Страница 11 из 16
Сдали всё что знали, и чего не знали. Точно не скажу, меня не привлекали к допросам, там работали специалисты — забойщики с мясокомбината, но говорят что наговорили они столько всего, что в штабе до сих пор разбираются; где они правду сказали, а где приврали для солидности.
По словам пленников получалось что пасли нас ещё с первого посещения, и к так называемым «кланам» — тем что заправляют всем в городе, бандиты не имеет никакого отношения. В банде был лидер со своим «коллективом» и собранные вокруг этого коллектива — «мелкие формирования», которые понятия не имели куда конкретно идут. Знали только что посёлок новый объявился и надо его «пощупать», Так же знали что обещанные им золотые горы вполне могли стать действительностью. У многих уже был опыт подобной «работы», грабежи и мародерство здесь процветали, и не считались чем-то зазорным или неправильным.
— Долго болеть будет? — спросил я у супруги, но она только развела руками.
— Сейчас главное чтобы не помер, состояние тяжелое, температуру только чуть сбили...
— А как же так получилось? Дед нормальный вчера был, не кашлял даже. Ты уверена в диагнозе? — Нет, он конечно выглядел слегка неважно, но не хрипел и не сопливел, я бы запомнил.
— Конечно уверена. — отрезала Аня, поясняя, — Пневмония всякая бывает, есть и бессимптомная: вроде только что человек был здоров, а потом резкое ухудшение и всё, приехали...
— Но вы же делаете что-то?
— Естественно. Только ты же знаешь наши возможности. Лекарств почти нет, я ему и так Ветбицин колю из своих запасов...
— Это для свиней который? Просроченный? — С лекарствами беда у нас, экономим как можем, но даже не считая раненых, болеть стали гораздо больше чем раньше, особенно дети. Отсутствие привычных удобств — тот же туалет на улице, необходимость топить печи и таскать воду, сильно отражалось на здоровье людей.
Плюс если раньше при первых сомнениях врач назначал антибиотики, или ещё какие-то лекарства, то сейчас такой возможности не было, поэтому даже самая простая простуда могла обернуться чем-то куда более серьёзным.
— Он самый. — кивнула Аня, — другого нет.
— Ну ты же понимаешь что жизнь деда крайне важна?
Супруга вздохнула.
— Понимаю, и делаю всё что могу. Не переживай...
Убедившись что всё действительно плохо, и по-любому мне придётся лететь, я пошёл к зданию клуба, машину же оставил возле больницы.
*****
Глава уже был у себя. А может даже и не уезжал, передвигаться на коляске было достаточно проблематично, поэтому он частенько оставался здесь, смежная с кабинетом комната так же отапливалась и имела всё необходимое для жизни.
— Вот такие дела Алексеич... — прояснив ситуацию, я подошел к висящей на стене карте и сложив за спиной руки, замер в ожидании его решения.
Глава долго молчал, — обдумывал, и наконец зашелестев колесами, подъехал поближе.
— И что ты предлагаешь? — по еврейски «ответил» он.
— Не знаю. Лететь надо, это факт. Но летчик из меня пока не очень, есть определенный риск.
Сергей Алексеевич продолжал молчать, он явно не хотел рисковать самолётом, но и людей бросить тоже не мог.
— Ну так что? — поторопил я его, понимая что если лететь, то прямо сейчас, пока небо просветлело и сверху ничего не сыплет.
— Я не так давно разговаривал с дедом... — глава наконец ожил, — так он мне сказал что в случае чего ты вполне можешь его заменить. Или он ошибался?
— Думаю смогу. — подтвердил я.
— Тогда в чём проблема? Иди готовь машину. — в его голосе уже слышалось лёгкое раздражение.
— Хорошо. Только можно без группы в этот раз? Всё же первый самостоятельный полёт, не хотелось бы людьми рисковать.
— А как же смена? — он откатился обратно к окну, необходимость задирать голову при разговоре ему явно не нравилась.
— Объясню что к чему, думаю поймут. Припасы пополним, недельку ещё посидят.
— Нет. — он решительно мотнул головой — люди там и так вторую неделю торчат, не дело это. Разве что соляру можешь не грузить, если так переживаешь — отверг он моё предложение, и уже когда я повернулся к двери, добавил, — ты про восточный пост не забыл?
Нет, про пост я не забыл, сделать небольшой крюк несложно, и уверив его что всё помню, — наконец вышел на улицу.
Дойду до больнички, узнаю как дед, заберу машину и вернусь к самолёту. Сейчас почти десять, пока соберёмся, часов в двенадцать стартуем. До цели часа два — плюс-минус, значит в два на месте, обратно вылетим только в районе пяти, — и засветло вернуться уже не успеем. От солярки отказываться я не буду, поэтому садиться желательно посветлу. Значит придётся переночевать в посёлке, и уже утром нормально лететь.
— Ну что, как он? — дойдя до больницы я зашел в тамбур, и едва не столкнулся в дверях с Аней.
— Всё так же. — нахмурилась она. — Думаешь за пол часа что-нибудь изменится?
Уверив супругу что не думаю, я предупредил что забираю машину, и пока она не начала расспросы, быстренько ретировался. Времени на объяснения не было, как взлетим, сама услышит.
*****
Дальше всё происходило как обычно, только теперь вместо деда главным был я, а все остальные выполняли мои указания.
Масло у печи так хорошо прогрелось, что провоняло весь ангар, его утащили к самолёту, и подключив батареи, закачали обратно в мотор. Загрузили бочки, мешки с провиантом, оружие, не забыли про лыжи и картонные коробки.
Вспоминая как дед каждый день делал одно и то же, я мысленно поблагодарил его, ненужные вроде бы манипуляции помогли мне запомнить порядок действий. Ан-2 самолет не сложный, это сначала кажется что здесь много всяких крутилок и рычажков, но когда узнаешь что и для чего — уже не путаешься.
Ну вот и он — момент истины.
Полоса чистая, сегодня я попросил прочистить немного больше, — не факт что умещусь в стандартный размер.
Мотор чихнул, плюнул, и ровно подхватился. Следуя инструкции, — она приклеена на стекле, нужно проверить положение триммеров, закрылки, высотомер и давление. Дождавшись когда мотор прогреется, бегло пробегаюсь по датчикам: наддув, бензин, масло, температура. Всё в норме. Можно взлетать.
Довожу обороты двигателя до двух тысяч, снижаю до тысячи, и отпускаю тормоз.
Будь сейчас лето, можно стартовать сразу с двух тысяч, но зимой самолет может пойти юзом, поэтому сначала начинаем разбег, и только потом доводим обороты до взлётных.
Процесс идёт штатно, увеличиваю обороты, закрылки на тридцать, ветра почти нет, поэтому штурвал не трогаю.