Страница 13 из 104
— Я за себя, — сказал Бенито. — И за Майка. Ну а за Флореса — в незначительной степени: я стараюсь быть к нему справедливым. Ну так вот, справедливость требует признать: Флорес к вам сейчас и правда враждебен, однако инициатором был вовсе не он.
— То есть, Сони сама виновата, да? — Драйхорн выразил на лице гамму чувств от изумления до негодования. — Она его спровоцировала? Знаете, герр Родригес, вы бы лучше сперва у неё у самой спросили, как было дело! К сожалению, она вряд ли станет вам отвечать…
— Отчего же? Стану! — оборвала его Сони. — Не стоит расписываться за меня, Драйхорн, я девочка взрослая… Что вы хотите спросить, Бенито?
Вот так прямо взять и спросить? Он сказал:
— В тех событиях я не участвовал, но ход их примерно представляю и могу изложить сам. Вас же, Сони, я попрошу меня поправлять, если вдруг допущу неточность, договорились? — Она кивнула.
— Ну так вот, я уверен, что Флорес вас лично не домогался. Неприятный опыт общения с охранниками — это всё, что реально было.
— Да… Попробовал бы он! — жёстко сказала Сони.
10
Бенито всё изложил достаточно внятно. Уточнил:
— Может, эта деталь и неактуальна, но проблемы создал не Флорес, а другой бабилонский начальник по имени Рабен. Это он старается набрать больше веса и потому, как может, выслуживается. Например, приводит красивых девиц, хотя Флорес о том не просит. Диас и Маданес — те два типа, что отметелили вашу группу и похитили Сони — телохранители Рабена.
— Что-то я не пойму, — вмешался Драйхорн, — а у Флореса что, своей головы на плечах не имеется? Почему он не поставит на место Рабена и его головорезов?
— Главный начальник Эр-Мангали не должен прослыть импотентом, — объяснил Родригес. — Это было особенно важно, когда Флорес шёл к власти, но и ныне значения не утратило. Если Флорес объявит, что девицы ему не нужны, удержать Бабилон будет сложно.
— Значит, он импотент? — удивилась Сони.
— Скажем так, в подарках от Рабена он не нуждается. Но заявить о том прямо — себе дороже. Рабен хитрец, он, возможно, даже догадывается, но напускает самый наивный вид… Слабости Флореса ему на руку.
— Так они там оба придуриваются? — подытожил Драйхорн.
— В общем, да. Разница в том, что Флореса ставят перед фактом.
— Что же он делает с девушками, которые ему не нужны? — Сони всем видом выразила искреннее недоумение.
— В основном спасает, — ответил Бенито.
— От чего же?
— Вы не поверите, но как раз от посёлка Свободный Содом.
11
Простая идея о том, что попали они в то место, от которого стоит спасать красивых девушек, никого из «Оу Дивиляй», даже строптивую Сони, до сих пор ни разу не посещала. Здесь сказать, что Родригес овладел общим вниманием — ничего не сказать. Ошарашенные лица, круглые глаза… Да, Бенито заранее знал: правда как раз такова, как ребята не ожидают. Но к результату готовился много худшему. Думал, никого не проймёт. Думал, что в лучшем случае останется в меньшинстве вместе с гордой Сони, а уж в худшем — и Сони, глядишь, заподозрит чего неладного! В самом деле: пытался поколебать образ «гнусного насильника» Флореса…
Но поверили. Только Пфайфер по инерции пробормотал:
— Тю… Казалось бы, зачем содомитам девушки?
И Родригес пояснил ему то, что все и так замечали. Ведь в Содоме не одни содомиты, что понятно уже из того, что здесь женщина правит бал. Геи у них в большинстве, это правда, но причина лишь та, что женский пол в дефиците. В основном же в Содоме свободно цветут извращения и изощрения, все, какие лишь можно помыслить. Они собраны здесь по одной ключевой причине: из Бабилона Флорес всех их прогнал под угрозой смерти.
— А, так они…
— …знают множество способов, как применить красивую девушку, — закончил Бенито. — Большинство не с её согласия. К сожаленью, за тем, чтобы ей было плохо, есть кому проследить.
— И кому? — не понял Драйхорн.
— А, я знаю, кому! — Сони без труда догадалась. — Этой бешеной суке Мэри Бастинде. Ведь она тут начальница, и она же ревнует здешних самцов к любой замеченной юбке. И глядит на тебя, как пантера, так бы и растерзала!
