Страница 5 из 5
А вот в медицине все сложнее. Там применяют громоздкие и дорогие рентгеновские аппараты.
Надо бы и там дефектоскоп внедрить, чтобы можно было прибор к тяжелобольному подвести, а не наоборот. Особенно если у больного кости поломаны. Такие приборы не проверишь на человеке. Он для этого является слишком деликатным объектом. Ведь известно, что за неудачные опыты на человеке даже в экономической сфере приходится отвечать в уголовном порядке. А если уж дело коснется здоровья, греха не оберешься.
Отрабатывать все приборы и методики принято на животных. Для этого и создана, кроме медицинских, масса биологических институтов и лабораторий.
Техника в наше время развилась настолько, что в большинстве даже биологических институтов ее поставили под надзор квалифицированных физиков, которые специально для этого и идут в биологические институты. Это необходимо для подтягивания биологии до уровня наиболее преуспевающих точных наук: физики, химии, астрономии и математики.
Вот Николай Неувертов – физик и в то же время сотрудник биологического института – взялся заменить рентген дефектоскопом. В качестве источника излучений был взят радиоактивный тулий, у которого лучи очень похожи на лучи рентгена и имеют энергию кванта, равную 8000 электрон/вольт. Как известно, для проведения всякой работы необходимо задумать, распланировать, сделать.
Физическая мысль заработала прямолинейно и неотвратимо, как арифмометр, однако без учета типа высшей нервной деятельности биологических объектов. Физика опирается на математику, которая требует пропорции. И пропорция была найдена, хотя и с некоторым ущемлением биологии. Пожилая мышь весит 25 г; крыса средних лет – в 10 раз больше; чтобы животное весило еще в 10 раз больше, надо брать либо мизерную собачку, либо большого кролика. Дальше пропорция прерывалась, так как животное весом в 25 кг выходило за пределы физико-математического воображения.
Сделать работу оказалось еще труднее. Мышь была слишком мала. В отличие от броневых плит и железобетонных балок, она почти не поглощала лучей тулия, и поэтому разглядеть мышь в свете этих лучей было невозможно. Первая же подопытная крыса, вместо того чтобы покорно сесть в камеру, вцепилась в палец экспериментатора, и тот убедился в правоте биологов, утверждавших, что зубы крыс длиннее, чем зубы собак.
Опыт оказался под угрозой срыва. Моральный дух физика был окончательно сломлен специфическим запахом, исходившим от подопытных животных, которые во время опытов потеряли элементарное понятие о гигиене. Самокритично разобрав положение дел, Неувертов пришел к выводу о необходимости изменить план работы. Обращение за помощью к биологам было им отвергнуто как наносящее ущерб престижу физиков.
Наконец, Николай решил достать скелет человека – это же проще, чище, надежнее и ближе к живому человеку. И за здоровье модели беспокоиться не надо.
Срочно были выделены средства, и Коля Неувертов бросился в специализированный магазин-учколлектор. Скелет был немедленно найден, оформлен в отделе снабжения и привезен в лабораторию.
Начался период творческого труда и радостных обобщений. Прямолинейность физики и пропорции математики торжествовали. Просто удивительно было, до чего применимыми к костям человека оказались закономерности поглощения лучей, выведенные ранее для различных материалов.
Через год плановая работа была закончена. В конце декабря заведующий лабораторией подписал пухлый том представленных Неувертовым протоколов и тоненькую, аккуратно напечатанную инструкцию о практическом внедрении метода обследования больных с помощью дефектоскопа.
Коля отправил материалы в главк и, удовлетворенный, опустился на стул. Скелет, неся службу, исправно стоял на месте. Теперь эта деталь была ни к чему. Через стол Коля небрежно пнул скелет ногой. Биологический объект упал со страшным грохотом.
Перегнувшись, Коля с ужасом увидел на полу вместо костей куски гипса и связывающие их массивные металлические прутья.
По недостатку опыта и биологического образования Неувертов не уточнил в заявке артикул или ГОСТ требуемого скелета и получил первосортное учебное пособие из гипса и железа.
Выяснился недостаток и у тулия. Быстро он распадается: период его полураспада равен 127 дням. Так что через год от интенсивности его излучения только одна восьмая часть остается. Не нравится все это врачам, и работают они по старинке с рентгеном. Так что, если нет другого выхода, надо идти в тот, который есть.
Кого премировать
Биофизика – это необходимость и в то же время будущее. Впрочем, философы всегда утверждали, что будущее – это и есть необходимость.
Биофизика – это древняя наука. Она особенно быстро развилась после того, как В. И. Ленин в 1920 году, подписал Указ о создании в Москве первого в мире Института биофизики и первым его директором утвердил академика П. П. Лазарева.
Теперь ее развитие будет еще более бурным, ибо эта наука должна обеспечить не только защиту жизни в космосе от злых космических лучей, но и создать комфортабельные условия при скоростях, близких к скорости света, при температурах, близких к температуре абсолютного нуля, да еще в безвоздушном пространстве и в условиях невесомости.
Однако излучения остаются, пожалуй, самым опасным врагом жизни в космосе, и проблема защиты от радиоактивных излучений является животрепещущей даже при температуре, близкой к температуре абсолютного нуля.
Быть биофизиком непросто. Для того чтобы управляться с радиоактивными источниками, надо знать физику; чтобы изучать, как эти излучения влияют на животных, нужно знать биологию и медицину, и, поскольку при облучении в организме происходят различные химические реакции, тут уж без глубоких знаний химии не обойтись.
Однако известно, что научный сотрудник, как правило, начинает самостоятельно работать через 5–6 лет после окончания института.
Если учесть, что в институте или университете он учится тоже 5–6 лет, то срок для созревания научного деятеля получается приличный.
А время не ждет. И вот для решения проблемы защиты жизни от радиоактивных излучении в одном институте создали комплексного биофизика – группу из трех человек – химика Белоносова, биолога Адовой и физика Кравича.
Распределение обязанностей было таким: Белоносов давал рабочие гипотезы и препараты, Адова проверяла их на животных, а Кравич подводил под эксперимент теоретическую базу.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.