Займемся текстом, профессор

— Зачем? — хлопнула пушистыми ресницами младшая.

— Чтобы быть умной, — зевнув, протянула медленно. — Успешной и счастливой по итогу.

— А можно мне с тобой? Мама не узнает.

— Не рано ли ты начала хитрить? Узнает, — погрозила я ей, — потому что сама и расскажу. А ты не думай снова сбегать на прогулке. И вообще, почему эту дыру в заборе никто не заделает? — принялась я возмущаться.

Аленка только плечиками пожала, ну да. Ни ей же брать в руки молоток с гвоздями и идти заколачивать досками этот лаз.

Быстренько собравшись, позавтракав и закинув Аленку в сад, я поехала в универ. Входила с опаской, сердце так ухало в груди, что казалось его слышно за километр.

Озиралась по сторонам, словно зверек, не зная даже, чего ожидать. Взглядом выхватила Валерку, тот стоял у стенда, изучая расписание. Зуб готова была дать, что меня, скорее всего, поджидал.

Прошла мимо, только подбородок гордо вскинула, пообещав, что реветь не стану. Однако внутри кольнуло от обиды. Эх, Валера, а сколько было надежд! Правильная, значит, а еще бедная, да?!

Ну и черт с тобой, Валерий!

В аудитории уже стоял шум. Кравцова заискивающим тоном просила списать у Гришки, Людка болтала со своим Ваней по мобильнику, на задних партах парни что-то обсуждали и я, вплыв белым лебедем внутрь, плюхнулась на свободный стул.

— Олька, — растянула губы в улыбке Людка, — чего такая кислая? Неужели голова болит после апельсинового сока?!

— Совесть, — фыркнула я, — беспокоит. Скрести пальцы, чтобы сейчас сюда вошел не новый препод…

— А кто? — нахмурила Люда брови.

— Неважно, — пискнула я, потому как именно в этот момент в дверях показалось знакомое лицо.

Интересно, а перевестись можно в середине семестра на другой факультет?

Высокий светловолосый парень окинул взглядом присутствующих, поправил очки и занял свое место за столом.

Я едва не съехала по спинке стула, желая превратиться в невидимку. Может, пронесло, а?!

Вздохнуть боялась, наверное, даже побледнела, но, к моему счастью, он, то ли обладал паршивым зрением, то ли такой же памятью. Потому как несколько раз хоть и упирался в меня взглядом, но никак не давал понять, что мы знакомы. Если это вообще можно назвать знакомством.

— Красавчик, правда? — толкнула Людка меня в плечо.

— Кто? — округлила я глаза, тряхнув слегка головой.

— Всеволод этот. Новенький и молоденький. И главное, знаешь, что? — хитро произнесла Людка. — У него на пальце нет кольца.

— Ага, а у тебя есть Ванька. Так что закатай губу!

— Умеешь ты обломать, Орлова, — недовольно добавила подружка. — Я, может, намекаю тебе.

— Избавь бог! — проскрипела я страдальчески, вспоминая вчерашнее. Смотреть-то, как теперь этому в глаза?

Кстати, при свете дня он казался обычным. Ну не находила я в нем ничего такого, отчего бы моя душа начинала петь! Парень как парень! Да, возможно, обаятельный, но мозг уже выставил границы и пересекать их больше я не собиралась.

Каким-то чудом отсидела пару и даже не привлекла к себе внимания нового преподавателя. Вроде бы выдохнуть уже можно было, как вдруг на выходе он окликнул Людку. Та расплылась в улыбке до ушей и, развернувшись на пятках, направилась к преподавательскому столу. Вот же зараза!

Я только голову в плечи втянула, оставшись дожидаться ее у дверей. Не знаю, о чем они болтали несколько минут, но обратно подружка вернулась слишком воодушевленной.

— И чему ты радуешься? Доклад поручил сделать? — бросила я невзначай.

— Неа, — замотала она головой, — попросил помочь одному парню.

— О-у-у, — протянула я, сглотнув ком в горле. — А чего он сам не в силах объяснить?

— Занят, наверное, — развела та руками.

Хотела еще Люда что-то сказать, но Всеволод, кстати, как он по батюшки-то будет?!прошел мимо, взмахнув нам на прощание рукой.

