежала на моём плече.

– Так это всё – правда? Ну, князь это понятно, он особенный, а ты-то кто такой?

– Знаешь, раньше я бы тебе ответил, что я Гудвин, Великий и Ужасный. Но теперь Великий Гудвин попал в беду, и я еду его выручать. Поэтому я просто Владимир, который даже на лошади ездить не умеет. И чтобы я смог его вытащить, сначала ты должна мне помочь, и сделать из неумехи нормального наездника. Покажи-ка мне твой шрам.

Женщина вся напряглась, но я сделал очень уверенное выражение лица, иначе говоря, «морду кирпичом», и взял в свои ладони её лицо.

– Я уверен, что лучший целитель в этом мире, это княгиня Анна. Я думаю, что она могла бы это исправить.

А сам накладываю ОМИ, или Очень Малое Исцеление на нижнюю губу Камиллы. Потом целую её и повторно раскачиваю наши источники.

Поднимают меня очень рано, но при этом на столе уже разогретый завтрак. Быстро съедаем его и бегом бежим до ипподрома. Вот здесь начинаются мои мучения. Когда я в очередной раз сползаю с коня, и начинаю лечить собственный зад, Камилла нисходит до беседы со мной.

– Зачем ты накладываешь Малое Исцеление. Наложи Восстановление кожи, этого будет достаточно.

– Покажи! На мне покажи!

– Ну, что же, снимай штаны. Ха-ха-ха! Нет, не снимай, это шутка. Ты, правда, не знаешь этого плетения.

– Покажи, узнаю!

– Да? Я его разучивала пять дней. Вот, смотри, так, и так. Теперь плетение напитать энергией и запустить на твою задницу.

– Смотри, я сделаю на бедро, правильно?

– И зачем было врать?

– Камилла, давай договоримся, что я тебе никогда врать не буду. Могу заявить, что на какую-то тему говорить не хочу или не могу, но врать не буду никогда! Договорились?

После занятия на ипподроме я шёл в Университет и занимался там с Сашей или с кем-то из его племянников, кого он назначал на то, чтобы отработать со мной какую-то связку плетений, или запуск нужного плетения, доведённый до автоматизма. Одной из сложностей оказалось, что некоторые плетения у них имеют другие названия. Но я свою терминологию менять не стал. Пусть останется привычной для меня. А то, что я команды подаю на русском языке, это может меня выдать, но противника должно запутать.

А после обеда со мной занимался Серж, или назначенный им инструктор из состава личной дружины князя. Мне сделали почти копию меча и даги князя. Почти, потому, что я был ростом выше князя, и мне меч и дагу сделали чуть длиннее. Кроме того, то магическое легирование и обработку, которую князь когда-то сделал своему мечу, в результате чего получился легендарный меч с именем Сумрак, повторить в точности было невозможно. Но Саша произвёл легирование моего меча и даги по лучшим рецептам изготовления холодного оружия мира Марии Ивановны, а я ещё и уплотнил поверхностный слой клинков. Думаю, мой меч мало в чём уступит легендарному Сумраку. Только цвет я подгонять под Сумрак не стал, просто чуть затемнил и сделал поверхность матовой. И меч стал почти незаметен в сумерках, или при плохом освещении. То же я сделал и с дагой и с лезвием алебарды. Да, я заказал себе бердыш, или алебарду, причем, облегчённую и с наращиваемым древком. С коротким древком это был вариант для работы одной рукой. А удлинённое древко превращало это оружие в подобие двухметрового копья. А ещё мне изготовили разборный лук, и я с ним тренируюсь каждый день по полчаса. Скажете, что это мало? А вы попробуйте пострелять из боевого лука в течение, хотя бы, десяти минут! Что, тяжело?

Через пять дней я уже довольно уверенно держался в седле. Но на шестой день с тренировкой вышла задержка. Дело в том, что за эти дни у Катрин ушёл шрам с губ. Она подшучивала надо мной, мол, как тебе не противно целовать такую уродину, а сегодня с утра она глянула на себя в зеркало, и увидела, что у неё совершенно здоровые красивые губы.

Сначала она меня побила, даже попинала. Потом она плакала у меня на груди и требовала рассказать, кто я такой?

– Ты мне нанесла побои и травмы, лечи.

– Я из целительства только восстановление кожи знаю. У меня эта магия совсем не развита.

– И мне ты, конечно, не поверишь?

– А чего тут верить, вставай и бегом на тренировку.

В таком режиме я прожил чуть больше половины месяца. А потом я допустил ошибку, по окончании тренировки я заставил Камиллу сходить в Университет и проверить свой источник.

Вечером, когда я после отработки двуручного боя с мечом и алебардой еле живой приполз в место проживания, меня встретила разъярённая женщина.

– Кто тебе позволил ставить на мне эксперименты?

– Камилла, ты сейчас просто неадекватна. Всё, что я делаю, это нужно мне, но и тебе это идёт на пользу. Понимаешь, или нет? На пользу! Сейчас просто уходи к себе. Завтра, если не передумаешь, у нас останется только конная тренировка.

Не передумала, после тренировки ушла к себе, и в этот день я её больше не видел. Поэтому вечером после всех моих тренировок я попытался попасть на приём к ректору, но у неё уже закончился рабочий день, и она ушла домой. Пошёл домой к Ирене. Она же княгиня, и живёт в княжеском дворце, и меня не хотели пропускать стражники, я настаивал, чтоб они доложили обо мне, а старший наряда, или караула только смеялся мне в лицо. Пришлось даже угрожать, только тогда соизволили доложить. Встретить меня вышла княгиня Анна.

Когда меня провели в покои княжеской семьи и посадили пить чай, я посчитал необходимым наябедничать на стражников. Сидящий рядом со мной мужчина снисходительно хмыкнул и посмотрел на меня довольно презрительно.

– Вы, наверное, Влад, да?

– Да, Влад, ну и что? И как это вы определили, что я Влад?

– Отвечаю, как я определил. Дело в том, что подобное поведение стражи, это не шутки. Это сигнал о начале загнивания коллектива стражников. Его необходимо срочно чистить! Все дети и внуки князя знают это, и мириться с таким не должны. Все, кроме вас. Вы ведь не видите ничего предосудительного в действиях стражников, которые не хотели меня пускать?

– Их для того и поставили, чтобы не пускать кого попало!

– Но когда я сказал, что я по важному делу, а какой-то рядовой стражник посчитал, что он имеет полномочия считать мои дела важными или не важными, вот это и есть загнивание. Когда человек на службе действует не по инструкции, и даже не по здравому смыслу, а пытается продемонстрировать свою собственную значимость. Мне очень жаль Влад, что вы этого не понимаете!