Мерей

Чёрный Хаммер показавшись в проёме кирпичной арки, занял последнее свободное место. Хозяин клуба «Мери-Лаина», Рональд Лонкли открыл дверь и оказавшись на улице, лениво окинул взглядом парковку. Остановившись взглядом на фигуре долговязого парня, он с хлопком закрыл машину и пикнув брелоком подошёл ближе.

– Мне казалось концерт уже должен был начаться пол часа назад. – демонстративно взглянув на часы, процедил он.

– Я как раз собирался уже начинать. – затушив сигарету о шершавую поверхность стены, ответил парень.

– Бросал бы ты это дело. Курение убивает, а ты же ещё поёшь, так себе все связки просадишь.

– Боишься что не смогу выступать? – язвительно поинтересовался Хэмми засунув руки в передние карманы чёрных кастомных Джинс.

Такие джинсы могли вызвать зависть у любого уважающего себя рокера или панка. Множество булавок украшали бок левой штанины, по всей поверхности хаотично были закреплены шипы и угловатые клёпки. Правая же оставалась чистой, не считая потёртостей и разрезов. Широкий кожаный ремень с клёпками и бляшкой в виде оскалившегося вампирского черепа, плотно обхватывал бёдра, а от ремня полукругом тянулся ряд цепей. Маленькие, большие, они звенели каждый раз когда он двигался. Чёрная косуха только дополняла картину, выступая центральным звеном неформального образа.

Такая одежда требует смелости и дисциплины. Обилие металла это тяжёлый груз, который нужно уметь нести на себе достойно, при этом не теряя лица. Если человек облачившись в подобный наряд будет излучать уверенность, он не просто привлечёт к себе внимание, а ещё и вызовет желание узнать его поближе. В то время как застывшая в глазах неуверенность, может стать причиной конфликта, с не самыми терпимыми лицами.

Хэмми как раз относился к тому типу людей что излучают уверенность. И это не маска, которой так любят прикрываться некоторые люди, ему просто было плевать на чужое мнение. Будь то осуждение или одобрение, чужие слова не имели для него значения. Вот и сейчас, Рон смутился под взглядом парня. Несмотря на солидную разницу в возрасте, только в обществе Хэмми он мог почувствовать себя неловко.

– Учитывая что ты моя золотая утка, боюсь. – с раздражением в голосе выдал он, – Времена когда всё это было можно и модно, остались ещё в моей юности. Сейчас тренд на здоровый образ жизни. Слышал про такое?

– Никогда не следовал за большинством. – скрестив руки на груди, Хэмми опёрся спиной о стену. Рон всегда был до жути надоедливым. Может на него так повлиял недавний брак с румынской моделью в два раза младше его, а может уже возраст. Но парень явно не желал продолжать этот диалог. – Ты сюда по делу или за деньгами?

– Приехал на тебя красавца поглазеть. Конечно за деньгами!

– Отлично, а то я уж подумал, что ты меня решил взять под контроль.

– Учитывая что ты устроил год назад, мне следовало тебя послать далеко и надолго.

– Но ты меня любишь. – усмехнулся он.

– Ага, прямо пылаю страстью, – скривился Рон. – Не знаю что это за магия, но у тебя как-то получается собирать полный зал. Уж не знаю в чём твой секрет, но без этого, я бы не был к тебе так добр, чего ты совсем не ценишь.

– Вот такой я. Останешься на концерт?

– Нет Хэмми, я не поклонник такой музыки. Слишком депрессивно. Не знаю как эти девочки в зале выдерживают твои тоскливые завывания, но пока они приходят, можешь хоть на голове стоять.

– Стоять на голове я точно не собираюсь. – покачал головой Хэмми.

– Хэмми! Какого чёрта ты всё ещё не на сцене? – воскликнул Лукас. Он явно сбился с ног решая все нюансы, коих всегда было много. Дыхание мужчины сбилось, а лицо было красным, возможно от злости, но точнее мог сказать только он сам.

– Вот об этом я и говорю! Ты испытываешь моё терпение.

– Лукас, скажи пожалуйста, кто-то покинул зал? – смерив мужчину высокомерным взглядом, спросил Хэмми.

– Н-нет. – опешил он, но тут же собрался с духом и сделав глубокий вдох, продолжил, – Это в высшей степени непрофессионализм! Нельзя заставлять людей так долго ждать. Они заплатили за вход и хотят развлечься. Даже мировые звёзды себе такого не позволяют!

– Я знаю что делаю. Тем более, чем больше они ждут, тем стремительней опустошают бар.

