Новые неприкасаемые

Очевидно, Гарри заметил то же самое и не смог удержаться от двух-трех вопросов по поводу ее телевыступлений. Однако если он рассчитывал своими вопросами дать намек Баркмэну, то просчитался. Судья не отрывал от свидетельницы глаз, и на его лице ни разу промелькнуло неодобрения — по крайней мере до тех пор, пока Драмм не обвинил Гарри в том, что тот задает фривольные вопросы с целью подвергнуть сомнению достоверность показаний эксперта, Баркмэн немедленно обрушил на Драмма свой гнев.

Продолжение слушания назначили на следующее утро.

Многие недоумевали, зачем вообще нужно продолжение, ведь суть дела уже ясна. Но, как пояснил Гарри журналистам, процесс е не закончен, по крайней мере, с точки зрения процедуры.

– В этом штате безумие подзащитного толкуется в его пользу, — объяснил он. — Подзащитный считается находящимся в здравом уме до тех пор, пока он сам не ставит это под сомнение. В отличие федеральных законов, бремя доказательств возлагается на него, а не на нас. Поэтому когда он заявляет о своей невменяемости и приводит соответствующие доказательства, мы получаем возможность их оспорить или опровергнуть. Именно этим мы завтра и займемся.

Объяснять подробнее или сообщать о своих планах Гарри не стад сославшись на этические ограничения.

Но Нэт все прекрасно знал, и ему оставалось лишь надеяться, что они успеют подготовиться к завтрашнему утру.

* * *

– Можете продолжать, мистер Фактор. Вызывайте вашего следующего свидетеля.

– Спасибо, ваша честь. Народ вызывает П.Ю.Чи.

Помощник шерифа Тони Фернандес распахнул дверь зала и сделал приглашающий жест. Через несколько секунд вошел невысокий человек восточной внешности, прошел через проход и остановился перед регистратором.

Свидетеля привели к присяге и направили к кафедре.

– Назовите, пожалуйста, ваше имя, адрес и профессию.

– П.Ю.Чи. Я живу в университетском городке Торонтского университета в Канаде. По профессии — молекулярный биолог.

Нэт взглянул на Драмма и заметил на его лице настороженное удивление. Драмм, разумеется, ознакомился со списком свидетелей Гарри, но наверняка предположил, что доктор Чи тоже психиатр. И он, очевидно, не был уверен в том, чего Гарри собирается добиться от этого свидетеля. Вот тебе первый сюрприз, Старый Дуболом, подумал Нэт.

Следующими вопросами Фактор подтвердил квалификацию своего свидетеля. Чи оказался добросовестным, трезвомыслящим, внимательным и четко выражающим мысли свидетелем — как раз таким, какого хочется иметь на своей стороне.

– Доктор Чи, — спросил Гарри, — известно ли вам о так называемом синдроме Элбана?

– Полностью и во всех деталях.

– Выполняли ли вы лично научные исследования того фермента который, как полагают, является причиной синдрома Элбана?

– Да, сэр. Весь последний год я практически занимался именно этим.

– Доктор Чи, расскажите суду, чем занимается молекулярный биолог.

– Это весьма обширная научная область, мистер Фактор. Я специализируюсь на синтезе: искусственном конструировании или реконструкции органических молекул, главным образом белков. Включая, разумеется, и различные ферменты.

– Как начинается такой синтез, доктор Чи?

– Как правило, с общего анализа, использующего, к примеру, спектроскопию, а иногда и газовую хроматографию — для идентификации составляющих молекулу элементов.

– Предположим, вы это проделали. Предположим далее, что синтезируемым веществом является фермент, имеющий отношение к гесту Элбана. Каков следующий шаг?

– Следующий шаг труден. Он будет состоять в попытке расшифровать структуру молекулы — в данном случае белка, — то есть определить, какое место в пространственной структуре занимает каждый из атомов. Составные элементы белковых молекул образуют цепочки, обычно с четким и регулярным взаимным расположением звеньев внутри нее. В свою очередь, эти цепочки, образуя молекулу, объединяются в заранее заданную трехмерную структуру. Именно она отличает один белок от другого. Естественно, число возможных комбинаций велико, даже бесконечно.

