Ввысь

Сайгер

Ввысь

6-ой октябрь 2234 года. Личный…повторяю, ЛИЧНЫЙ дневник Инды – начинающей писательницы с тонкой натурой и видом серийного убийцы. Нет, серьезно. Вы когда-нибудь видели выжившего с бордовым рюкзаком и самодельным мачете с красной ручкой, облаченного в военную форму всю в сердечках? Представьте такую дурочку и вы познакомитесь со мной. Очень приятно! Хотя это же личный дневник, кому я пишу эти строчки… Быть может я тут сдохну от голода, или же какой-то зверь найдёт под одеялом из листьев моё спящее тело и будет рвать мою плоть, пока я осознаю что происходит, в этой холодной осенней ночью. И после моей «героической» кончины, какой-то идиот вроде меня найдёт мою сочинённую нудятину, и с превеликим удовольствием будет наслаждаться изумительным набором и расстановкой слов, которую я соблюдаю не иначе как для объёма написанного мной бреда, чтобы наконец проверить свои навыки писателя, подвисая на высокой вышке, возле огромной заброшенной библиотеки, в возможный день своей смерти.

❶

Итак, интригующее начало подошло к своему завершению, теперь давайте-ка я напишу вам, с чего это всё началось. А началось это неделю назад, во время прогулки вместе с моим плюшевым котиком по имени «Котя». Да, как вы могли заметить, у меня огромный потенциал в выборе имён.

Я бы хотела себе настоящую, домашнюю кошку, но к сожалению им не хватило сил выжить 57 лет назад, и они сгинули, оставив одних, своих ближайших диких родственников, которые мигом смогут вас растерзать и накакать вам в каждую разорванную рану…

Мой Котя многое со мной прошёл, и наверное самое тяжёлое время для него – было моё упоротое детство. Просто скажите мне как… КАК можно одновременно ненавидеть и любить свои детские годы? Это вообще возможно? Или это со мной что-то не так? Не думаю что я ненормальная. Хоть отец и вспоминает постоянно про тот случай, когда я играла роль заботливой мамы.

В роли моего ребёнка, (как оказалось – заложника), был конечно же мой котик. Я нашла его в одной больничной палате, вместе с худощавой мумией ребёнка, которая сдавливала голову моего будущего, неодушевленного друга с одним глазом. Ещё одной, его отличительной особенностью, был обожжённый хвостик. Да и вся палата была будто бы после пожара. Угольно чёрные стены хитро намекали на это. Позже я внушила себе, что черный от объятия огня хвост, на самом деле такое родимое пятно.

Держась за него, я не спеша стала его двигать к себе, стараясь не смотреть на измученный и высохший труп.

Труп смотрел на меня своими большими, безвекими глазами, а я смущённо отводила взгляд. «Она сгорела, когда была в коме» – думала я, будучи уже подростком.

А вот в детстве мои попытки быть хорошей мамой не увенчались успехом. Я уже говорила что отец частенько про это вспоминает? Как-то раз я решила накормить своего бездушного питомца, а тыкая просто его носиком в молоко, мне казалось что он не наедается…ну я вот и решила сделать ему ножиком настоящий ротик, для поглощения пищи.

Я была ребёнком! Что вы ещё хотели? Детям свойственны странности! Тем более таким своеобразным как я. И таких случаев было очень-очень много.

Однако, вас наверное всё ещё интересует, что я делаю на заросшей плесенью и мхом вышке, возле откинутой библиотеки? Что-ж конечно я вам расскажу!

❷

Дело было так! Неделю назад, где-то в полдень, мы с «плюшкой» вышли прогуляться по неухоженному асфальту, который крошится как печенье в постели. Да и вообще, весь мир напоминает мне не заправленную кровать, а крошки, которые истово пытаются протиснуться сквозь плед – это мы, люди. Жалкие объедки, которых нужно хорошенько стряхнуть с пледа, чтобы мир начал свою жизнь заново, без заплесневелых остатков.

Иногда я заскакивала в некоторые дома, которые казались цельнее рядом стоящих, и бродила в не́когда чужих квартирах, ища что-нибудь полезное или красивое. Иногда я даже находила огнестрельное оружие, но как мне объяснили, с засыревшими патронами, оно бесполезно таким древним людям как мы, которые выживают и защищаются исключительно с палками и камнями, из-за своего незнания. Конечно у нас есть боезапасы со времён войны, но это на самый крайний случай.

Всегда было интересно, каким же он будет…этот… крайний случай. Наверное другого сценария и не придумаешь, кроме как нападение других выживших. Таких как Узники.

Тех, чья борьба за жизнь зависит от цели «убить, забрать» (сокращённо У. З), мы называем Узниками, но я лично считаю, что им больше подходит нарицание «Ленивцы». Знаете почему? Потому что это легко! Убить и забрать. Что может быть проще?

Проще только быть убитым!

Мы же наоборот – стараемся взростить плоды ягод и овощей прямо в зданиях, удобряя и таская землю на пятый, десятый или же восемнадцатый этаж если это необходимо! Ремонтируем и переделываем здания под условия для растений. У нас есть люди которые разбираются и учат этому других. Архитекторы, кузнецы, садоводы и сильные рабочие! И все они не разделены на богатые и бедные классы, как вам это может показаться. Все делают то, что в своих силах. Архитекторы помогают кузнецам, а те в свою очередь рабочим, или же наоборот.

Мы создаём комфортные условия для жизни и процветания, но не в наших целях изобретать оружия, потому что рано или поздно, сменой слову «защита», придет «атака». Это неизбежно! И чтобы этому удостовериться, достаточно просто заглянуть назад и вспомнить красивые, но бесполезные речи людей из высшего общества, которые обещали нам полную безопасность.

Поэтому, из-за нашей системы выращивания в зданиях растений и свода определенных правил, которыми мы руководствуемся, нас называют «Пчёлами без иерархии».

Однако вы наверное всё ещё ломаете голову над тем, как же я всё таки оказалась на качающейся вышке, близ дряхлой, никому ненужной библиотеки, и почему мы тащим удобренную землю в здания, если можно просто выращивать плоды на улице. Всё очень просто!

❸

Когда мы выходили, легкая болотная туманность проглядывалась с высоты девятого этажа, вдалеке между улицами. Но это нас никоим образом не насторожило. Прозрачная зелёная пелена никогда и не исчезала, поэтому, я со своим питомцем вышла из своего замка без чувства страха и насторожия.

По дороге играя в «каменный футбол», я направлялась в свой излюбленный магазин концелярских товаров, где можно было найти всякие блокноты, карандаши и блестящие наклейки. Там я кстати и нашла этот блокнот, на котором пишу. Комиксы и раскраски помогали мне во время бессонных ночей, коих было не мало. А само раскрашивание сопровождалось поеданием чипсов, которые уже давно превратились в картофельную муку.

После трудного рабочего дня, такой вид отдыха был мне очень по душе. Тем более, затаскивание удобрений в здания требовала много сил и труда, и знания садоводства я получала прямо на работе а свободное время проводила на уроках архитектуры, вместе со своими подругами детства. Часть мужской половины была занята поисками «духа борьбы», с утра, на протяжении девяти часов.

Духом борьбы мы называли цветок, который единственный рос на нынешней земле. Остальных зеленолистых пожирала выше упомянутая, болотная туманность, а пожирала она и людей тоже, оставляя на месте убийства темно-зеленую жижу, которая со временем впитывалась в землю и воспревала в виде того самого цветка – Дух борьбы.