Страница 137 из 170
2
Погоня, погоня, погоня, погоня в горячей крови…
Впрочем, для кого-то — холодной.
В прошлый раз их выдернул Ворон. В этот — Координатор региона Ирина Маркова.
И Инна даже не хотела отвечать на вызов. Ее и так тревожили внезапно возникшие ночные кошмары Ярослава. Спал он в последние ночи ужасно. Метался, звал кого-то незнакомого, потом ничего не помнил. Лучше бы Инна никогда не обращалась к Ворону.
Нужна ли Ярославу такая жуткая память, где одни сплошные кошмары? Если враги Инны еще хоть живы, то Яровы могут быть мертвы уже пару-тройку сотен лет как. Если не дольше. Некому мстить. Давно уже. Осталось только горевать. Или бессильно сжимать кулаки.
И к Марковой больше не хочется. Но — мало ли что?
Много что. И кого теперь винить? Координатора Ирину Маркову, своей волей свернувшую кровавые рейды за вампирской добычей? Или себя — не придумавшую никакого другого выхода? Понадеявшуюся, что всё как-то рассосется и так? Само собой?
Проще всего сбежать обратно к морю. И надеяться, что
И это еще без учета, что условия чужой игры опять изменились. И, не вернувшись вовремя, можно вообще лишиться дома. Снова.
Даже старый фургон кажется теперь опустевшим. И слишком холодным. Как кладбище.
Больше ни у кого нет желания жарко топить русскую печь. И где-то оседать надолго — в теплом доме. Мы же опять на нелегальном положении. Да еще и неполным составом.
И макарон с тушенкой горячих нет — обходимся условно макаронами, условно горячими. И заваренными в кружках бич-пакетами. С куриным ароматизатором.
Грустно. Даже если пока все живы.
Только «живы», увы, иногда означает только это. Никто не оговорил, что еще и свободны.
Потому что сейчас это вовсе не так. В отношении некоторых.
И кто тут опять виноват?
Ничего не бывает хорошо везде. Или хоть надолго.
Да и такое противостояние чем-то должно было кончиться. Но именно этот конец не устраивает Инну.
Да и прочих здесь — не больше. Всех, кроме торжествующего победителя. Обманувшего и переигравшего их всех. И не в первый ведь уже раз, что всего обиднее.
— Мастер Евгений пошел ва-банк, — грустно усмехнулась Марьяна. Еще одна, оказывается, весьма умная подруга смелой девчонки. Дважды бросившей вызов своим же. Бывшим своим. — Истребительница Вероника у него.
— И чего он просит? — невесело уточнила Инна. — Сложить оружие и дружно сдаться? На его условиях?
— Ничего. Он говорит: всё, что необходимо, у него уже есть. Больше ничего не нужно. Мы должны просто прекратить «ломать комедию», «играть в партизан» и уже «успокоиться».
Холодно.
А они все тупо купились как полные идиоты. Или нет.
Может, идиотка здесь — только одна Инна? Кто вообще заварил всю эту кашу — с возвращением доверия и былых чувств? Было ли вообще, что возвращать, а? Как сейчас должна чувствовать себя пленная Вероника? Кем считать Инну? Хорошо если просто набитой дурой, а то ведь запросто еще и подлой предательницей.
Инна выбрела из фургона, снегом протерла освободившуюся кружку, вернулась к условно теплому костру за пока еще горячим кипятком. Кофе заварить. Взбодриться и руки согреть — в очередной раз. В последние часы они что-то всё время зябнут.
Ирина, как вторично совершить то, что однажды уже получилось? Чудом. Но оно на то и чудо, чтобы не повторяться дважды.
Под ногами то лед, то вода, то вода со льдом. Где сушить потом ботинки? На костре?
В фургоне ничуть не теплее, чем на улице. И сыровато — из-за внезапной, непрошенной оттепели в начале февраля.
Только что народу под крышей больше. И Ярослав рядом.
— Хорошо, хоть вы уже вернулись. А в прошлый раз — еще и с подкреплением.
Ага. С десятилетним пацаном. Сразу себя чувствуешь… Светлой. Или Темной. Они ведь не лучше.
Только Инна честно считала, что везет и так вдоволь настрадавшегося ребенка в безопасное место. Оно и было тогда еще безопасным.
Зато сам Дима — теперь реально горд. Не хуже боле мелкого Сашки. Они тут по-настоящему воюют, и кругом злобные враги, а рядом — верные друзья. Прямо оживший роман про мушкетеров.
Хоть бы этого самого младшего в их команде Сашку с Элей куда-нибудь увез Истребитель Леня. Вот только он и сам уезжать не намерен. Намерен тоже привычно рваться в бой. За правое дело.
И для разнообразия, оно сейчас и впрямь… не левое. Потому и втройне опасное.
Да и кто куда кого увезет? Нашему храброму Истребителю самому — семнадцать? И он в самоволке, вообще-то. Без поддержки своих. И как бы еще и не с их враждой.
— Он намерен ее обратить? — прервал тишину Ярослав.
Инна поспешно переглянулась с их главным «батей-комбатом», он же бывший директор местной школы Виктор Михайлович. Тот так же пристально и серьезно глянул на сурового попа-прапора Серегу… отца Сергия. Всё еще не бывшего.
Церковь игнорирует как их призывы о помощи, так и любые жалобы на своего служителя. Кесарю кесарево, дескать, а наше дело — со стороны посмотреть. Чем всё кончится…
— Неизвестно, — вздохнул умный парень Артем. Он же оборотень и бойфренд умной девушки Марьяны. — Мастер Евгений перед нами не отчитывается. И вообще больше с нами особо дел не имеет. С тех пор, как Вероника от него не вернулась, а сам Мастер позвонил Виктору Михайловичу, что правила игры опять изменились.
Для обычно молчаливого Темки это — целая речь.
— Ее нужно спасти, — наконец открыла Америку Инна.
Директор явно согласен. Яр — тоже. И прочие не против.
— Ищем способ, — серьезно кивнул поп-прапорщик.
Ну да. Святая вода рулит? Мечи булатные… колы наточены? Что же до сих пор-то способ не нашли? Без Вероники — никуда?
И только бы не вызвали сюда еще и Эльмиру. На помощь. С ее Ромой еще до кучи. Чтобы уж вляпаться — так всем вместе.
— Я думаю, стоит еще раз переговорить с ним, — предложил Ярослав. — И лучше, если это буду я. В прошлый раз контакт шел хорошо. По крайней мере, меня он точно не рассматривает как закуску.
Да. Только в прошлый раз с Мастером Евгением неплохо договорилась и Инна. Как ей казалось.
И доказывает это лишь ее полное неумение разбираться в людях. И в вампирах.
— Переговори, — с трудом выдавила Инна. — Я сейчас, ребята.
На улице всё еще опостылевшая слабая оттепель. То чуть растает, то опять подмерзнет. До гололеда.
Где хуже — здесь или внутри? Какая разница, промокнут ли ноги, если давно потонула в стылом болоте душа?
Хочется просто уткнуться лицом в стену фургона и реветь, реветь. От того, что опять проиграла. И не только себя.