Сломанный ген

– Здравствуйте… Извините… Не знаю вашего имени…

– Что вам нужно?! – вздрогнула от неожиданности Виолетта Петровна.

– Не пугайтесь. Я просто хотел вернуть вам деньги.

– Какие еще деньги?

Замешательство, вызванное неожиданной встречей, прошло, и Виолетта вспомнила вчерашнюю историю в парке и узнала обратившегося к ней человека. Сейчас, при свете дня, Виолетта смогла как следует рассмотреть маргинала. Он был невысокого роста, неопределимого возраста, имел маленькое и сморщенное как печеное яблоко лицо характерного багрового цвета, причем чисто выбритое, крохотные короткопалые ручки, которые он то и дело нервно потирал, и богатую шевелюру всклокоченных седых волос. Дополняли причудливую внешность незнакомца огромные очки с толстыми линзами.

– Вы вчера мне отдали большую сумму денег в парке, – пояснил незнакомец. – Неужели не помните?

– Нет, не помню, – соврала Виолетта.

– Тогда тем более я обязан вернуть вам деньги, раз вы не осознавали того, что сделали, – пьяница стал неловко совать в руки Виолетты мятые бумажки. – Здесь немного не хватает… Мне очень надо было купить… В общем, я верну… Обязательно… – смущенно бормотал он.

Чтобы поскорее отделаться от назойливого типа, Виолетта схватила деньги и, пробормотав слова благодарности, ринулась в сторону площадки с мусорными контейнерами.

– И давно у вас подобные симптомы? – внезапно спросил незнакомец вслед Виолетте.

После этой фразы она остановилась и медленно повернулась к мужчине. Что-то в реплике пьяницы заставило ее насторожиться. Вероятно, ее сознание среагировало на слово «симптомы».

– Что вы хотите сказать? – каким-то чужим голосом выдавила Виолетта.

– Я имел в виду такие вот необъяснимые поступки? Давно это у вас? Полгода, год? Или дольше?

– Со мной это случается… Иногда… То есть в последнее время. Но на это есть причины.

– Наверняка что-то подобное происходило и до вашей беременности, – у Виолетты глаза на лоб полезли от удивления. – Не удивляйтесь, я врач-психиатр… Между прочим – доктор медицинских наук, – не без гордости заявил незнакомец. – В прошлом… – добавил он после паузы.

– Не ваше дело! – вспыхнула Виолетта, отшатнувшись от незнакомца, но уходить почему-то медлила, словно ожидая помощи от этого асоциального типа.

– Да, разумеется, но я бы хотел вам помочь. Поверьте, вам самой с этим не справиться. В общем я сам уже давно не практикую, но я все же черкну адресок моего бывшего ученика. Он очень хороший доктор. Найдите в себе силы к нему обратиться, – произнес скороговоркой незнакомец, усиленно шаря по карманам, из недр которых он, в конце концов, выудил клочок бумажки и огрызок карандаша.

Бывший врач написал на бумажке несколько строк и протянул Виолетте.

«Манкевич Артур Эдуардович», – прочитала она. Дальше следовал адрес, написанный еле разборчивым почерком.

– Извините, телефона не знаю, – сказал незнакомец.

Виолетта машинально положила записку в карман плаща и, ничего не сказав и не попрощавшись, дернулась в сторону.

Домой Виолетта Петровна вернулась не сразу. Пораженная до глубины души словами незнакомца, она еще с полчаса бродила по окрестным дворам, пугая прохожих пустым ведром и отрешенным взглядом. А дома ее ждала очередная семейная буря. Вернувшийся из автосервиса муж обнаружил пропажу своих спортивных трофеев, а также других вещей. Сергей Анатольевич был готов рвать и метать, и только тот факт, что жена находится в положении, заставил его удержаться от этого.

Выяснив, куда делись пропавшие вещи, Сергей, воровато оглядываясь, сбегал на помойку и под недоуменные взгляды жильцов близлежащих домов обшарил мусорный контейнер. Благополучное спасение домашних вещей несколько остудило его пыл, но все же он твердо решил поговорить с женой.

Разговор, как и следовало ожидать, выдался тяжелый. Муж без обиняков заявил, что Виолетте требуется психиатр; жена плакала; вышедшая на шум из своей комнаты дочка с видимым удовольствием вставляла едкие реплики. Под конец посыпались клятвенные обещания Виолетты, что произошедшее сегодня не повторится, и заверения в том, что она вполне способна контролировать свои поступки. Впрочем, заверения эти никого (включая и саму Виолетту) не убедили.

