Три жизни

С Джемом Ричардсом у нее было очень все непросто. Часто Джем так с ней говорил, что Меланкта совсем почти уверялась в том, что совсем она ему больше не нужна. И тогда Меланкту такая тоска брала, что она говорила Роз, что теперь точно пойдет и покончит с собой, потому что теперь ей вообще больше ничего другого не остается.

Роз Джонсон всегда придерживалось противоположного мнения, с точностью до наоборот.

— Я понять не могу, Меланкта, что ты такое говоришь, мол, убить себя потому, что тебя, мол, тоска заедает. Я бы ни за что на свете, Меланкта, рук на себя не наложила просто потому, что мне на душе тоскливо. Может, кого другого, Меланкта, я бы и убила, потому что мне на душе тоскливо, но только не себя. Если я когда-нибудь себя убью, Меланкта, то разве по случайности, а если я убью себя по чистой случайности, Меланкта, то очень буду об этом сожалеть. И у тебя в голове такие же мысли должны быть, Меланкта, слышишь, что я говорю, а не то, чтобы болтать тут всякую глупость, как ты это делаешь. Сама же вот делаешь бог знает что, а потом тебе все это и аукается, Меланкта, и никто тебе не виноват, это же всякому понятно. Тебе же хоть кол на голове теши, Меланкта, а все без толку, я тебе сколько раз говорила, с тех самых пор, как мы с тобой познакомились, что не дело это, вести себя так, как ты ведешь, и разговоры эти всякие, а ты все равно все туда же, и все без толку. Я же точно знаю, что права насчет того, как тебе лучше себя вести, знаю, и все тут; но тебе же, Меланкта, хоть кол на голове теши, я просто весь язык уже отбила тебе объяснять, как нужно себя вести, но только ты же все равно опять за старое, Меланкта, и вот так с тобой всегда, и что мне с тобой делать, я просто ума не приложу. Я тебе вот что скажу, Меланкта, так себя не ведут, и всякий тебе то же самое скажет. Я даже и говорить тебе ничего уже не говорю, когда ты так делаешь, потому что тебе что говори, что не говори, а ты все равно с этим Джемом Ричардсом, за которого ты столько раз говорила, что так хочешь замуж, так хочешь, а все равно вела себя ровно так, как я тогда Сэму говорила, что по-другому ты себя вести просто не будешь, и все тут. Нет, мне правда очень жаль, что так все обернулось для тебя, Меланкта, но тебе же и нужно было всего, что прийти ко мне сразу, как ты с ним познакомилась, и помолвка прошла, и все такое, и поговорить, и я бы все тебе как есть расписала, а теперь уже что получилось, то получилось, а я с самого начала знала, что именно так все и будет. Я, конечно, вообще ничего сказать не хочу, Меланкта, и мне, конечно, жалко просто до слез, что так оно все обернулось, но вот что я тебе, Меланкта, скажу: по-другому оно и быть никак не могло, потому что с тобой всегда одно и то же, потому что делаешь ты все не по-людски. А теперь, конечно, опять у тебя разговоры эти пошли насчет того, что ты покончишь с собой, потому что тебя такая тоска забирает, что просто сил никаких нет, а это уже, Меланкта, извини меня, вообще ни в какие ворота не лезет, и порядочная девушка просто не должна себе такого позволять.

Роз теперь выговаривала Меланкте по поводу и без повода, а часто и вовсе срывалась на нее, но по большому счету помочь она Меланкте уже ничем не могла. Меланкта Херберт теперь совсем не понимала, как ей быть и что делать. Больше всего на свете Меланкте хотелось, чтобы Джем Ричардс всегда был с ней рядом, а ему теперь, судя по всему, она совсем была не нужна, ну и что же Меланкта, спрашивается, могла с этим поделать? Вот и выходит, что она была права, когда говорила, что просто покончит с собой, и все дела, потому что, а что еще ей, спрашивается, оставалось делать?

Сэм Джонсон теперь с каждым днем относился к Меланкте все душевнее и душевнее, и даже с какой-то нежностью. Бедняжка Меланкта, она такая добрая и милая, и все что хочешь для человека сделает, еще Меланкта всю свою жизнь только и мечтала о тишине и спокойствии, и при всем этом всякий раз умудряется во что-нибудь влипнуть. Сэм теперь часто говорил об этом с Роз насчет Меланкты.

