Страница 46 из 65
Дэвид в последнее время демонстрировал прогресс в изучении русского языка, вот только я как-то упустил тот момент, что общение с бойцами капитана Листратова повернуло русло его образования совсем не в формат высокого слога. А раз я упустил этот момент, то нужно исправлять.
– Дэвид, скажи-ка мне, а ты с Ульяной также разговариваешь?
– Как так?
– Нелитературно. Если ты понимаешь, о чем я.
– Нет, с Ульяной я говорю на языке Толстого и Достоевского.
– Язык у нас с ними один, и я не думаю, что Толстой и Достоевский наступив в темноте на кошку, называли ее кошкой. Вопрос в применении языка.
– Чего?
– Не парься, я поговорю с Листратовым, потом с Ульяной, чтобы проконтролировали твой разговорный уровень.
– Может не надо?
– Надо Дэвид, надо.
Я запихнул в рот остаток гамбургера, допил тархун и наклонился ко столу, подцепил записку с помадой. Всех девушек, которые передавали мне записки с приглашением встретиться, я запомнил. Красивые. Симпатичные. С любой из них, в принципе, можно замутить легкую интрижку. Но эта записка с яркой помадой не давала мне покоя. Я не видел, кто мне ее передал, Дэвид тоже – сказал, что она уже лежала среди прочих. Это интриговало.
– Декс, я реально не вижу смысла так рисковать. Не понятно кто это, непонятно вообще зачем…
С одной стороны, Дэвид конечно прав. С другой – всего четыре дня назад состоялся очередной прорыв, уже довольно буднично купированный. На небе, даже над побережьем в местах эпицентра порталов, следы алого Сияния едва заметны. Так что полноценного вторжения в ближайшее время, полагаю, ожидать не стоит. И это значит, что можно хотя бы немного развлечься. А то у меня последнее время при взгляде на красивых девушек уже все конструктивные мысли – кроме касающихся конструктивных особенностей женской души и организма, куда-то прочь отлетают.
– Дэвид, я же тебе говорил, что внутри меня живет частичка демонической сущности?
– Говорил.
Я уже довольно давно рассказал подробно не только Алисе, но и всем доверенным людям о своей нечеловеческой сущности. Рассудив, что если выбрал путь открытости, то нужно его придерживаться – поэтому Матвей Корнилов, оба Мэйсона – брат и сестра, Кэрол Шиэн, капитан Листратов, все они знали причину, почему Татьяна Черных вылетела с балкона пятого этажа.
После этого признания на меня стали смотреть более внимательно и с некоторой долей опаски. Может быть, кстати, это и есть причина отдаления Алисы – девушка наконец поняла, с кем имеет дело, и осознала, чем грозит общение со мной.
Хорошо, если так.
Моя просыпающаяся в минуты холодной ярости демоническая сущность, бывало, полностью выключала по мне все человеческое. Но я обратил внимание, что случалось это – в терминальной стадии, когда я испытывал дефицит женского внимания. Конечно, может быть это никак не связано, но почему бы не принять как версию? И сейчас, глядя на записку и рассматривая отпечаток губной помады я чувствовал, как меня все сильнее и сильнее завлекает тягучее ощущение предстоящего блудняка.
Ощущение было схожим с тем, которое я испытывал в Москве, на даче Станкевича, перед тем как отправиться в поездку с Алисой. В ту самую поездку, по итогам которой Татьяна Черных из окна вылетела. Ощущение было схожим, но в то же время другим – каким-то… более положительным, что ли. Оптимистичным даже, я бы сказал. Превалировало в ощущениях предчувствие, что все закончится так, как надо. При этом было ощущение чего-то грандиозного.
– Декс! – окликнул меня Дэвид.
Я встряхнулся, возвращаясь в восприятие реальности и оторвал взгляд от яркого отпечатка губ на бумаге. Так, Дэвид что-то спросил совсем недавно. Вот только опрос я не уловил, а переспрашивать не стал. Просто продолжил мысль, на которой оборвался разговор.
– Так вот. Дэвид, ты же в курсе, что во мне есть частичка демонической сущности. И если я эту сущность не подпитываю, иногда происходит какая-то…
Хотел сказать «залипуха», но вспомнил, как только что Дэвида отчитывал за использование русского языка, и не сказал.