В хмурое осеннее утро понедельника Виолетта Петровна, повинуясь выработанной многолетней привычке, явилась на работу за полчаса до начала рабочего дня. Обычно она первая из сотрудников переступала утром порог офиса, но на этот раз дверь была открытой, а в комнатах горел свет. Оказалось, что директор строительно-монтажного управления пришел на работу раньше всех. Такое случалось нечасто. Обычно Дмитрий Васильевич с утра мотался по стройплощадкам или встречался с заказчиками, а на рабочем месте появлялся ближе к полудню.

Начальник сидел в бухгалтерии, развалясь на стуле, стоящем вплотную к столу Виолетты. Директор – импозантный мужчина, возраста седины в бороде, хотя и довольно мелкого для покорителя сердец роста, одевался со вкусом, но с некоторым налетом шика, выдававшего в нем выбившегося в начальники прораба. Удобно вытянув ноги, Дмитрий Васильевич лениво листал квартальный отчет, взятый со стола. Увидев Виолетту, директор встал, отложил отчет и, надев на лицо улыбку, посмотрел на нее тягучим взглядом, после чего натянуто поздоровался и попросил прямо сейчас зайти к нему в кабинет.

Виолетта быстро скинула плащ, стащила сапоги и, стуча каблуками туфель, проворно засеменила в директорские апартаменты. Дмитрий Васильевич уселся за стол для заседаний и жестом пригласил Виолетту сесть напротив.

За время работы Виолетты в этом СМУ директор время от времени посматривал на нее оценивающим взглядом, как, впрочем, и на всех других сотрудниц моложе сорока лет, и у Виолетты мелькнула мысль, что разговор пойдет о не совсем пристойных вещах. Однако вид у усевшегося напротив нее начальника был сконфуженно-решительным, и сердце бухгалтера сжалось от нехорошего предчувствия.

– Бывают, знаете, такие темы, на которые с сотрудниками трудно говорить… Особенно с хорошими сотрудниками… – начал Дмитрий Васильевич издалека, стараясь не смотреть в глаза Виолетте, – но, увы, даже такой очаровательной сотруднице, как вы, я вынужден сказать… – директор, считающий себя непревзойденным ловеласом, никак не мог сойти с игривого тона. – В общем, ваше поведение в коллективе стало… Как бы это сказать? Странным…

– В чем дело, Дмитрий Васильевич, – робко поинтересовалась Виолетта. – Что вас не устраивает? Я что-нибудь сделала не так? С квартальной отчетностью напутала? Или…

– Не в этом дело, – перебил ее начальник. – Ладно, скажу начистоту! – выдохнул Дмитрий Васильевич. – Год с лишним назад у нас в конторе начались странные вещи: у сотрудников стала пропадать всякая мелочевка. Пустяки, конечно, тем более что все пропавшие предметы со временем находились. Только вот странность: все исчезнувшие вещи находили – случайно, заметьте – именно вы, а у вас самой ни разу ничего не пропало.

Виолетта издала тихий стон, закрыла лицо руками, а из глаз ее брызнули слезы.

– Ладно! Ладно! – замахал руками испугавшийся Дмитрий Васильевич. – Не будем вспоминать… Я сейчас о другом. Успокойтесь же! Прошу вас! Можете выслушать меня спокойно?

Виолетта Петровна с трудом проглотила слезы и, не отнимая рук от лица, кивнула.

– Настораживает другое, – продолжал директор. – Вот вы на прошлой неделе чуть ли не ночевали на работе.

– Работы много было, квартальную отчетность готовили, – пролепетала Виолетта.

– Знаю, знаю, только вот все сотрудники бухгалтерии как один принесли мне заявления на выплату сверхурочных, а вы даже не подумали. Зарплата у вас меньше всех в бухгалтерии, а вам – хоть бы что. Мне рассказывали, что даже выпущенную для вас зарплатную карточку вы три месяца не удосужились зайти и забрать в отделе кадров. А между тем ведь деньги вам нужны. Я же вижу. Одеваться стали, уж извините, хуже некуда. Бухгалтер, и с таким отношением к деньгам – нонсенс какой-то.