Страница 106 из 115
Послал «мальчика» подальше. Вроде не обиделись. Переговорил с марсианами. Мухабаев сиял — под его началом кроме двух дивизий во дворце находилось почти три в городе, вокруг марсианского квартала, и те три хоть и отличались качеством вооружения, но всё же обладали тяжёлыми экземплярами техники в бОльшем количестве, чем наши соединения Моралеса, Каррераса и других глав соединений в городе. А главное, были укомплектованы прошедшими марсианскую срочку бойцами, и могли прямо сейчас идти в бой, без занудного слаживания. Кстати поэтому и техники тяжёлой было больше — нашлось немало спецов с подходящей ВУС, в отличие от наших. Его дивизии согласно плану медленно двигались в сторону космодрома, отсекая от основных городских кварталов тяжеловооружённых наймитов разведки Союза и пару наших, поддерживающих мятежников, оторванных от их «коллектива» полков. Переговорили по общей стратегии, что будем делать — в том числе с новоприбывшими, отнёсшимися ко мне с подчёркнутым уважением, несмотря на молодые годы. Многое из их слов не понял, кроме того, что ПОКА войска в целом не готовы к противостоянию с регулярной армией Венеры, и мы будем придерживаться той же стратегии, что и Моралес — движение и маневрирование вокруг бригад противника, не вступая в бой на его условиях.
— Пока не сформируем достаточно соединений, способных управлять тяжёлой техникой, — пояснили офицеры. — Техника есть, но в этом бардаке надо вначале понять, кто у нас под рукой, а после уже будем принимать решения, что и как делать.
Эта стратегия не касалась легковооружённых, пусть и имеющих серьёзное переносное оружие, бойцов Союза, не важно, диаспор, засланных, прошедших обучение и слаживание или набранных из мирных местных. Их мы локализовывали и теснили, с ошибками, несли потери, но учились, перегруппировывались и снова теснили — на войне сие неизбежность, без потерь войн не бывает. Особенно когда активируешь протоколы ГО раз в семьдесят лет, и ни у кого нет опыта.
В общем, штаб покинул с лёгким сердцем — все при деле. «Красные» со штабом у Сената организовывали уже третье контрнаступление, но все их телодвижения ничем не заканчивались — они просто занимали какой-то купол без боя, стояли там для галочки, а после уходили. Главные бои сейчас велись в трёх районах города с местными бандами, почуявшими безнаказанность. Изредка попадались орлы из диаспор, но ситуация изменилась, и они пытались прятаться, раствориться в городе, благо под куполами и в подземельях полно места. Но теперь, имея тысячи бойцов со спецтехникой, генералы и полковники организовывали плотные фильтры и проводили тотальные зачистки, и все обнаруженные лежбища и гнёзда диаспор выжигались без жалости. Раствориться среди местных сеньоры мигранты и бывшие мигранты не могли, только прятаться, а это стало делать сложнее, чем планировалось их штабом, планировавшим операцию изначально. Жалко ли мне было этих парней различной восточной наружности? Нет. Возможно, это неправильно, что ополченцы множили их на ноль, вообще не разбираясь, кто перед ними и какая вина конкретно этих лиц. Всё же нужно определять личность, суд, доказательства, всё такое. Да, убить прямо там, игла в затылок, но только после подтверждения от наших баз данных, что да, мордаха того или иного персонажа засветилась в погромах. Но, как сказал Каррерас, они не ассенизаторы. И после зверств диаспор в адрес наших граждан, моё «я» молчало, не пытаясь осуждать, пусть и понимало неправильность. Да, пострадает много невинных, и сейчас мы принесём диаспорам куда больше горя и слёз, чем принесли нам они… Но с другой стороны, их сюда никто не звал, а прилетели — соблюдайте законы и правила, а не устраивайте тут свои порядки, указывая нам, как правильно жить. Может мы и слабые, и ленивые, и развращённые по сравнению с вами… Но не нравится — на выход, а если подняли оружие — огребайте, пусть даже коллективно.
— Хуан, о, великий господин! Присоединяйся к обсуждению! Мы без тебя, великого, не смели начать эту операцию, ждали ваше императорское величество для подтверждения… — встретила меня Фрейя гневной отповедью, и глаза её расширились от ярости.
— Фрейя, я…
— Все вон! Позову! — рявкнула она, и все, кто находился в организованном уже мной верхнем штабе, на этаже её кабинета, а тут было хоть и не столько народу, как внизу, засобирались на выход. Когда спина последнего сотрудника штаба скрылась в проёме, она голосом задраила створку… Быстро подошла и двинула пощёчину мне по лицу.
— Значит, ты у нас уже ставишь королев! — лился из её уст яд. — Назначаешь глав государств! Круто! Быстрая карьера, да? Всем бы такую!
…И я понял ещё одну вещь — с нею, как и с военными, стандартная тактика не сработает. Она привыкла к определённому обращению, определённой аргументации. И просто чтобы переубедить её, нужно лебезить, пресмыкаться и оправдываться. А я, видит бог, просто хочу спасти свою страну. Не хочу ни оправдываться, и тем более не буду пресмыкаться.
А потому от моей ответной пощёчины, в которую вложил силу, её прекрасная головка отлетела, а сама высочество, разинув рот и выкатив глаза в недоумении, обиженно схватилась за пострадавшую щёку.
— Успокоилась? — просто и незатейливо спросил я.
Неуверенность в глазах, страх, ужас, что такое произошло С НЕЮ. Чего с наследной принцессой и главой государства не может произойти по определению. Я решил ускорить процесс принятия:
— Если пришла в себя — давай работать. Нет, если бьют эмоции — давай быстро решим эту проблему. Я зверски устал, но от хорошего секса не откажусь. — Шаг навстречу, и она, ожидаемо, опасливо отпрыгнула.
— Хуан, что ты себе позволяешь? Что позволяеь, сукин сын? Я охрану позову!
— Ну и дура. — Усмехнулся. — Позволяю себе вернуть тебя на грешную землю. Ты должна быть холодной расчётливой королевой. У тебя враг только что дворец штурмовал. А ты завелась из-за какой-то фигни, позволила эмоциям обуять себя. Непорядок! — Последнюю фразу воскликнул, добавив в глаза весёлые искорки.
— Но я… — Растерянность. — То, что ты сказал военным… Там…
— Я сказал то, что они должны были услышать. — Есть, я даже голос при этих словах не повысил. Наоборот, небрежно пожал плечами, как будто говорю о чём-то незначащем. — Они должны были услышать именно это — и услышали. И сразу пошли следом, без пререканий и торга. Где твоя похвала, где ободряющий поцелуй? Чего дерёшься?
— Но они подумают… — Растерянность. После страха это большой прогресс.