Искупленный (ЛП)

Следующий толчок в живот я воспринимаю как утвердительный ответ.

Сантьяго не теряет бдительности до конца гонки. Он преодолевает финишную черту, и команда приходит в восторг.

— Он сделал это! — я прыгаю в объятия Майи. Мы плачем вместе, слезы текут по нашим лицам, пока Сантьяго паркует машину на своем первом месте.

Мы идем пешком, хотя мое сердце хочет, чтобы я бежала. У моего ребенка другие планы, например, устроить частную вечеринку в моем животе.

Кто-то передает Сантьяго его iWalk, как только он вылезает из машины. Он пристегивает его и встает, срывая при этом свой шлем. Он поворачивается к нам и одаривает нас широченной улыбкой.

— Ты выиграл! Ты официально чемпион мира! — я иду прямо в его ждущие руки и вдыхаю запах пота и бензина.

Это полезно для здоровья? Нет.

Это вызывает легкое привыкание и напоминает мне исключительно о нем? Еще бы.

— До этого я уже был Чемпионом Мира.

Я легонько бью его по руке.

— Сейчас не время быть самоуверенным.

— Ты права. Как грубо с моей стороны. Я воздержусь, поскольку у меня перед глазами прекрасное доказательство моей самоуверенности, — он кладет свои руки в перчатках на мой живот.

— Подожди. Сними перчатки.

Он выполняет мою просьбу и закусывает кончики, успешно срывая их.

Кто бы мог подумать, что снятие перчаток может быть таким сексуальным? Запишите мне повтор, пожалуйста.

— Ты опять замечталась, — он улыбается.

— Извини. Смотри! — я кладу его руки на то место, которое было активным минуту назад.

— Я должен погладить твой живот и загадать желание?

Я сужаю на него глаза.

— Придурок. Просто подожди.

Проходит не больше минуты, и наш малыш возвращается с местью.

— Ay Dios — О, Боже, — шепчет Сантьяго себе под нос. — Это то, о чем я думаю?

— Он счастлив, что папа выиграл Чемпионат!

Сантьяго держит руки на моем животе, наклоняясь и захватывая мои губы своими. Он углубляет поцелуй, проводя языком по моим губам. Аплодисменты людей заставляют нас отстраниться друг от друга.

Его глаза блестят от счастья.

— Я выиграл больше, чем Чемпионат. Я выиграл женщину, которая каждый день заставляет меня ценить, как мне повезло, что я вообще выжил в той аварии. Потому что я не могу представить, что никогда не встретил бы человека, который дополнил бы меня. До тебя я никогда не верил в родственные души, но будь я проклят, если ты не сделала меня мечтателем благодаря своим желаниям, полевым цветам и улыбке, которая может сделать любой плохой день мгновенно лучше.

Мои гормоны берут верх, и слезы выступают на бис.

— Я люблю тебя.

У меня нет никаких сомнений в том, что я люблю этого бесстрашного человека всем своим существом. Человека, который научил меня, что любовь — это не то, чего нужно бояться, а то, что нужно почитать. Того самого, который каждый день своей жизни показывает мне, как сильно он меня любит — своими словами, своими поступками, каждым вздохом, который он делает, чтобы поддержать нашу семью.

Я буду любить Сантьяго Алаторре до тех пор, пока полевые цветы будут расти в прекрасном хаосе.

Бонусный эпилог

Сантьяго

Из динамиков, спрятанных в стенах дома Лиама и Софи, доносится немецкое исполнение рождественской песни. Каждая из наших семей сидит за своим отдельным круглым столом, на котором разбросаны пряничные домики. Кажется, будто кто-то взорвал бомбу в деревне Санты.

Из всех домиков удались только два — домики Марко и Стеллы. Каждый год одно и то же, оба участвуют во всех рождественских играх, которые затевают Зандеры. Я наполовину уверена, что Лиам и Софи продолжают придумывать возмутительные идеи только для того, чтобы посмотреть, что придумают эти двое детей. Это граничит с нелепостью, но мы позволяем Марко и Стелле выходить сухими из воды, потому что это всех очень развлекает.