— Да и самцам здесь часто бывает несладко, — поддержал Бенито, — здесь таких, как Мэри Бастинда, целый посёлок. Самых причудливых и полов, и ориентаций.
— Значит, в Бабилоне такого нет?
— Есть, конечно, — признал Бенито, — но не в таких масштабах. Бабилон — он тоже содом, но не такой свободный. Несвобода даёт возможность хоть какого-то выбора, а Свободный Содом её не даёт.
— Парадоксы, — поморщился Флексиг, — а на практике что?
— В Бабилоне всё много скромней, осторожней. Половая жизнь — личное дело. Там начальники побогаче заводят себе содержанок, победнее — тихо живут с мальчиками, но и те, и другие боятся прогневить Флореса. Хоть бесчинствуют, но с оглядкой. И у жертвы есть шанс убежать.
— Но бегут, похоже, в Содом?
— Те, кто в Бабилоне не пригодился или проштрафился, — Бенито пришлось постараться, чтоб не прозвучало намёком. — Да и то: почему сразу в Содом? Есть ещё Джерихон, там хотя бы красивое море…
— Но девиц ваш Флорес пытался спасать от Содома? — Пфайфер пока не вышел из оппонентской роли.
— Объясняю. Эр-Мангали — промышленная планета. Присылают сюда в основном мужчин. В основном работать. А вот женщине здесь кроме секса заняться нечем. Не получится ничего другого, хоть каким бы была специалистом. В другой роли не примут. Что ей делать? Вариантов не так-то много. В содержанки к крутому боссу, чтоб он смог её защитить. А второй вариант — Свободный Содом. Причём первый, скажу откровенно, редко кому понравится. А второй ещё хуже, но то проясняется после, когда поздно что-то менять. Эмиссары Содома колесят по другим посёлкам, соблазняют, манипулируют, предлагают сбежать от постылых жирных любовников. Тот же самый секс, но в свободном мире! Ты звезда, ты сама себе выберешь… В результате окажется, что в Свободном Содоме заправляет чужая свобода.
— Это сказано только про женщин?
— Это про всех. Но про женщин и музыкантов — в первую очередь.
— Музыкантов… — Драйхорн призадумался, затем спохватился, что взгляд Родригеса уже принял почти без критики, и тут же поспешил наверстать. — Эмиссары Содома, верно, прожжённые бестии. Но чего тогда хочет от нас эмиссар Бабилона? Я так понял, стоит задача всех нас вернуть?
— В Бабилон? Боже упаси! — честно сказал Бенито. — Ну, во всяком уж случае, не в ближайшее время. Флорес никакой не насильник, но зато властолюбец, тщеславный тип, а вы его оскорбили. А уж Рабен — вам его бы надо и здесь остеречься. Он злопамятен и повсюду ищет свой молот, — Родригес как бы между делом скосил глаза на трофейную игрушку Сони, — кстати, и меня просил поискать — убедительно так, с угрозами… В общем, с этой штукой вам лучше бы не светиться, а спрятать подальше, ведь не ровен час, приедет кто-то другой. Но и не выбрасывать — возможен шантаж с самыми жёсткими методами, когда лучше бывает отдать.
Сони сглотнула:
— Да, спасибо, про молот я поняла… Но …о главном… мы уже здесь, в Содоме. Что же нам теперь делать?
— Я надеюсь, ничего не потеряно, — произнёс Бенито, — надо лишь себя уважать и привить уважение к вам этому посёлку. Это значит — никаких больше концертов в долг, никаких званых вечеринок. Вам должны отдавать заработанное и перестать прикармливать с рук. Это касается всех! Главный ваш ресурс — то, что вы пока что команда, а не сборище возбуждённых тел, алчущих стимуляции. Вас попробуют разобщить, будут искать слабые звенья, выдёргивать… Отвечать максимально жёстко. Не бояться обидеть «милых людей», ведь милы они напоказ и в корыстных целях. Не бояться — вот в чём секрет. Перестаньте заискивать! Да, вам придётся остаться в Содоме, других вариантов нет. Но вести себя надо так, будто варианты у вас появились. Если же будут донимать расспросами, с чего вы вдруг стали дерзкими, отвечайте так: приезжал Бенито Родригес из службы безопасности, предлагал вам сотрудничество, а вы согласились. Все согласились, все!