Страница 21 из 131
Глава 7. Губернский департамент
— Не Мораныч, однако мара вас слушается. — Урусов недобро сощурился. — Шутить изволите над малокровным? Забавляться?
— Да если бы она меня слушалась!
«Духу б ее нечистого рядом со мной не было!»
Митя даже руку к груди прижал — еще не доставало со здешней Кровной Знатью рассориться, пусть даже это малокровный княжич, занятый недостойным его Крови делом. Мысль о том, что его отец занят тем же делом, как всегда вызвала глухое раздражение.
— Матушка, Царство ей Небесное, была из Кровных, княжна Белозерская, а батюшка… из дворян.
Какое счастье, что можно теперь хоть так сказать, пару лет назад приходилось и вовсе краснеть, что из дворян личных, а значит, по происхождению и вовсе мещанин.
— Полукровок не бывает. — кажется, еще не вполне веря, буркнул Урусов. — Предки или благословили… пусть даже малой Кровью… или нет.
Митя бы еще поспорил, благословение то, или проклятье, но с Кровными не спорят… даже с такими вот, потрепанными. Митя мазнул взглядом по дорогим, но изрядно грязным и поношенным ботинкам княжича, брошенным под столом мертвецкой. Урусов смущенно преступил ногами в шелковых носках. Надо признать, весьма изысканных.
— Местная фабрика. — вызывающе объявил княжич.
Взгляд Мити стал заинтересованным.
— Простите мое любопытство, княжич. У меня в дороге весь гардероб… пострадал. — Митя поднял глаза на строгие брюки недурного сукна.
— Петербургский? — протянул Урусов. — Эк вас угораздило! — подумал еще мгновение… и вытащил из кармана визитную карточку.
— «Одежда» Альшванга? — слегка ошарашенно прочитал Митя.
— Старый Исакович тот еще пройдоха, но если к нему правильно подойти, составит вам гардероб… не петербургский, но… за берлинский, случалось, выдавали. Да и из пострадавшего, глядишь, что спасти удастся. — видно, физиономия у Мити была исполнена сомнения, потому что Урусов энергично кивнул. — Большой умелец, за то и бережем! Вот отгремят страсти по поводу нового начальства, свожу вас туда.
— Вы не представляете, что для меня значит ваше любезное предложение, Петр Николаевич! — прижимая карточку к груди, выдохнул Митя.
Видно было, что искренний Митин порыв развеял остатки недовольства, княжич осторожно улыбнулся:
— Наших в городе немного: целители-Живичи, да пара водников-Данычей при днепровских порогах состоят, переход обеспечивают. Ну, и конечно, сам губернатор, Дурново Иван Николаевич, из Велесовичей. Говорят, на Брянский завод Сварожичи приедут, но тут я, воля ваша, не верю — чтоб Кровные, какие ни на есть, служили капиталу, а не царю и Отечеству… нет, не верю! Так что как не помочь кровному собрату-Моранычу.
— Я не Мораныч! — вскричал расстроенный Митя.
— Который почему-то говорит, что это не так. — согласился княжич и покосился на Митю с почти детским любопытством.
За дверью мертвецкой послышались шаги и приглушенные голоса.
— Не понимаю, зачем вы поехали его встречать? Договаривались же, чтоб господин коллегии советник сам к нам явился! Не велика цаца! — донесся раздраженный басок полицмейстера.
— Не велика. — насмешливо согласился ротмистр. — Всего лишь к государю вхож, и в родне сплошь Кровные — сенаторы да губернаторы. Как угодно, господа, а я предпочитаю с Аркадием Валерьяновичем поладить.
— Вот и будет он распоряжаться в вашем ведомстве, как в своем кабинете. А меня увольте-с, и без пришлых начальствующих разберемся. Указывать он мне будет! Медведя ему лови!
Лицо Урусова приобрело забавно-растерянное выражение.
— Где Урусов? — почти взвизгнул за дверью полицмейстер. — Где этот малокровный?
Митя почувствовал, как у него лицо вытягивается. В здешней провинции вовсе страх Предков потеряли? Сказать такое… о Кровном? Под «Закон об оскорблении Древней Крови», конечно, не попадает… а вот под мстительный характер Кровных Внуков — вполне!
Лицо Урусова стало весьма неприятным.
— Пошлите к нему на квартиру, передайте: нечего штаны пролеживать! — продолжал бушевать полицмейстер. — Пускай вынюхает, что за зверь тех троих подрал, а то, ишь! В деревне господин Меркулов себе дело нашел, и тут собирается нас учить?
Княжич недобро покосился на закрытую дверь, коротко кивнул Мите… и прихватив штиблеты, запрыгнул обратно на жестяной стол. Рысь по имени Раиска понимающе втянулась под стол. Митя с серьезным лицом укрыл Урусова рогожей.
Дверь с грохотом распахнулась… и на пороге явился полицмейстер во всей разъяренной красе: лицо красное, бакенбарды торчком, борода, как у нового государя, на две стороны ласточкиными хвостами…
— Вы кто такой? Откуда тут?
Митя невозмутимо указал на ледник.
— Что вы там делали?
«Если я отвечу — лежал — он примет меня за поднявшийся труп?» — мелькнула мысль. Искушение было почти непреодолимым, но светский человек не создает себе врагов на пустом месте.
— Прошу прощения… — любезно начал Митя. — Я искал кому сдать груз безакцизной водки, и кажется, ошибся лестницей.
— А увидав столы с мертвяками, ничего лучше не придумали, как полезть на ледник — где их еще больше? — подозрительно прищурился полицмейстер.
— Навряд этого юношу напугают мертвые. — из коридора в мертвецкую заглянул ротмистр. Ободряюще улыбнулся. — Пойдемте, Дмитрий Аркадьевич, я вам склад покажу, там и разгрузитесь.
Митя благодарно улыбнулся в ответ, шагнул к выходу…
— Ага! — торжествующе вскричал полицмейстер, даже не думая отступать от прохода. — Тот самый… который трупы на расстоянии чует? Не расскажете, как у вас такое вышло?
Рогожа на затаившемся Урусове едва заметно шевельнулась. Митя подавил желание прикусить губу — светский человек не показывает, что нервничает. Что отвечать, он не знал. Полицмейстера не опасался, но… тот же вопрос задаст отец.
— Запах… — наконец промямлил он.
— Унюхали за две улицы? — в глазах полицмейстера мелькнуло странное выражение… насмешливое? Или торжествующие?
— Вы подозреваете моего сына, Ждан Геннадьевич? — вкрадчиво поинтересовались из коридора.
Полицмейстер нервно обернулся.
— Как можно-с! Просто любопытствую… Любопытство в нашем деле вещь полезная.
— Главное, чтоб дело тоже было… а не одно лишь любопытство. — отец заглянул внутрь мертвецкой и неожиданно мягко сказал. — Езжай-ка ты отдыхать, Митя! День был тяжелый.
— Э-э… Мы тут ключи от казенной квартиры приготовили. — радостно улыбаясь, полицмейстер вытащил связку. — Городовой вас проводит.
Умение держать лицо Мите сейчас ох как пригодилось! Потому что при одном взгляде на проржавевшую и даже изрядно позеленевшую связку захотелось взвыть как оборотень на луну. Опять руины?