Страница 28 из 48
— Не говори чушь! — с боку села хозяйка.
Нуваш посмотрела на меня.
— Там ты точно сможешь встретиться со своей семьёй. На этом празднике собираются абсолютно все живые существа этого мира.
— Правда?
Я вскочила и радостно запрыгала. Ура- мысленно вопила я. Скоро закончится моё скитание.
— Хозяйка, а как они меня узнают? А если не узнают? А если..
— Ой, да замолчи ты и сядь- поморщилась Нуваш.
— Сядь, говорю, ненормальная. Расскажу сейчас.
Я рухнула возле нее.
— Однажды, когда я была совсем маленькой, я была на этом празднике. Да, он бывает очень не часто. Но суть в том, что он проводится в первую очередь для самих ливейлов. И только там мы, люди, можем видеть, как они уходят. И уйти самим, если будет такая возможность, конечно.
— Подожди- я подняла вверх руку.
— Что значит уходят?
Хозяйка вздохнула:
— Ливейлы, в отличии нас, людей, живут долгой жизнью. И уходят, то есть умирают, как мы говорим, по-другому.
— Стой! Ничего не понимаю. Что значит уходят? Живешь себе такой, живешь, а потом раз- а не уйти ли мне?
— Да, именно так. И каждый из нас сможет уйти тоже.
— Ну, это же бред.
Я прямо вскочила от возмущения.
— И я могу уйти что-ли? И она? — я ткнула рукой в Ясиву.
— Да.
— Не умереть, а именно уйти. Ты же видела главную ливейлу. Видела, видела, знаю, что подсматривала. Так вот она живет дольше, чем мать матери моей матери.
Я замерла, в уме прикидывая, сколько же это.
— Так она же молодая. Как такое может быть.
— Они не стареют, как мы, люди. А теперь представь… как же тебе объяснить?
Она протянула мне полную плошку еды.
— Ешь. И ничего не спрашивай, просто съешь.
Я послушно глотала еду, пока не почувствовала, что больше не смогу съест ни крошки. Но хозяйка снова наполнила посуду и протянула мне.
— Ешь.
— Да я не хочу.
— Если хочешь понять, то лучше ешь.
И мне пришлось запихивать в себя еду, но хозяйка в третий раз наполнила посуда.
— Ну уж нет- я начала отпихивать ее руки, протягивающие мне плошку.
— Почему?
— Да потому что насытилась досыта!!!
Хозяйка кивнула, поставила посуду на землю.
— Вот так и ливейлы насыщаются жизнью досыта. Тебе пока еще не понятно это. Но поверь, я видела людей, проживших очень долгую жизнь. Так вот они тоже были насыщены жизнью и готовы были покинуть нас. Когда день за днем жизнь не приносила ничего нового, когда все дни похожи друг на друга и конца этому не видно.
— Так всему свое время, наверное? Разве не так?
— Так. Да вот только время у всех разное. Хоть к зверям на поедание выходи. И такое тоже бывало.
— И вот еще что- она замерла на некоторое время.
— Это то, куда мы уходим. Если уйдешь на празднике, то ливейлы направят твоё существо туда, откуда мы пришли. К изначальному.
Я двумя руками потерла лицо.
— Какое существо?
Она приложила руку к груди.
— То, что болит и ноет, когда тело не повреждено.
— Так. Это я хоть немного, но понимаю, о чем идет речь. Что значит к изначальному?
Тут в разговор вступила мама Ясивы.
— То есть туда, где пребывает наш создатель.
— Ага. А если просто здесь умрешь, что случиться? Как те, кто недавно остался на той стороне….
— Куда угодно, но не к создателю.
От избытка информации, я вскочила, и начала просто ходить. Пошла в темноту, натыкаясь на людей, но шла, шла, пока не почувствовала, что немного успокоилась и вернулась.
Прервала неспешный разговор вопросом:
— Я правильно понимаю, каждый из нас, если захочет уйти, сможет сделать это?
— Нет.
Вот чувствовала я, что всё не так просто! Я даже хлопнула ладонью по ноге.
— Тааак. И что же для этого нужно? Спрашиваю чисто из интереса.
Хозяйка достала свой мешочек, открыла его и высыпала небольшую горсть в ладонь, а потом протянула мне.
— Это нужно. И очень много. Не каждому из нас под силу их собрать, чтобы отправить своего родного.
