Страница 2 из 115
Сети всё ещё не было. Пилот ехал в автономном режиме, по сути по загруженным в память координатам, но на то оно и такси — чтобы мочь приехать куда угодно без спутников. Так и выехали за город. Кажется, над ними пролетело звено истребителей. Канадские или венерианские он не понял, да и вряд ли бы понять смог — он не военный, определять по мелькающим над головой силуэтам. Просто они летели низко, почти над домами, а это был уже пригород, а не сияющий иглами-высотками полис. От звукового удара летательных машин людей прибило к земле, закачались рекламные плакаты и щиты, в воздух взлетел разный мусор, и от осознания увиденного через стекло салона такси ему стало не по себе.
Но машина неспешно, но упорно двигалась к цели. Покинула окраины этого не очень большого по местным меркам, но огромного в масштабах Венеры города. Выехала в пригороды. Начался бесконечный частный сектор, и тут, судя по картинке за окном, совершенно ничего не происходило. Если где-то в Онтарио, Квебеке или Новой Англии рвались ядерные бомбы, если по Монреалю, Торонто и Нью-Йорку отрабатывали вольфрамовые болванки, тут это ровным счётом никого не волновало. В пригородах своя жизнь и свои ценности. Наверное, потому девчонки, королева и ближницы, и решили его прятать здесь, у чёрта на куличках, в этих краях. Ибо они его на самом деле спрятали.
Что ж, к войне с Венерой тут шло давно. И морально аборигены были к конфликту готовы — пришедшие после последних выборов либералы во главе с Андерсеном только подлили масло в огонь, заговорив не об абстрактной возможности, а о НЕОБХОДИМОСТИ «ставить в стойло» должных им по гроб жизни инопланетян. Мигель понимал, что, скорее всего, ему придётся эвакуироваться отсюда — девочки найдут более спокойное место. А значит нужно, вернувшись, собрать вещи и сидеть на чемоданах. Ему-то собирать нечего, но вот у дочери с зятем проблем может быть куча.
Вид мирной пасторали вокруг успокоил, провёл в состояние лирической созерцательности, и Мигель невольно подумал о самом главном для любого человека — о жизни. Как она сложилась и сложилась ли — какой мерой мерить? Ибо он не считал себя счастливым человеком. Что это за жизнь: никто, в чужой стране, да ещё под круглосуточной охраной? Разве к такому стремятся молодые учёные, мечтающие сделать важное открытие на благо человечества?
О чём мечтал он тогда? О достатке. О мировом признании. Просто о признании. Хотел иметь свой домик в Авроре, но именно СВОЙ, пусть даже в нём будет охрана… Личная охрана! Если позволят доходы и положение, конечно. А не тюремщики. Мечтал иметь доходы с патентов, позволяющие безбедно жить не только ему, но и внукам. Хотел, чтобы всегда была любимая работа, возможность для самореализации… А получил шпионские страсти размером со всю оставшуюся жизнь.
О том, как сильно просчитался, изобретая именно то, что изобрёл, открывая то, что открыл, он понял, когда его чуть не грохнула та сучка с ликом принцессы… Теперь уже королевы, разумеется. А после и сама будущая королева нажала на спуск, не стесняясь никого и ничего. И только ещё большая сучка Гарсия — его ангел-хранитель… Только эта чёрная пантера стояла за тем, что он жив. Перефразируя рекламу, можно констатировать: «Не все изобретения одинаково полезны, сеньоры!» Mierda, не все изобретения вообще полезны! Кроме как для сильных мира сего, имеющих выгоды от любой вундервафли. С годами он пришёл к тем же выводам, какие не хотел осознавать до своего эпического фейла — ЭТО изобретение опасно. Очень опасно! Да, это не уровень быстро действующей очень мощной бомбы, но в том и «привет» — бомба действует сразу, и сразу убивает какое-то количество недругов. А тут игра идёт в масштабах десятилетий, и на длинной дистанции его открытие куда страшнее жалкого взрывающегося механизма, какой бы мощи тот ни был. Его открытие при должном вливании ресурсов и сопровождении может много чего натворить в этом мире. Конечно, он вычислил объект, результат применения своих исследований — его просто невозможно было не заметить на небосводе Венеры, хотя, разумеется, охранявшие его девчонки, с которыми у них тёплые взаимоотношения, ни разу даже намёком не проговорились, что это он. Милый мальчик, и по срокам соответствует. Мигель внимательно за ним следил, подписавшись на все его группы и медийные порталы, скачав все доступные записи проделок и выступлений — что можно было достать с другой планеты. Пока этот потенциальный великий человек не достиг высот, но дон Мигель не сомневался, обязательно станет тем, кому не зазорно находиться в одном списке с Хуаном Четвёртым и Филиппом Веласкесом.
Но это объект исследований, опытный образец. Он обречён на известность. Однако лично он, маленький никому не известный профессор, создавший такого монстра, перманентно постоянно в бегах, прячется, живёт под личиной. Не имеет ни работы, ни карьеры, ни даже собственного жилья, не говоря о репутации и славе. Но что страшнее — так живёт и его семья, дочка с мужем и внуками. Дочку люди королевы вроде не особо трогают, да и замуж она вышла второй раз за местного, канадца, неплохого парня, клерка в спиртоперерабатывающей компании. И он не оставил жену, поняв, что они под колпаком спецуры, что им нельзя высовываться. Принял такую жизнь — любовь способна на чудеса. Хотя какой мужчина не мечтает о самореализации? Мигелю было плевать на себя, но никакой человек и никакой отец никогда бы не пожелали подобного чаду.
…Но несчастным он был именно что человеком. В смысле, не считал себя счастливым только как человек. А вот как учёный наоборот, был небывало счастлив. Ибо совершил открытие, какое, возможно, никто не совершит в ближайшие полтысячи лет, если в принципе кто-то совершит. Его открытие, пусть и с боями, пусть с ущербом лично для него, а ещё для сорока несчастных, таки разработали, довели до ума, и даже создали два жизнеспособных прототипа — номер двадцать и номер двадцать один. И судя по жизненному пути двадцать первого, открытие не подвело, работают гены! И то ли ещё будет. А жертвы… Да, сорок несчастных душ. Но иные куда более безобидные открытия собирали куда более кровавую жатву, сколько таких было за историю человечества? К сожалению, за всё нужно платить, и человечество регулярно платит за научные открытия. Сорок убиенных в том бункере, да какое-то количество уродов, кому подмешивали экспериментальных генов, кого потом пришлось усыпить… Не такая и великая цена за прогресс.