Страница 2 из 49
Конечно, Саша мог бы притвориться, что вышел на площадку сам по себе и не имеет никакого отношения к чудаку-рыбаку Забавину, который вздумал ловить щук на волейбольной площадке, но он никогда не покидал друзей в беде — ни в большой, ни в маленькой. И потому Саша спокойно взял из рук Забавина спиннинг. Петя, недовольно ворча, начал распутывать лесу. Испуганный окриком, он не успел затормозить катушку, и леса, сбежав с нее, запуталась большим комком, похожим на бороду. В книжке о ловле со спиннингом было подробно описано, что получается с лесой, если не затормозить катушку во-время. Там запутавшаяся леса так и называлась «бородой».
— Вы решили, что на нашей площадке Московское море? — насмешливо продолжал Юра Королев. — Лена, посмотри, куда они улов девали. Может быть, в умывальник? Впрочем, там воды много, а наши рыболовы боятся утонуть, потому и ловят на сухом месте…
— Подержи спиннинг, — сказал Саша, — я сейчас с Юркой расправлюсь.
— Не горячись! — остановил его Петя. — Ты комсомолец, а хочешь драться. Посмеются — и перестанут.
И в самом деле, Лена пожалела неудачливых спиннингистов. Она выхватила у Юры и выбила на площадку мяч.
— Команда, по местам! — закричал Королев.
Ребята гурьбой пробежали мимо рыболовов.
Разобрав спиннинг и кое-как затолкав его в футляр, друзья поплелись в комнату. А на площадке гудел, как бубен, мяч, длинноногая Лена гасила его уже в третий раз, а Королев, падая рыбкой на сырую от росы площадку, отражал' его Завтра электрики должны были выступать на соревновании против металлургов.
Глава 2
Необыкновенная лекция
Начало воскресного дня было испорчено.
Вполне понятно, что Петя огорчился больше, чем Саша. Он рассчитывал, что в несколько воскресных дней овладеет техникой спиннинга, а перед отпуском проверит свое уменье на подмосковном озере. И вот, пожалуйста, тренировку сорвали.
Завтракали рыболовы без аппетита. Конечно, Королев рассказал всем, как они ловили щук на волейбольной площадке. Лена, сдерживая усмешку, допытывалась, почему рыболовы для тренировки выбрали волейбольную площадку, а не поехали на Московское море.
— Там воздух чистый, красивая природа, — говорила она, — а тебе, Саша, необходимо заниматься спортом на открытом воздухе. Ты за зиму побледнел и даже похудел.
— Его теперь в пионеры примут! — подхватил Юра, намекая на маленький рост Саши.
Саша было поднялся из-за стола, чтобы наказать обидчика, но того словно ветром из столовой выдуло. С Юрой справиться было легко, но как быть с Леной? Она ни за что не хотела отстать. Подсунула Саше свой стакан компота, глядела на него печальными глазами, будто он был на волосок от смерти из-за своего маленького роста. Заговорила о путевке в дом отдыха…
Вот же, выработает в себе человек такой несносный характер! Обо всех ей надо заботиться! Пора бы ей понять, что если человек загорится какой-нибудь технической или другой важной идеей, то ему некогда думать, бледный он или румяный, худой или толстый. Возьмите Героя Социалистического Труда Дегтярева, — видели вы его портрет в комнате отдыха? Он ведь тоже был худощав. А Ломоносов? Если бы художник изобразил его без парика, так, наверно, оказалось бы, что и у него лицо тоже худое.
И не Лене бы давать советы! Она как придет с завода, сразу начинает отмываться да вазелином мазаться. Ей, видите ли, надо сохранить мягкость кожи, она в актрисы готовится! А по характеру, честное слово, ей только в классные надзирательницы идти…
А вот Саша и после работы любит заниматься делом. Он не обращает внимания на то, что у него руки исцарапаны и в машинном масле. Он и друзей выбирает таких, у которых есть какое-нибудь пристрастие. Потому-то он и стал другом Забавина. Они уже решили: Петя будет учиться без отрыва от производства на историческом факультете, а Саша — на энергетическом, дайте им только ремесленное окончить!