– Помнишь, как мы в покер с ковбоем лихо поиграли?
– «Мы» – это ты и твои внутренние демоны? – засмеялся вдруг Дэвид, блеснув белоснежной улыбкой.
– Да, – кивнул я. – Неожиданно, но ты удивительно прав. Так вот, если я свою демоническую сущность не подпитываю сумасбродными или рискованными поступками, у меня гораздо чаще и сильнее срывает крышу.
«Или с девушками когда долго не общаюсь в горизонтальной плоскости», – договорил внутренний голос, но это я озвучивать вслух не стал.
– Это официальный диагноз? – поинтересовался между тем Дэвид.
– Нет, это результат моих наблюдений.
– То есть ты просто посмотрел на свое поведение и решил, что если будешь творить дичь, твоя демоническая сущность будет спокойнее?
– Да, – просто ответил я, не среагировав на «дичь».
– Ну… спорно, я бы сказал.
– Ты знаешь в этом мире специалистов по демоническим сущностям?
– Нет.
– Вот и я не знаю. Никого, кроме себя. А я, если ты не заметил, только что лекцию читал на кафедре Антропологии.
– Декс, давай вместе съездим. Я возьму с собой Джерри и еще пару человек, все будет чики-мони-бомбони.
– Как-как будет?
– По красоте оформим.
– Давай, – легко согласился я с предложенным планом.
У Дэвида в его команде кроме безбашенной молодежи присутствовало и несколько явных профессионалов в военном деле. Тех людей, которых ему в команду, как я полагаю, подогнал отец – чтобы присматривали за Мэйсоном-младшим. Причем не только присматривали – не удивлюсь, если там парочка сотрудников из разведки Конфедерации.
Одним из этой небольшой группы возрастных рексов был Джерри Баттлер – телохранитель, который охранял президента Конфедерации Южных Штатов до недавнего времени, пока его после импичмента из кресла не выкинули. Именно Джерри был ответственным и за мою безопасность, и именно он обеспечивал охрану во время наших выходов в свет, чтобы исключить возможность повторения случая с хищницами-культистками. Пусть Крамер и уверена, что подобного без предупреждения больше не будет, но все равно спокойнее.
– Погнали тогда? – поднялся я.
– Куда погнали, у нас еще два часа? – снизу-вверх посмотрел на меня Дэвид.
– Съездим куда-нибудь перекусим.
– Ты же только что гамбургер съел?
– Один гамбургер не спасет отца русской демократии.
– Так ты же в ресторан скоро идешь.
– Ну так я туда не жрать же иду.
– Макс, what is такое: жрать?
– Ой все, заканчивай.
– Нет, ну ты можешь говорить нормально? Ты в приличном обществе, будь добр общаться на языке Толстого и Достоевского.
– Тебе показать в какой стороне юг?
– Что? Какой юг, зачем?
– Ничего-ничего. Поехали, – поднялся я, собирая со стола все записки.
– Нет, Декс, ты объясни, что имел ввиду!
– Проехали, говорю.
– Я у Ульяны могу спросить.
Пришлось объяснить, после чего пока мы сидели в бургерной, высиживая время до назначенной встречи, возмущенный Дэвид мне мозг делал, так что даже кусок в горло не шел.
К ресторану я выехал на своем Кугуаре, Дэвид располагался в одной из машин сопровождения идущих чуть позади. Всей колонной подъехали к ресторану, куда я направился один – чувствуя при этом спиной взгляды.
– Добрый день, вас ожидают? – поинтересовалась девушка-администратор.
– Должны, к семи вечера. Девушка, она наверное должна была вас сориентировать…
– Декстер Морган? – посмотрела в экран администратор, близоруко сощурившись.
– Да.
– Пройдемте.
Столик оказался в самом углу, в тени. Ожидающая меня леди поднялась, давая возможность рассмотреть весьма смелое вечернее платье.
– Кэрол? – удивился я.
Золотоволосая ирландская дева только улыбнулась, довольная произведенным эффектом. Когда сделали заказ и нам принесли бутылку вина, я весьма осторожно и выбирая слова спросил цель нашей встречи в подобном антураже.