Камни…камни. Чтобы сдохнуть, прости создатель, нужны разноцветные камни. Смысл-то в чем?
— То есть все имеет свою цену.
Уффффф. Я понимаю, что совершенно ничего не понимаю. Правда.
— Шила- осторожно окликнула меня Ясива.
— Так принято, так было всегда. Мы всегда собираем камни, чтобы отправить старших. Когда мои родители уйдут, я буду собирать себе. Когда у меня будут дети, они тоже будет собирать.
Я мысленно застонала. Почему это не укладывается в моей голове? Почему? Почему люди вместо того, чтобы просто жить и, не знаю, наслаждаться жизнью, с малого думают об уходе.
— Все, хватит! — Нуваш решительно встала.
— Завтра предстоит долгий и сложный путь. Идем спать!
И давая мне времени на возражения, схватила за руку и потащила в сторону. Я долго лежала молча, таращась в темноту. И думала, думала. Задремала ненадолго под самое утро, но почувствовала ощутимый толчок.
— Пора, Шила.
Мы двинулись в путь еще на рассвете. Я заметила, что народ радостно переговаривался, все предвкушали праздник. Может и мне перестать думать об этом? Даже Нуваш вон улыбается. Но почему внутри меня такая тяжесть. Может потому, что не помню? А вот как встречусь со своей семьей, может и память вернется? Даже если и не вернётся, вместе веселее и дружнее будет. Я так мечтала об этом, и вот очень скоро моя мечта исполнится.
И действительно, я прониклась общим настроением. Мы шли до самого вечера.
— Долго идти еще?
— Скоро достигнем территории ливейлов.
— У них своя территория есть?
— Да. В другой день запрещено заходить туда.
На следующий день мы дошли до моста, сделанного из прутьев растений, и остановились. Я ради интереса заглянула туда, через что нам придется перейти, но кроме обыкновенной земли, покрытой легким туманом, ничего не увидела.
— Ну, всё. Тут я точно не перейду- хозяйка опустилась на землю.
— Почему? Что тут сложного? Или ты высоты боишься? Так можно и по земле пройти.
Я недоумевала, но смотря на лица подошедших, поняла, что здесь есть какой-то подвох.
— Этот мост перейдут все, но не каждый дойдет до земли ливейлов.
— Поподробнее.
Хозяйка отвела меня подальше от людей.
— Помнишь то, что было во мне?
А, та разумная дрянь, пожирающая плоть? Конечно, помню. Поэтому я кивнула.
— Как объяснить? Здесь будто тебя раздевают догола, но только не тело, а сущность твою, чувства обнажают. А обитающие там, питаются этими чувствами.
Ну что такое, а? Что ни новый день, так новые загадки загадывают.
— Любыми чувствами? Любовью тоже?
— Нет, Шила. Любовь- то обычно не прячут, а вот что внутри затаишь, что спрячешь от всех, это они и почувствуют. И то, что было у меня, маленькая толика того, что люди испытают когда здесь пройдут… Потому и говорят, что не все дойдут, погибнут от этого по дороге.
Я потрясла головой, представив дорогу на праздник, усеянную трупами.
— Получается, у тебя есть, что скрывать внутри? Поэтому ты маялась болью.
— Есть- она вздохнула.
— Как своих потеряла, такая злость появилась. Если бы я вовремя пришла тогда, мы бы вместе умерли. А мне вот приходится все время жить с этой болью внутри себя. Обида такая, что печёт прямо, почему я осталась. За что мне это?
Она села на землю, обхватив лицо руками.
Стало так жалко ее, но ведь я сейчас ничего не смогу для нее сделать, разве что придумать способ, как перейти мост.
— А если Ррух нас как тогда перекинет?
— Не получится. Они от земли до неба чувствуют.
— Хорошо. Тогда как узнать, прицепилось к тебе что-нибудь или нет?
— С ног тебя это собьет, когда войдет, так и поймешь.
Значит, нужно срочно придумать какой-то способ перейти этот мост. Но какой?
Нужно как-то скрыть то, что находится внутри. Я закрыла глаза и попыталась выискать у себя то, что может стать препятствием для прохождения моста. Но чувствовала только спокойствие. И еще какое-то радостное нетерпение от предстоящего воссоединения со своей семьей. Я начала вспоминать всё то, что со мною происходило, но не почувствовала ни злобы, ни обиды.