Страница 37 из 67
Прорыв (27–28 июня)
В отчете о боевой деятельности Либавской военно-морской базы с 22 по 27 июня 1941 года, составленном в марте 1942 года, капитан 1 ранга М. С. Клевенский утверждает, что войска должны были прорываться в направлении Вентсписа.[299] В расследовании политуправления КБФ от 10 августа 1941 года говорится: «Командование сд условилось с т. КЛЕВЕНСКИМ, что он идет на ТК в Виндаву и оттуда организует помощь отходящим частям из Либавы».[300] Непонятно, зачем надо было прорываться в Вентспилс, если было уже понятно, что этот порт придется тоже оставить? Вероятно, в это время Полевые Управления фронта и 27-й армии перемещались. Организовать прорыв в едином направлении было некому. Клевенский далее пишет, и в расследовании политуправления, вероятно, с его слов указывается, что с командиром дивизии был составлен совместный приказ на прорыв.[301] Это утверждение вызывает сомнение. Хотя бы потому, что в том же расследовании говорилось: «Причем отдельные товарищи отмечают, что после гибели командира дивизии имело место трение между т. Клевенским и т. Бобовичем. Клевенский, разговаривая по телефону с последним, в нервозности заявлял: Вы командуйте своими частями, а я своими».[302] Прочитаем еще раз приказ командующего 27-й армии на прорыв: «Не ожидая соединения споддержкой, немедленно прорывом оставить Либава и, подчинив себе моторизованный полк, батальоны Рижского училища и 114-й стрелковый полк, отойти на рубеж р. Лиелупе направлением Кулдига, Тукумс, организовав прочную оборону в полосе Ригас Иурмала, Пучас [Курсив мой — Авт.]. Левее вас части 8-й армии».[303] В соответствии с полученным приказом командование дивизии начало организовывать прорыв. Вечером был выработан план соединения с частями Красной армии. Он предусматривал генеральное направление прорыва в сторону Айзпуте. Было решено прорыв осуществить на двух участках одновременно — северном и восточном. Распределение сил определялось естественным положением частей дивизии при обороне города.
В первый отряд (командир отряда — майор А. П. Кожевников) вошли уцелевшие части 56-го стрелкового полка, 94-й лап, 242-й гап, 84-й озадн КБФ, личный состав 23-й береговой батареи, отряды моряков, 32-й омсб. Этот отряд должен был прорываться на север, по дороге вдоль побережья в направлении Шкеде-Сарайки. В дальнейшем отряд поворачивал на Кулдигу, а затем на Тукумс. С этим отрядом прорывался заместитель командира дивизии по политической части полковой комиссар Котомин. В северной группе также ехали в машинах раненные, семьи военнослужащих и тылы частей.
Второй отряд (командир отряда — от 67-й сд полковник В. М. Бобович; от ЛибВМБ — генерал-майор И. А. Благовещенский), состоял из подраздержавших оборону восточного участка обороны (281-й сп, пограничники, батальон курсантов ВМУ ПВО), 43-го озадн КБФ, 27-й береговой батареи и отряды гражданских добровольцев. Он шел на прорыв между южным берегом Тосмарского озера и железнодорожным полотном. Направление прорыва на Гризупе и Капседе, ориентирами служили вентспилская железная дорога, выходящая в направлении Капседе и шоссейная дорога на Гризупе. С этим отрядом прорывались штабы 67-й сд, ЛибВМБ и 12-го погранотряда. Прорыв морем организовывал капитан 1 ранга Клевенский. Он должен был выйти на торпедных катерах в Вентспилс и в нем развернуть командный пункт. Вместе с ним из Лиепаи планировалось вывести несколько судов с ранеными и эвакуированными. В Вентспилсе Клевенский должен был встречать прорвавшиеся по суше части ЛибВМБ и организовать их последующую эвакуацию морем.[304] Вероятно, он не знал, что поступил приказ оставить и Вентспилс. Для проведения разведки боем, была создана из пограничников разведывательная группа, во главе с начальником заставы лейтенантом А. П. Запорожцем. Разведгруппа насчитывала 25 человек. В её распоряжении была автомашина с установленными на ней двумя пулемётами. Группе удалось приблизиться к позициям врага и ворваться в их боевые порядки. К вечеру 26 июня, после ожесточенного боя, уцелевшие 14 человек разведгруппы вернулись с задания и принесли дважды раненного командира. Будучи раненым, лейтенант Запорожец попал в военно-морской госпиталь, с ним оказался в плену, совершил побег и в дальнейшем участвовал в партизанском движении на территории Белоруссии.[305]
Заместитель командира дивизии по политической части полковой комиссар Котомин И. И.