Петя встал из-за стола. Ему тоже надоели насмешки, и он предложил:
— Пошли в город, Сашок!
Прежде всего они направились в Политехнический музей — нет ли там какой-нибудь интересной лекции по энергетике или по истории Петра Первого. Разница в интересах не мешала им сообща ходить на лекции. Это было даже полезно. Петя лучше разбирался в электричестве, занимаясь вместе с Сашей, а Саша узнавал, что, кроме электротехники, есть на свете и другие интересные науки.
Они обошли вокруг Политехнического музея. Афиш о лекциях на интересующие их темы не было. Ребята собрались — уже уходить, как вдруг Петя подтащил Сашу к маленькому объявлению, которого они сначала и не приметили:
— Пошли! — воскликнул Петя.
— Ты же хотел на книжный базар заглянуть… — нерешительно возразил Саша.
После провала со спиннингом у него не было охоты слушать лекцию о рыбе. А на книжном базаре можно было найти что-либо нужное. Но тот, кто защищается слабо, заранее обречен на поражение, и Петя решительно потащил друга в зал.
Саша не раз видел профессоров, но только в кино или на сцене. Артисты всегда изображали их чудаковатыми старичками, которые путают имена, забывают надеть пальто и калоши. Саша относился к этим старичкам без особого уважения и только удивлялся, как они могут учить студентов. Но так как он сам студентом не был, то и ответить на такой вопрос не мог. Поэтому он с особым вниманием разглядывал появившегося на трибуне настоящего профессора.
Он совсем не был стариком. Перед слушателями стоял высокий мужчина лет тридцати пяти с веселым лицом, почти коричневым от загара. Даже непонятно было, где и когда он успел загореть — май только что начался.
Профессор был в костюме военного покроя. На груди поблескивали два ряда орденских планок. Читая лекцию, он часто улыбался, как будто ему особенно нравилось передавать свои знания. Нравились ему, видно, и внимательные слушатели, и солнечное пятно на полу у его ног, и карта рек и озер, по которой он водил длинной указкой. Говорил он очень громким голосом, и слова его звучали подобно лозунгам — так отрывисто он произносил их.
— Наши рыбные богатства неисчислимы. Только в нашей стране сохранились такие реликтовые рыбы, как осетровые… — Он оглядел слушателей и пояснил: — Реликтовые рыбы — это те, которые сохранились почти в неизменном виде от древнейших времен. Например, костяной пан- цырь осетровых можно обнаружить в меловых отложениях юрского периода, которые сложились несколько миллионов лет назад.
Объяснив это и убедившись, что все, вплоть до двух учеников ремесленного училища, которые сели в первом ряду, прониклись уважением к осетровым, профессор продолжал:
— Но будущность нашего рыбного хозяйства — в искусственном разведении рыбы. Представьте себе время, когда все наши реки, озера, пруды и прочие водоемы будут заселены ценными сортами рыбы. Тогда наступит эпоха рыбного изобилия, какой не видывал мир!
Столетие назад у берегов Северной Америки бродили огромные косяки лососевых рыб. Предприимчивые янки охотились на них всеми способами. На океанском побережье возникли специальные города, в которых жили рыбопромышленники, моряки, владельцы береговых промыслов и рыбаки. И что же случилось? — Профессор сделал паузу и обвел взглядом аудиторию. — А случилось то, что теперь лососевые встречаются в тех местах единицами. Янки истребили эту ценнейшую рыбу.
А у наших берегов, в устьях наших рек лососевые породы развиваются нормально, так как мы оберегаем рыбу от истребления. Мы изучаем ее рост, расселение по водоемам, наилучшие условия кормления и размножения. Для этой цели Академия наук построила десятки научных станций, и там работают опытные ученые, восстанавливая и создавая заново рыбные богатства страны.