Я только его спину взглядом проводила, окончательно успокоившись практически. Повезло!

Можно было жить своей обычной жизнью, если бы не один момент. Я даже не представляла, какую свинью мне подложит в итоге Людка!

Глава 4. Арсений

Разлепив сонные веки, я громко выругался, уставившись на будильник.

Черт! Проспал!

Повернув голову, обнаружил, что Петька тоже ангельским сном дрыхнет, отвернувшись к стене. В квартире тишина и, кажется, Севка не позаботился о том, чтобы поднять младших братьев вовремя. Спасибо, бро, конечно!

Торопиться уже некуда было. Часы показывали практически обеденное время, а это означало лишь то, что уроки у Петьки закончились еще полчаса назад, а мои пары… Хм, кстати, следовало бы разузнать расписание или пусть этим занимается старший?!

Перевернулся сначала на другой бок, потом все-таки поднялся и растерянно тряхнул лохматой головой.

Да уж… погуляли вчера неплохо, да так, что колено болело до сих пор. Не девчонка, а потомок кенгуру! Всего-то хотел вернуть ей браслет, а в итоге получил по первое число. Братцу еще повезло, по-видимому, а то помимо рожи, схлопотал и по иному бы месту.

Вспомнил и улыбнулся, а девчонка не промах! Хотя с виду показалась сначала хрупкой и беззащитной, наверное, мне тоже вскоре понадобятся очки, еще пару раз так ошибиться всего-то осталось.

Приняв душ, я решил пожарить яичницу, едва не спалив Севке занавески на кухне. Даже подумал позвонить отцовой кухарке, но потом махнул рукой, ай да так съедим, уголь только на пользу. Петька ворчал, но пытался жевать, косо поглядывая на меня.

— Не нравится? — скривив губы, произнес я.

— Честно? — поморщился младший.

— Молчи тогда. По лицу вижу, что полная дрянь. Но в Севкиной холостяцкой берлоге, кроме этого, есть лишь вода из-под крана.

— Может, в магазин? — улыбнулся Петька, явно рассчитывая, что ему перепадет нечто калорийное и сладкое.

— А тебе не пора ли худеть? — сдвинул я брови к переносице, примеряя на себя роль старшего и серьезного.

— Хорошего человека, — отложив вилку, раскинул он руки в стороны, — должно быть много.

— Тебя чересчур много. Скоро одышка будет, — погрозил я ему пальцем.

— Зато я красивый, — выдал этот мелкий засранец, улыбнувшись в тридцать два зуба.

Я только моргнул от чужой наглости, добавив недовольно.

— Петька, не хочешь вернуться к отцу?

— А ты?

— А я здесь поживу. Севке компанию составлю, чтобы не скучал.

— Барсика голодом заморите, — посмотрел он на грустного кота, что сидел в углу и тыкался мордой в пустую миску. — А к папе я его забрать не могу, у Матильды аллергия на шерсть.

— Ага, или, скорее всего, на нас, — фыркнул я, припоминая новую женушку бати. — Лучше бы у нее была она на бриллианты. Ладно, как-нибудь проживем, — махнул рукой, надеясь, что с голоду не помрем.

В крайнем случае на обед будем ездить в особняк и на ужин тоже. А там глядишь, папа подыщет себе новую жену, которая будет любить его сыновей и четвероногих питомцев. Как говорится: и в горе и в радости!

— Сень, а ты чего не на учебе? — погладив по спине кота, пробурчал Петька.

— По той же причине, что и ты, — ворчливо произнес в ответ, отправляя посуду в раковину. — Севке только не говори, а то разорется не хуже отца.

Петька пообещал держать язык за зубами, хотя по этому поводу были у меня большие сомнения.

Стрелки часов бежали вперед, день, не успев начаться, так быстро, казалось, клонился к вечеру, а я слонялся по чужой квартире, как неприкаянный.

Без своего угла было, конечно, плохо. С одной стороны, вроде как и благодарен брату, что приютил, хотя, куда ему деваться! Но, с другой, с удовольствием бы вернулся в свою комнату в отцовском доме. Завалился бы на широкую постель с джойстиком и рубился бы в игры с Петькой. