Зерно магии

Пак помог сонному брату устроиться на мешках с крупами и мукой, укрыл своим новым плащом, прибрал остатки ужина назад в корзину и замер, глядя на воду, зажав в кулаке футляр с невероятным документом.

До дня, когда они с братом обнаружили на своём берегу гигантское дерево, Пак помнил себя плохо. В голове словно вечный туман был. Желания простые: поесть, попить, поспать. А как Зуля в доме появилась, ещё одно желание закралось в душу. Странное как сон, тягучее как мёд, такое же липкое и манящее. Постоянно хотелось быть рядом с женой брата, вдыхать её запах, трогать её волосы, брать за руки, прижиматься к ней всем телом. Только Зуля этого не поощряла. Пугалась, отбивалась чем ни попадя, звала Вена, а тот сердился и ругался. От этого Паку было плохо. Он не понимал, почему ему нельзя делать так, как делает брат.

И вдруг она… Лежит изломанной игрушкой среди ветвей. Тонкая, нежная, между опасно-острого и беззащитная на жестко-твёрдом. У Пака дыхание от незнакомых, внезапно нахлынувших чувств перехватило, слёзы глаза застили – очень страшно стало, что такая красота погибла. Но рука девушки оказалась тёплой, а дыхание, пусть едва уловимое, но согрело его ладонь. Жива! И такая лавина радости накрыла, что даже в голове посветлело. Туман хоть и не развеялся совсем, но уже не полностью мутил рассудок. Сообразил раньше брата, как спустить бедняжку вниз, а оттого, что Вен несколько раз повторил: «Зуля моя жена. Моя!», даже странно стало. Кто же спорит, его конечно. Паку она не нужна.

Кому будет интересна искра, когда есть звезда?

Леди не вызывала в нем тех смутных, постыдных желаний, о которых он, хоть и плохо, но помнил. Он не порывался схватить её, ведь даже дотронуться боязно, разве что взглядом. От её присутствия менялся мир. Он рассмотрел место, где родился и вырос, и вдруг захотел большего. Не застыдился родного угла, нет, но осознал, что можно жить по-другому. Когда увидел, как леди пишет список того, что надо купить в городе, чуть не закричал от отчаяния, что сам неграмотен.

А ещё из головы не шли слова, которые на прощание леди сказала брату:

– У меня есть цель, я знаю, куда и зачем иду. Но обязательно дождусь вашего возвращения и только после этого покину ваш дом.

Думать Паку было непривычно. Мысли разбегались, но парень вновь и вновь вспоминал эти страшные слова: «Я покину ваш дом». И каждый раз губы шептали: «Что же делать? Я не смогу без неё жить». Всю дорогу до города и в те дни, когда брат торговал дровами и удачно пристраивал бревно, эти слова дергали Пака, словно зубная боль.

Ответ пришёл неожиданно. Скучая в ожидании Вена возле конторы нотариуса, он случайно услышал разговор двух прохожих:

– Не знаю, что делать, – грустно сказал один.

– Поезжай с ней, – ответил его товарищ, поравнявшись с Паком, ещё и взглядом по нему скользнул.

Конечно, совет был адресован приятелю того прохожего, но теперь страдалец понял, как он должен поступить. Просьба купить ему хорошую одежду и обувь была основана на принятом решении. Не может он сопровождать леди одетым как оборванец.

Признание брата, что у него на груди, в маленьком круглом футляре, находится документ, подтверждающий его высокородный титул, окончательно уверил Пака в правильности будущего поступка.

Он будет сопровождать леди в её походе.

Глава 12

Симпатичный серый ослик, время от времени прядая длинными пушистыми ушами, семенил по дороге. Через его спину была перекинута связка из двух плетёных коробов, полных припасов. Выбрав минутку, скотинка тянулась к особо притягательному пучку травы, выросшей на обочине, но повод в крепкой руке хозяина не давал расслабиться и тянул его дальше.

Хозяином ослика был Пак, сопровождавший Элию.

На следующий день после возвращения, во время позднего завтрака, которым Зуля порадовала домочадцев, Элия объявила:

– Уважаемые хозяева гостеприимного дома, я благодарю вас за спасение и за то, что дали достаточно времени восстановиться после случившегося, а также за ваше тёплое отношение ко мне. Но мне пора продолжить путь. Сегодня я уйду…

Все знали, что рано или поздно этот момент настанет, но всё равно слова гостьи стали неожиданностью.