Вечерний доклад штаба 291-й немецкой пд в штаб армии по итогам дня: «Враг упорно обороняет крепость Либау. По показаниям одного латвийского офицера новые силы должны прибыть из Кронштадта. На восточном фронте крепости и на южном фланге усиленный 505-й пп в ночь с 25 на 26 июня вел бои с штурмовыми группами, частично с большими потерями. Усиленный 506-й пп занял северный фронт крепости. Моторизованная разведка Газенпота [Айзпуте. — Авт.] и Сиравы [Цирава. — Авт.] обнаружила, что в обоих местах врага нет. Проведена рекогносцировка для планомерного наступления на Либау. Ведется подготовка передовой группы под командованием полковника Хипплера, командира 504-го пп, в Прекулне для наступления в направлении Митау [Елгава. — Авт.]».[306]
Еще не имея приказа на оставление Лиепаи, командование базы продолжило осуществлять мероприятия по эвакуации раненых. В 23 ч 26 июня в госпиталь пришёл заместитель начальника отдела политической пропаганды ВМБ М. И. Дьяченко и распорядился готовить раненых к эвакуации на автотранспорте и на суднах. Погрузку раненых было приказано завершить к 3 ч 27 июня, чтобы до рассвета выехать за пределы ВМБ.
Из военно-морского госпиталя были отправлены в свои части и подразделения все легкораненые. Часть раненных размещалось на транспорте «Виениба», тяжелораненые грузились на автомашины. Машины должны были идти сразу за прорвавшимися частями. Планировалось использовать для эвакуации и другие транспорты, но, по разным причинам, использовать их не смогли. На транспортное судно погрузка шла автобусами, кто мог идти самостоятельно, шли сами. На судно грузились также женщины и дети, в основном из не успевших эвакуироваться семей военнослужащих, партийных и советских работников. Количество оказавшихся на судне людей оценивается по-разному. Историк В. И. Савченко называет цифру 500 человек, в некоторых источниках говорится о 700. В санитарную автоколонну было выделено 14 автобусов и автомашин. На каждую машину была посажена медсестра или санитарка с перевязочным материалом. Здесь же размещались врачи. На одну из машин погрузили продукты и медикаменты.[307]
Получив, наконец, приказ об оставлении города, командование ЛибВМБ сразу же подключилось к его реализации. Ночью и рано утром к северной и восточной группам прорыва подтягивались различного рода части и подразделения ЛибВМБ, которые до этого размещались в тылу (экипаж подводной лодки М-83, связисты, морские артиллеристы и прочие), а также группы гражданских лиц и колонна санитарных машин с ранеными. Перед убытием под руководством командиров частей и подразделений происходило уничтожение документов, вооружения и имущества. Была подорвана подводная лодка М-83, 23-я и 27-й береговые батареи выпустили последние снаряды по врагу, после чего орудия подорвали, была уничтожена радиостанция ЛибВМБ и другие объекты. 2 ч ночи начали сниматься с огневых позиций и к 6 ч сосредотачиваться в отряды прорыва зенитные батареи 43-го и 84-го озадн.[308]
Даже после того, как автомашины и транспорт «Виениба» заполнились ранеными, выяснилось, что раненные все еще остаются в одном из зданий. Поступил приказ погрузить их на одно из пяти судов, стоявших в районе доков, якобы, «под парами». Начальник госпиталя И. И. Чинченко отправился на одно из этих судов распорядиться, чтобы оно вышло в Военный канал для погрузки на него раненых. Однако один из капитанов этих судов сказал, что огонь в топках уже потушен на всех пяти судах. Транспортов с дизельными двигателями не имелось, а поднять пары не хватало времени. В этот момент начался артиллерийский обстрел. Снаряды попали в здание судоремонтного завода «Тосмаре», в один из транспортов, под обстрелом оказались дороги. Колонне автомашин с ранеными поступил приказ задержаться с выездом, так как дорога была занята отходящими частями и техникой. Появились немецкие самолёты. Колонну автомашин пришлось укрыть под деревьями и замаскировать. В 6 ч 27 июня по достаточно узкой и запруженной дороге началось движение, которое прерывалось очень частыми остановками, только через три часа — к 9 ч — автомашины с ранеными прибыли на северный участок. Этой ночью в штаб местной ПВО пришёл офицер морской береговой артиллерии, назвал пароль и от имени штаба ЛибВМБ дал распоряжение в 4 ч утра небольшими группами присоединиться к подразделениям, отходившим через Шкеде. В. А. Билевич, в ту пору председатель Лиепайского горисполкома, немедленно передал это распоряжение секретарю горкома партии.