– Удалось ли вам установить структуру молекулы фермента Элбана?

– Да. Но лишь совсем недавно. Тем не менее я обобщил свои выводы в статье, а несколько моих коллег подтвердили результаты, воспроизведя мою методику.

– Возражаю! — фыркнул загнанный в угол Драмм. — Эти показания — явные слухи.

– Суд поддержит возражение и проигнорирует слухи, мистер Драмм. Суду известно правило: слухи, если они признаны произнесенными неумышленно, не имеют юридической силы. И не забывайте, что слушание проходит без присяжных. Продолжайте, мистер Фактор.

– Вы только что произнесли слово «обычно», доктор Чи. Подразумевает ли это, что случаются и необычные объединения цепочек в молекулу?

– В случае фермента Элбана — да.

– Поясните, пожалуйста, суду, что вы имеете в виду под «необычным» объединением.

– Я обнаружил две четкие разновидности фермента, связанного с синдромом Элбана. Одна из них содержит в своей молекулярной структуре следовые количества химических веществ, известных под названием фторированные углеводороды, а другая — нет.

– Позволяет ли тестирование на синдром Элбана — по той методике, по которой оно в данное время выполняется, — выявить описанную вами разницу?

– Нет, не позволяет. Для обнаружения фторированной разновидности фермента требуется дополнительное тестирование, которое, как я могу добавить, следует периодически повторять.

– Почему, доктор Чи?

– Потому что проводя тестирование в разное время, мы обнаруживали у одного и того же индивидуума обе разновидности.

– Доктор Чи, известен ли вам эффект, оказываемый фтористыми соединениями на организм человека с положительной реакцией на фермент Элбана?

– Возражаю! — взревел Драмм. — Свидетель не является практикующим врачом, и поэтому не имеет должной квалификации в данном вопросе.

Гарри уже открыл рот, собираясь спорить, но понял, что Драмм прав, и промолчал. Судья принял протест.

– Доктор Чи, находили ли вы эти вещества в каких-либо системах организма человека, кроме кровеносной?

Драмм опять возразил, воспользовавшись теми же доводами и упирая на то, что вопрос задан слишком широко. На этот раз Баркмэн с ним не согласился.

– Да, сэр. Мы обнаружили их в печени. По нашему мнению, в печени одновременно происходит и биосинтез фермента, и его загрязнение фтористыми соединениями.

– И где вы отбирали образцы для исследований?

– Я уже говорил, из всех частей тела… или вы имели в виду… ну, в госпиталях, моргах — там всегда имеются свежие трупы.

Гарри не понравилось, как свидетель интерпретировал его вопрос — слишком велика оказалась опасность потерять контроль над ситуацией.

– Если вы не поняли вопрос, доктор Чи, то так и скажите. Вы отбирали и другие образцы, кроме образцов для проверки на фермент?

– Да, конечно, самые разнообразные, из разных частей тела Каждый из тысяч образцов тщательно регистрировался, и позднее мы их проанализировали.

– Были ли среди них образцы тканей мозга?

– Да.

– В том числе мозговые ткани людей с положительной реакцией на тест Элбана?

– Да.

– И вы обнаружили в них фтористые соединения?

– Да. Иногда в значительных количествах.

– Имеются ли у вас сведения о возможной связи между присутствием фтористых соединений в ферменте или в тканях мозга с психическим заболеванием?

На этот раз Драмм вскочил и запрыгал, оглашая зал протестующими воплями, словно желая произвести впечатление на отсутствующих присяжных. Баркмэн невозмутимо полюбовался представлением, но возражение принял на том основании, что вопрос выходит за пределы компетенции свидетеля.

– И последний вопрос, доктор: твердо ли вы уверены в трех вещах: первое — имеются две разновидности фермента Элбана; второе — применяемый тест не в состоянии отличить одну разновидность от другой; и третье — насколько вам известно, действие каждой из разновидностей на организм различно.