Страница 18 из 67
д) 403-й самокатный батальон атакует в направлении Барта и далее на Гробиня».[141]
Вернемся в Лиепаю. Если пограничники сразу же вступили с врагом в бой, то командование 67-й сд и ЛибВМБ должно было разгадать заданный советским руководством ребус: «Война началась или это просто провокации?» В расследовании, проведенном в августе 1941 года политуправлением КБФ, на это обращено особое внимание. В нем указывается: «Руководством же дивизии и ЛМВБ, вплоть до речи т. Молотова по радио, нападение немцев было оценено не как начало военных действий, а как провокация, хотя частям и кораблям еще до речи т. Молотова были даны указания отражать огнем и всеми имеющимися средствами самолеты противника. Был такой казус: командир Либавского порта Синкевич, несмотря на то, что немцы непрерывно бомбили город, отказывался выдавать частям и кораблям оружие, ссылаясь на то, что правительством не объявлена мобилизация и личному составу кораблей оружия по табелю не положено. Потребовался категорический приказ командования базы».[142] В оперативной сводке[143] штаба 27-й армии, переданной в 11 ч 45 мин 22 июня, командование армии оценивало начало войны вокруг Лиепаи следующим образом:
«1. В период между 4.00 и 6.0022 июня авиация пр[отивни]ка произвела налет и бомбила Виндаву и Либаву. Одновременно на фронте 8 А в 4.00 пр[отивни]к перешел государственную границу, к 9.00 овладел Палангой и продвинулся на 4 км.
4. 67 сд заняла оборону по плану. Связь поддерживаю со 114 сп (Виндава), со шта[бом] див[изии] 67-й связь прервана с 4.00».
Для прикрытия южного направления, 1-й и 2-й батальоны 281-го стрелкового полка начали занимать оборону в районе Ницы и Барты, там, где они и строили до войны полевые укрепления. На правом берегу реки Барта, на участке пересечения реки железной дорогой, фронтом около 7 км, занял оборону 1-й стрелковый батальон. Правее 1-го, от моря, прикрывая дорогу Ница — Лиепая, занимал оборону 2-й батальон. В целом оборонительная линия двух батальонов 281-го сп проходила от морского побережья через Ницу, затем по северному берегу реки Барта до населенного пункта Барта. Это расстояние более 30 км. Связь между батальонами поддерживалась связными. Телефонной связи у штаба полка со штабом дивизии не было. 3-й батальон полка и полковая школа 281-го сп были оставлены в качестве резерва командира дивизии, для непосредственной обороны ЛибВМБ. Однако во второй половине дня и 3-й стрелковый батальон начал выдвижение из Лиепаи к реке Барта для уплотнения обороны.[144]
На прикрытие южного направления были выделены и два дивизиона 242-го гап. По воспоминаниям помощника начальника политотдела дивизии по комсомольской работе Н. А. Борисова в обоих дивизионах отсутствовали командиры орудий и наводчики, откомандированные за несколько дней до начала войны в другие части округа. Для решения этой проблемы в качестве наводчиков был задействован средний комсостав полка.[145] Силами связистов 36-го отдельного батальона связи было организовано наблюдение за морем для предупреждения возможного морского десанта. Оба дивизиона 94-го лап были выведены на побережье военного городка, прямо в район артпарка, с целью огневой поддержки 23-й береговой батареи — дляусиления противодесантной обороны ЛибВМБ. В лесной район по дороге на Дурбес был выдвинут медико-санитарный батальон. В районе севернее Гробиня (Капседе) был развернут командный пункт 67-й сд Командование дивизии в боевом донесении, отправленном в 15 ч 20 м, так оценивало обстановку: «Части 10 сд отступают по донесению быстро. Находятся подходом Руцава; Либаву без крепкой помощи удержать трудно. Просим поддержки. Либаву обороняет строительный батальон, на Либаву сделано 13 налетов. Зенитная артиллерия не задерживает [самолеты противника]». На это донесение командующий 27-й армии приказал: «Либаву держать, ни в коем случае не оставлять. Сил у вас достаточно. Доносите обстановку».