Страница 55 из 73
Глава 17
Вообще, надо отдать должное вкусу принца. Не скажу за конструкцию, но место для ресторана он явно выбирал не за пять минут. Уж на что я пресыщенный циник, но и то впечатлился открывшимся видом на море. Смело даю половину своего ботинка, что вид бегущей по волнам лунной дорожки поразил не одно девичье сердце.
Но в остальном… Ресторан как ресторан. Не помню, откуда его вывезли, но архитектор в своем роду явно имел немецкие корни. Точно такое же расположение балконов я видел в Мюнхене, когда ездил на Октоберфест. Пьяные немцы со второго этажа обожали поливать пивом проходящих внизу, что нередко приводило к локальным мордобоям. Правда, стоило появиться полиции в поле зрения, как все тут же становились паиньками и делали вид, что никто не причем…
Хотя чего это я свалился на воинственную волну? Местные завсегдатаи, явно представленные боссами не самого низкого полета, точно на такое не способны. Кляузу накатать — это да, легко поверю. Нажраться в сопли — ни капли не сомневаюсь. А морды побить — все, уже кондиции не те и должность не позволяет. Вон как зыркают поверх тарелок, рассматривая новые лица. Ох…
— Не обращай внимания. Они просто тебе завидуют, — чуть наклонившись, негромко произнес я.
— Тебе легко говорить, вон, сидишь, как будто был в ресторанах тыщу раз. А я себя чувствую, как на экзамене. Стоишь около доски, все на тебя смотрят, и страшно: вдруг что не так сделаю, и отправят на пересдачу.
— Ну, отправят и отправят. Придем завтра и снова будем мозолить глаза. Ты лучше давай вспоминай скорее, что в ресторанах положено делать.
— А что тут можно делать?
— Двойка вам, товарищ студентка! Завтра пойдем на пересдачу. В ресторанах положено делать следующее… — Я принялся загибать пальцы. — Во-первых, наслаждаться различными алкогольными напитками. Во-вторых, танцевать. И наконец, наслаждаться вкусной пищей, после которой, отдельно замечу, не надо будет мыть посуду.
— Да, последний пункт, он самый важный, — наконец-то оттаяла Ирина. — Есть и пить я не хочу, пошли танцевать?
И мы пошли танцевать. Если кто-то подумал про некое подобие дискотеки, то фиг вам. И мне тоже, фиг в смысле. Просто около негромко играющего оркестра на небольшом пятачке толкалось несколько пар. Вальс-не вальс, но правую руку на талию, левую в замок и, чуть покачиваясь в такт, идем приставным шагом по кругу. Главное, с соседями не сталкиваться и по ногам партнерши не ходить, а остальное все прощается. Я такие танцы не понимаю, но если судить по раскрасневшемуся лицу Иры, то ей все происходящее очень даже нравилось. Где-то на втором круге танца я поймал себя на мысли, что мне чего-то не хватает в окружающем. Но чего?
— О чем задумался? — в ухо горячей волной ударил шепот.
— Да вот, чего-то не хватает, но чего… Никак не могу сообразить, — ответил я чистую правду.
— Рано еще…
О чем это она? Для чего рано? Глубоко бултыхать мозговыми извилинами было лень, поэтому я довольно быстро решил, что это один из тех самых женских намеков, суть которых понимают только они. Самый правильный рецепт поведения тут простой: просто промолчать или протяжно вздохнуть. Ни разу не промахивался.
— Извините, но ресторан через полчаса закрывается, — стоило нам вернуться за столик, как к моему уху склонился официант.
Неужели уже почти полночь? Надо же, как быстро пролетело время. Быстренько рассчитавшись, я оставил десятку сверху и немного манерно предложил спутнице руку. Набравшаяся впечатлений Ирина хихикнула и, слегка кокетничая, встала из-за стола. Ну вот, совсем другой человек получился. Никаких «я как на экзамене»…
Хорошо, что Гагры такие маленькие, никаких проблем с ориентацией. Вышел из ресторана, и направо — санаторий. Вышел из санатория, и налево — ресторан. Для мужского мозга совершенно прозрачная система, в которой просто невозможно что-то перепутать. Да и расстояния крошечные, при всем желании не успеешь устать. Нет, принц был все-таки большой молодец, что все так устроил.
— Слушай, а почему все вот так? — Ирина оторвалась от меня и крутнулась вокруг своей оси.
— Как вот так? — я сделал полшага в сторону, чтобы не попасть в область поражения летящими руками и ногами. Ну, совсем не балерина же…
— Ну, хорошо…
— Так это все просто, — я поймал в объятья горячее тело.— –У тебя в организме есть специальные органы. И вот сейчас они ударными темпами вырабатывают всяческие вещества, от которых твой мозг медленно поднимается на гору удовольствия.
— И что же это за органы?
— Кто из нас медик? Я же так, в библиотеке сидел, да и то мимоходом.
— Но ведь… Да ну тебя! Я теперь себя обманутой чувствую. Было так все красиво и воздушно, а потом пш-ш-ш… И органы!
— Ты медик, должна помнить про лабильность, — надо же, как вовремя вспомнился термин. Не, не зря я столько времени угробил с этой производственной гимнастикой.
— А при чем тут…
Продолжить я ей уже не дал, попросту закрыв рот поцелуем. А то уходит разговор черти-куда…
— И тут целуются! Да что это такое! — прервал нас дребезжащий голос.
— Главное, что не видно! — радостно ответил я невидимой старушенции.
Ира молча потянула меня подальше. Но… В общем-то, и правильно. Темнота — друг молодежи, и нечего всяким разным глаза мозолить попусту.
В санаторий мы вернулись, конспирируясь по всем направлениям. Поправив прическу, первой ушла Ирина. Я же бездумно потолкался минут пять на углу и двинулся следом. Раскланялся с сидящей на месте администраторши бабулькой и честно сознался, что раньше прийти не смог, ибо уж больно хорошие для моего организма стоят погоды. Но я делаю это все исключительно согласно наставлениям врача: прогулки на свежем воздухе и солнечные ванны. Уже забирая ключ, полностью согласился с тем, что ресторан — это рассадник всяких нехорошестей и надо бы его вообще закрыть, при такой-то столовой. Уф, надеюсь, я этим хотя бы пару баллов заработал в глазах бабульки…
Цветомузыка! Вот как зашел в номер, как увидел стоящий на подоконнике зеленый кувшин, так и торкнуло. Этому пафосному ресторану категорически не хватает немного цветомузыки! Ну, куда это годится — просто чуть приглушенный свет над головами. Никакой загадочности, и вся романтика идет под откос!