Все члены семьи одеты в смешные одинаковые рождественские пижамы, которые выбрала Софи. Это стало традицией с тех пор, как мы все поженились и решили, что лучше проводить праздники вместе, чем порознь.

Джакс, Елена и Леннокс, их сын, сидят вместе, пытаясь удержать стены своего дома. Сол, их младшая дочь, ворует конфеты с крыши, пока никто не видит. Хотя оба их ребенка приемные, никто не может сказать об этом по их одинаковым темным локонам и золотистым оттенкам кожи.

Майя фотографирует Ноя, балансирующего на коленях моей маленькой племянницы. Прошло много лет, прежде чем они захотели попробовать снова, но с помощью врача и экстракорпорального оплодотворения моя сестра исполнила свое желание и родила еще одного ребенка. Ей уже исполнилось три года, и она растет с каждым днем. А Марко, уже достаточно взрослый, чтобы у него появилась щетина на подбородке и рубашка наполнилась мускулами, сидит рядом с ними в своей одинаковой пижаме. Со всеми его путешествиями на F2 я чувствую, что пропустил последний год его жизни. Он намного ворчливее, чем я его помню. Я думал, что он будет счастлив наконец-то достичь того, над чем он так упорно работал все эти годы, но его хмурый вид все выходные говорил совсем о другом.

Глаза Марко по-прежнему прикованы к Стелле, которая спорит с Лео, своим братом-близнецом. Их пижамы покрыты конфетами и глазурью разных цветов. Судя по жвачкам, застрявшим в светлых волосах Стеллы, и крошкам пряника в волосах ее брата, у них началась пищевая война.

Ничего не меняется.

— Тедди, ты не против сфотографировать нас? Раз уж ты не член семьи и все такое, — Лиам бросает взгляд на первого парня Стеллы, Теодора.

— Папа! Его зовут Теодор.

Стелла качает головой.

О, Стелла, а чего ты ожидала? Мы кучка защищающих засранцев.

Теодор одет в обычную одежду, потому что ему не предложили пару одинаковых пижам Зандеров. Он пытается скрыть, что хмурится из-за своего нового прозвища, но я этого не замечаю. Честно говоря, у Теодора была не самая лучшая ночь после того, как Лиам при всех прозвал его Тедди.

— Как чертов бурундук. Как мило. — Марко хмыкает за столом рядом с моим.

Теперь, когда я смотрю на Теодора, он действительно похож на него своими полными щеками, каштановыми волосами и миндалевидными глазами.

— Хороший глаз, — я подмигиваю ему.

Электрические голубые глаза Стеллы переходят с ее парня на Марко.

— Или Теодор Рузвельт.

— Которого также зовут Тедди. — Ухмылка Марко расширяется, когда Стелла обращает все свое внимание на моего племянника.

Тедди стоит с открытым ртом, наблюдая за битвой Стеллы и Марко. Я наполовину ожидал, что новичок выбежит за дверь после того, как Лиам допрашивал его ранее с помощью Ноа и Джакса, но он выстоял.

— Не волнуйся об этом, детка. Прозвища всегда приветствуются, — Тедди закидывает руку на плечо Стеллы.

Челюсть Марко подергивается. Может, мне пора поговорить с племянником о его маленькой влюбленности в Стеллу? Прошли годы, а он до сих пор не сделал ни одного шага. Неправильно раздражаться из-за того, что он не сказал ей ни слова, разве что передал рождественский подарок от Слейдов. Но теперь, когда я думаю об этом, возможно, это был подарок от него, судя по тому, что оберточная бумага была сделана наполовину. Моя сестра никогда бы не завернула что-то подобное.

Интересно. Очень интересно.

— Никто не называет мою дочь «детка» в моем присутствии. Попробуй еще раз, когда вы оба не будете подростками, — Лиам встречает смертельный взгляд Марко, когда убирает руку Тедди с плеч своей дочери. Он пихает свой телефон в руки Тедди и прижимает Стеллу к себе.

— Папа, нам шестнадцать, — Стелла закатывает глаза.

Лиам гладит Стеллу по голове.

— Разве я сказал подросток"? Я имел в виду, попробуй еще раз, когда станешь пенсионеркой. По крайней мере, меня к тому времени уже не будет на этой планете.