– Леди, я иду с вами! – Пак так резко вскочил, чтобы заявить о своём решении, что массивный стул, на котором он сидел, сначала с грохотом отодвинулся, а потом и вовсе опрокинулся на пол. – Нельзя вам одной путешествовать. Опасно это.

Вен, словно не видя и не слыша, что происходит, неторопливо допивал отвар, плескавшийся на дне его кружки. Сделав последний глоток, мужчина аккуратно поставил посудину на чистую скатерть и, взглянув на брата, тихо сказал:

– Пак, сядь на место и успокойся, – дождался, когда брат исполнит его просьбу, после чего, посмотрев на Элию, продолжил: – Леди, я не вправе вас удерживать, но всё же попрошу немного обождать. Да, мы спасли вас, сняв с того благословенного дуба, что послал нам Небесный наставник, но вы стократно оплатили нам за это. Зулю научили хитростям ведения хозяйства, мне дали советы дельные, как правильно торговаться, да и Пак рядом с вами изменился. Потому не могу я отпустить вас в путь с пустой котомкой. Брат опять же просится сопровождать… Я пока не знаю, хорошо это или плохо аукнется моей семье, но отпущу.

Младший, захлебнувшись воздухом – не дышал, пока Вена слушал, – что-то эмоционально пискнул, закашлялся и смутился до слёз. Старший, дождавшись, когда Пак успокоится, продолжил:

– Как я понимаю, дорога дальняя, значит, основательно подготовиться надо. Запасы взять, посуду походную, одежду на смену, одеяла… А чтобы не тащить груз на себе, куплю вам осла. И так будет правильно.

Подготовка заняла два дня. Пока парни сходили в деревню за осликом, пока женщины ещё раз осмотрели одежду и обувь, пока заполнили полотняные мешочки крупой, мукой, сухарями, а берестяные туеса вяленым мясом и сушёной рыбой, топлёным маслом и шариками твёрдого, как камешки на берегу, солёного сыра, так время и пролетело. И вот шагают неторопливо по обочине дороги Элия с Паком.

Пак беспрестанно о чём-то расспрашивает, а потом внимательно слушает ответы. Его начавший восстанавливаться разум, как иссохшая от засухи почва жаждет воды, требовал знаний. Всю дорогу в город и назад он мучал вопросами брата, теперь принялся за Элию.

Девушка уже устала от беспрестанного «как?», «что?», «почему?», но в то же время идти молча было скучно, а ещё ей было очень приятно чувствовать себя умной и знающей рядом с этим большим – она едва ему макушкой до плеча доставала – крепким и сильным парнем. Положа руку на сердце, баронесса и сама была не особо осведомлённой во многих интересующих Пака вопросах, но всегда отвечала уверенно и чаще всего переводила содержание разговора на знакомые ей темы.

Не сказать, что бароны Объединенных Герцогств были невежественными людьми. Среди них даже встречались энциклопедисты и эрудиты, но выживание в суровых условиях полуострова на первое, жизненно важное место, ставило не изучение движение небесных тел или причину отливов и приливов Океана, а хозяйственные вопросы.

Особо в этом преуспели горные бароны. Не у каждого из них дети могли бегло читать и писать – главное, что имя своё при нужде начертать может и счет до тысячи знает – большее количество монет в тайнике и овец в хозяйстве редко бывает. Но зато где искать отбившуюся от стада овцу, как удержать почву на склоне от размыва, а ещё пять верных способов выбрать лучшее ячменное зерно для пива знает каждый малец, чья макушка сравнялась с главным столом в отцовском замке.

Элии в вопросе образования повезло. Младшая сестра чейзы Далии родилась горбуньей, и был у неё единственный вариант судьбы – монастырь, куда и отправили девочку по достижении пяти лет, дав ей, как невесте Небесного наставника, приличное приданое. Известно всем, что в обителях божьих не только молятся, но и трудятся. Огромные огороды и заготовка собранного урожая, стада коз и овец, состриженная с них шерсть и вычесанный пух, которые требуют обработки, лекарни для нуждающихся и приюты для сирот. Много, очень много приходится монахиням исполнять уроков настоятельницы во имя Его.