Путь Любви

- Не бойся, Алиса, никакого афро-меда, никакой отравы – это лишь легкое, очень вкусное вино. Согреет и немного расслабит, не более того.

- А я и не напряжена!

- Это сейчас, - коварно усмехнулся ведьмак. – Расслабленной ты мне нужна позже.

А вот теперь я напряжена! Но, по правде сказать, это было приятное, волнующее, романтическое напряжение.

Сегодня мы много говорили, как будто пытаясь наверстать все то время, что не виделись. Реган рассказывал, как за год Торум пробуждался после долгого сна без магии, как налаживались связи между Королевствами, торговля, научные изыскания, как реставрировались, ремонтировались давно забытые пути между странами, как напитывались силой неработающие артефакты, как улучшалась жизнь и благоденствие целого мира. Я рассказывала про Землю, про свою учебу, про то, как мы использовали скатерть и открыли свое дело, про наши будни и праздники. И сейчас, смакуя маленькими глоточками вино, мы просто сидели молча и любовались угасающим солнцем, думая каждый о своем. Я, в основном, о том, что мое девичье сердечко окончательно пропало.

В какой-то момент принц подгреб меня к себе, заставляя откинуться на его грудь и обнимая спереди руками. Я чувствовала его дыхание на своих волосах, вдыхала в ответ его свежий запах и мне было хорошо.

- Ты носишь мою жемчужину, - нарушил тишину ведьмак, коснувшись подвески на цепочке и поднимая ее на уровень моих глаз.

Мне показалось, от его прикосновения перламутр даже засиял ярче, рассеивая сгущающиеся сумерки.

- Это моя любимая драгоценность, - улыбнулась я. – Дома мне было некуда ее носить, так что я просто смотрела на неё, вспоминая Путь Истины.

- А обо мне ты вспоминала? – простой вопрос заставил мое сердце застучать быстро-быстро.

Я повернула голову и посмотрела в серьезное лицо Регана. Он выглядел спокойным, вот только золотые глаза вспыхивали, выдавая волнение, и каким-то женским чутьем я поняла, что он действительно ждал моего ответа и не знал, что я чувствую к нему, и терзался этим. И столько еще эмоций было в этом взгляде, что я, наплевав на самочкину гордость и на то, что, возможно, это неправильный ответ, сказала правду:

- Каждый день.

Мы потянулись друг к другу одновременно. Горячие губы Регана накрыли мои в сладком, жарком, страстном поцелуе, и не было в нем ничего от робких, нежных прикосновений, только лихорадочное желание успеть им насладиться, впитать в себя его вкус, раствориться в нем без остатка, не думая о том, что будет дальше. В этот раз даже боги не могли нам помешать – в протоколе не было запрета целовать невесту на первом свидании.

Мы целовались на берегу моря, пока не стало совсем темно.

- Мы могли бы начать еще в саду Спасителей Торума, - проворчала я, понимая, что время свидания подходит к концу, а мне всё мало. – И у нас был бы целый день на поцелуи.

- И мы бы остались там. - улыбнулся Реган, – Изначально это и был мой коварный план, но я очень хотел показать тебе Торум, чтобы ты посмотрела на него моими глазами и полюбила его так же, как я. И осталась здесь навсегда.

Я хотела сказать, что мне не очень-то и нужен Торум без него, но передумала. Не хотелось заканчивать такой чудесный день на грустной ноте.

В своей комнате я оказалась, как Золушка, без одной минуты полночь. Ори тоже был тут, развалившись на моей подушке и похрапывая. Услышав меня, он приоткрыл один глаз и сонно спросил:

- Самочкина честь?

- Не пострадала, - усмехнулась я и упала на кровать.

Вспоминая его руки, крепко прижимающие меня к себе, заполошное биение наших сердец, перемешанное дыхание, опьяненные влюбленностью золотые глаза…

В ту ночь не было на свете самочки счастливее меня.

Глава 22.

- Что это ты делаешь?

Ори с нагретого солнышком подоконника недоумевающе смотрел, как я пытаюсь сосчитать петли.

- Что-что, вяжу! – буркнула я.

- Вя-а-ажешь?! – округлил и без того круглые глаза паукан. – Это, по-твоему, вязание? Что это за средневековые штуки у тебя в руках?

- Ты не знаешь, что такое спицы для вязания? – удивилась я.