— Я ничего не хочу сказать, Сэм, то есть ничего не хочу сказать про Меланкту плохого, потому что на нее, бедняжку, одни сплошные несчастья всю жизнь так и сыплются, но вот что я хочу тебе сказать, Сэм: то, как она живет и как себя ведет, мне это никогда не нравилось. Вот и теперь с ней опять все то же самое, как всегда, с этим ее Джемом Ричардсом. Теперь она ему сто лет не нужна, но, знаешь, Сэм, она ведь по большому счету сама во всем виновата. Нет-нет, Сэм, как она себя с ним все это время вела, мне это никогда не нравилось, и потом, Сэм, она же и понятия не имеет, как такие вещи по-настоящему делать, то есть, по-честному. Она же никогда настоящей правды никому не скажет, Сэм, как у нее и что с ней. Мне с ней теперь вообще даже и говорить неохота насчет того, что и как она делает. Каждый раз, каждый раз с ней одно и то же: да, Роз, как ты скажешь, так я все и сделаю, а потом, Сэм, все равно делает все по-своему. Она, конечно, добрая и милая, наша Меланкта, Сэм, и все такое, и если кто меня спросит, то я первая всегда скажу, что она для другого человека просто горы свернет, и это чистая правда, вот только, Сэм, живет она не по-правильному, Сэм, и, если хочешь знать, даже не всегда и по правде. А еще Сэм до меня иногда доходят слухи о том, какие страшные вещи она вытворяла, тут некоторые девушки знают насчет этого, и иногда они мне такое про нее рассказывают, что просто жуть берет, и, знаешь, Сэм, чем дальше все это тянется, тем больше мне кажется, что добром Меланкта не кончит. А еще, Сэм, ты же сам слышишь, как она иногда начинает говорить про то, как ей грустно, и какая у нее тоска, такая, что просто руки на себя хочется наложить, и все, и, согласись, Сэм, порядочной девушке даже и в голову не должны приходить такие мысли. Я знаю, Сэм, что говорю, и вот увидишь, как я была права. Так что ты с ней поосторожней, Сэм, слышишь, что я тебе говорю, ты с ней держи ухо востро, а я тебе и говорю, что чем больше я Меланкту знаю, тем больше мне кажется, что девушка она не очень честная. Так что будь с ней поосторожнее, Сэм, и слушай, что я тебе говорю, потому что я знаю, что говорю, слышишь, Сэм, что я тебе говорю, потому что если я что-то такое говорю, то всегда знаю, что говорю.

Поначалу Сэм даже пытался как-то защищать Меланкту, и всегда к ней со всей душой и даже с какой-то нежностью, и вообще Сэму нравилось, что она с ним такая тихая, и всегда его слушает, как будто запоминает, что он ей говорит, когда он что-нибудь такое ей рассказывает или объясняет, и еще Сэму нравилось, что она вообще для него все что хочешь готова сделать; но Сэму никогда не нравилось ни с кем ссориться, а Роз, конечно, лучше про Меланкту знала, и, к тому же, Сэму до этой Меланкты никогда особого дела и не было. И вся ее загадочность никогда не производила на Сэма особого впечатления. Сэму нравилось, что она всегда с ним такая ласковая и всегда готова сделать все, что Роз попросит, но Меланкта в его жизни никогда особо много не значила. Единственное, чего Сэму всегда хотелось, так это чтобы у него был хорошенький такой домик, куда можно будет приходить после работы, когда совсем устанешь, и маленький такой ребенок, свой собственный, которого можно будет баловать, так что Сэму, конечно, было жаль Меланкту, она такая милая и добрая, и к ним обоим со всей душой, а Джем Ричардс, конечно, по-свински с ней обошелся, но, в конце-то концов, если девушки связываются с такими вот прощелыгами, для них обычно именно так все и кончается. И вообще, Меланкта — она подружка Роз, а Сэм никогда и близко старался не вникать во всякие женские истории, которые бывают от того, что бегают они за мужиками, которые даже и понятия не имеют, что значит порядочно и по-людски себя вести со своими женщинами.

Так что Сэм почти совсем перестал говорить с Роз о Меланкте. Сэм всегда был рад ее видеть, вот только видел он ее теперь все реже и реже. Вскоре Меланкта вообще перестала приходить к ним в дом в гости к Роз, а Сэм у Роз про нее больше и не спрашивал.

Теперь Меланкта Херберт все реже и реже приходила в гости домой к Роз Джонсон. А выходило так потому, что Меланкта все меньше и меньше была нужна Роз, и Роз больше не хотела, чтобы Меланкта помогала ей по хозяйству. Меланкта всегда вела себя с ней очень робко и всячески старалась ей угодить. А Роз все равно говорила ей, не надо, она лучше сама все сделает так, как считает нужным. Оно, конечно, очень мило со стороны Меланкты, что она тратит столько времени на то, чтобы ей помогать, но у Роз такое впечатление, что лучше бы шла себе Меланкта домой, Роз никакие помощники не нужны, чувствует она теперь себя вполне нормально, не то что после всех этих неприятностей с ребеночком, и Сэм, когда приходит вечером с работы, так ему нравится, чтобы Роз была дома одна и накрыла ему стол. Сэм теперь вечно так устает, так устает, летом оно всегда так бывает, столько народу на пароходе, и столько от них всякой работы, что Сэм теперь и правда очень устает и ничего не хочет, кроме как поужинать как следует, и чтобы никаких лишних людей в доме не было, он и так намотался за день.