– Будете пререкаться после концерта! – закатив глаза выдохнул Рон, – Лукас, найти Кристину и отправь в мой кабинет. А ты Хэмми, быстро на сцену и это… бросай курить.

Когда мужчины скрылись за железной дверью чёрного хода, парень сверился со временем на своих часах. Вредная привычка, которой он предавался не так уж и часто оказалась вне времени как и он сам. Умом он понимал что это вредно, но привычка на то и привычка, отказаться от неё не так просто.

Вдохнув полной грудью прохладный воздух, он закрыл глаза. Стоило на мгновение сосредоточиться на ощущениях и можно было ощутить энергию, что разрывала здание. Улыбнувшись собственным мыслям, Хэмми переступил порог клуба.

Ночь концерта должна стать для него судьбоносной ночью. Готовый начать игру, Хэмми Огвальт на мгновение застыл в шаге от света софитов. Чувства подобно волнам плескались в душе. Вся его жизнь – это своеобразный способ развлечь людей, но они всё никак не поймут то, что заложено в текстах его песен, в музыке, которую он часами пытался писать. Вымучивая каждую ноту, воспалённым от бессонницы сознанием.

Спустя год, они вышли на сцену. Целый год изоляции, поисков себя и нового звучания и всё ради того, что бы кучка людей смогла провести отличный вечер, забыв о тех, кто старался для них. Темп жизни с каждым годом становился всё быстрее, и для истинного творчества оставалось всё меньше места. Но как и раньше…

Сцена звала его, пела свою песнь, потихоньку забирая контроль у разума. Не в силах противиться этому зову, он подошёл ближе. Вся группа – состоящая из двух гитаристов, клавишника и ударника – была готова уже начать. Все ждали только Хэмми, и их недовольные взгляды только подтверждали это. Толпа уже несколько минут скандировала его имя.

– Хэмми, может выйдешь уже? Ещё чуть-чуть и толпа будет готова разорвать охранников. – раздраженно, бросил Лукас, передавая ушные мониторы. – Ребята отыграли пятый и восьмой треки. Дальше ждать уже опасно.

– Чем безумней толпа, тем больше эмоций они унесут домой. – сухо ответил Хэмми, глядя на зал из-за кулис.

– Ох, дождёшься ты. Даю тебе две минуты. Не выйдешь – я тебя туда сам выволоку.

– Не долби мне мозг. Ты мой менеджер, а не мамочка.

Он чувствовал эту бушующую в зале энергию, казалось что её вкус отдавал горечью на кончике языка. Крики с каждым моментом становились всё более истерическими. Сделав глубокий вдох, Хэмми покрутил головой, разминая шею, после чего вышел на свет.

Фронтмен «Alba Lily» выглядел достаточно молодо. Никто не мог дать ему и 30 на вид. Высокий и явно следящий за своей внешностью. Длинные чёрные волосы, лежали волосок к волоску на одну сторону, а половина головы выбрита по последней моде. Однако самым примечательным в его внешности была не причёска, а глаза. Стальные, светло-серые, без эмоциональные – мёртвые. Пустые, словно в них ничего нет, ни грусти, ни боли, ни радости. Но вместе с этим, до жути притягательные. Одним взглядом он мог завести толпу или заставить замолкнуть. В этом была немыслимая сила и великая тайна даже для самого парня.

Он никогда не задумывался о том, как это у него получается. Почему люди продолжают тянуться к нему даже ощущая опасность? В этой власти было особое искушение, ведь когда можно всё, зачем останавливаться? В его душе было достаточно Тьмы, что бы поглотить весь этот зал.

Его бледное слегка вытянутое лицо, выглядело застывшей маской, с тенью высокомерия на нём. Широкие скулы и немного впалые щеки, чётко очерченный подбородок и тонкие, бледные губы. Мужчина был определённо доволен своим внешним видом и это чувствовалось.

Стоило вокалисту показаться толпе и люди, тут же затихли, ловя каждое его движение, полным восхищения взглядом. Зал был переполнен людьми, настолько, что становилось душно от их присутствия. По воздуху пробежал звук дрожащих струн. Хэмми обвёл холодным взглядом зал и придвинул микрофон ближе. Среди витающего в воздухе желания, его взгляд зацепился за фигуру у бара. Совсем молодая девушка, лет девятнадцати на вид и явно чем-то расстроенная, она лениво водила пальцем по краю бокала. Её взгляд, устремленный в недра прозрачного напитка, отдавал тоской.