- Голубушка, я знаю, что такое спицы для вязания, - перешел на снисходительный тон мой тотем и с сожалением на меня посмотрел. – В Торуме давно никто не вяжет простыми железяками, у рукодельниц есть магические спицы, которые не натирают пальцы, ровно кладут петли и вяжут за тебя столько, сколько провязала ты. Так гораздо быстрее и удобнее… Где ты откопала это древнее убожество?

- У магов попросила наколдовать точно такие же, как у меня дома, - я растерянно посмотрела на начало пледа у себя в руках. – Но у меня же нет магии, как они будут работать?

- Так же, как и у всех, артефакт такой, понимаешь? - развел лапы в стороны паук и кивнул на пряжу. – Кстати, что это будет?

- Плед. Невесты должны подарить Регану подарок, сделанный своими руками. Вязание – единственное, что я умею делать.

- Может, лучше пирог сварганишь? Или боишься отравить? – захихикал паукан и подскочил на подоконнике. – Ладно, так уж и быть, выручу тебя. В который раз, между прочим! Выкинь эту сиротскую пряжу, я принесу тебе кое-что, что сразит твоего кабана наповал!

И выпрыгнул в окно, я даже спросить ничего не успела. Не знаю, чем ему не понравилась моя пряжа! Маха, обогатившись за счет местных аристократок, дала мне денег, на которые я и купила дорогущую изумрудную нить, чтобы связать принцу плед. Хотя, скорее пледик. Сначала хотела связать шарф, но в Торуме всегда лето, холодно лишь на специальных курортах, и часто его не поносишь, зато пледом можно укрываться каждый день.

Ори вернулся примерно через час, держа в лапах нечто, больше всего напоминающее золотистое облако.

- Боже, что это?!

- Драгоценность! - паук сделал страшные глаза. – Но тебе деревне не понять, а вот кабан твой наверняка оценит. Как раз под цвет его кабанячих глаз.

- Где ты это взял? – я осторожно приняла пряжу из лап паука и взвесила на руке. – Она совсем ничего не весит!

- А то, - самодовольно усмехнулся тот и плюхнулся на подушку. – Такой нити практически не осталось в Торуме, это паутина Арахны Золотистой! Я …кхм… распотрошил старые запасы!

- И не жалко отдавать такую красоту для кабана? – ехидно поинтересовалась я.

- Жалко, - проворчал Ори и прикрыл глаза. – Но я не выношу самочкиных слез, а, чует мое сердце, ты будешь горько рыдать, если кабану не понравится подарок. Так что пользуйся, пока я добрый. Только, ради богов всемогущих, попроси нормальные спицы, не позорься!

И я с энтузиазмом принялась за работу. Правда, совсем скоро поняла, что лучше бы вязала шарф. Анна сообщила нам, что после того, как Реган сходит на свидания со всеми невестами, во дворце будет устроен торжественный бал, где принц объявит, какое рандеву оставило неизгладимый след в его сердце, и чей подарок понравился больше всего. Учитывая, что часть девушек уже сходили на свидания, времени у меня было максимум неделя. И я вязала с утра до ночи, а ночью магические спицы вязали за меня. Пряжа загадочной Арахны была просто потрясающей, легкой, но в то же время объемной, шелковой на ощупь, искрящейся чистым золотом, я невольно перекатывала нить между пальцами, пока вязала, щупая бархатистую структуру. Однако, на третьи сутки мой энтузиазм поиссяк. От непрерывного вязания, даже не смотря на магические улучшенные свойства спиц, с непривычки на пальцах образовались мозоли, да и монотонность работы начинала действовать на нервы. А еще мешали постоянные мысли о Регане. После нашего свидания я была воодушевлена и абсолютно счастлива, но шли дни, принц не выходил на связь, и, хотя он предупредил меня о том, что не сможет оказывать мне знаки внимания, я начала накручивать себя. Новости о встречах ведьмака с другими девушками я специально не читала, но в голове постоянно крутились мыслишки, типа «а вдруг ему больше понравилась другая невеста?», «а вдруг он, как истинный ловелас, очаровал меня играючи, и сейчас сидит на пляже, целуясь с очередной девушкой?, «а вдруг ему совсем не понравилось проводить со мной время?» и куча других предположений. Излить Махе душу не получалось, подруга с головой окунулась в работу, Пашка с Призванными все так же пропадали в библиотеке, заскакивая совсем ненадолго, невесты были заняты своими подарками, поэтому время я коротала за вязанием с магической плазмой и Ори, гоняя мрачные мысли. Полностью успокоиться не получалось, поэтому к концу пятого дня вязания и беспочвенных подозрений я настолько извелась, что даже бесстрашный паук поумерил градус своего ехидства.