[146] Одновременно снаступлением посуше, боевые действия были развернуты на море, в от Паланги до Ирбенского пролива. В ночь с 21 на 22 июня десять торпедных катеров 3-й флотилии немцев вышли к Лиепае и Вентспилсу для проведения минирования водного пространства СССР еще до официального объявления войны. Первая группа из пяти ТКА выполняла задание под командованием капитан-лейтенанта Кемнаде, она вышла в 16 ч 45 м по Берлинскому времени к Лиепае. Второй группой, также из пяти ТКА, командовал оберлейтенант цур зее Вупперманн, она вышла к Вентспилсу раньше, в 13 ч. На борту каждого катера было по 6 мин. В 24 ч (1 ч по Московскому времени) первая группа подошла к Лиепае. Два ТКА S.54 и S.61 заминировали южный фарватер, другие три ТКА: S.34, S.55, S.58 — северный. Таким образом, было выставлено минное заграждение «Erfurt» в количестве 30 мин.[147] Все маяки мирного времени горели, однако в 1 ч 30 м (время Берлинское) были потушены, кроме маяка на моле. Отряд благополучно вернулся в Пиллау (ныне Балтийск, Россия). Второй отряд действовал еще более удачно. Он выставил минное заграждение «Weimar» в количестве 24 мин. После минирования входа в гавань Вентспилса, он встретил и в 4 ч 18 м утопил торпедами советский лесовоз «Гайсма». На борт было поднято два советских моряка. Затем в 8 ч 45 м был захвачен и потоплен подрывными зарядами советский траулер «Щука». В плен было взято еще 4 моряка.[148] Одновременно в эту ночь силами 5-й флотилии ТКА было выставлено минное заграждение «Eisenach» в количестве 12 мин в Ирбенском проливе, и силами 2-й флотилии ТКА — «Coburg» (12 мин) в проливе Соэлозунд.[149]
В дальнейшем боевые действия на море в первые два дня войны командование немцев ограничило наблюдением за Лиепаей. С утра до вечера в воздухе для авиаразведки над Лиепаей и Вентспилсом постоянно находился один Ju.88. Он должен был обнаружить начало эвакуации из Лиепаи судов. Продолжалась радиоразведка. В частности, было перехвачено сообщение с координатами установленного минного заграждения. В 20 ч 23 июня подводные лодки немцев U.140 и U.144 были предупреждены о начале возможной эвакуации из Лиепаи.[150]
Ночь с 21 на 22 июня на Либавской военно-морской базе прошла также неспокойно. В 24 ч 21 июня был получен сигнал «Оперативная готовность № 1». В 0 ч 4 м 22 июня была объявлена боевая тревога.[151] Около 1 ч ночи командиры боеготовых кораблей через посыльных были вызваны на корабли и в части, экипажи подводных лодок из береговых казарм перешли на корабли. Все ожидали учений местной ПВО. До командиров еще раз довели требование командующего КБФ прекратить все разговоры о войне и усилить боевую подготовку.[152] После того каккомандованию ЛибВМБ стало известно о прорыве немцев через границу, было принято решение об инженерном оборудовании сухопутной обороны Лиепаи. Силами личного состава ВМБ и местного населения было начато возведение фортификационных сооружений. Руководителем работ был назначен начальник участка № 0122-го особого строительного отдела. Было выключено освещение на маяках. Для формирования отрядов выполняющих строительные работы из частей списывался внештатный личный состав: из учебного пункта ПВО — 100 чел., полуэкипажа — 200 чел., береговой базы 1-й бригады подводных лодок — 50–60 чел. Оставшийся личный состав ремонтируемых кораблей был подготовлен как резерв. Началась мобилизация местного транспорта. Оборона военно-морской базы была разбита натри участка: северный, восточный и южный. Начальником северного участка был назначен командир 32-го отдельного местного стрелкового батальона (омсб). В составе участка была одна рота этого батальона (другая несла караульную и комендантскую службу), 23-я береговая батарея и 842-я зенитная батарея. Начальником восточного участка стал начальник ВМУ ПВО. В составе участка был сводный батальон училища (100 чел.), отряд из флотского полуэкипажа (200 чел.), отряд береговой базы подводных лодок, стрелковая рота 56-го сп и батарея 94-го лап. Южный участок возглавил командир 1-го батальона 56-го сп. В его подчинении была одна рота и батарея 94-го лап, 27-я береговая батарея. В качестве резерва 23-я и 27-я береговые батареи выделяли при необходимости по 80-100 чел. Всего с экипажами ремонтируемых кораблей резерв был определен в 800-1000 чел.[153]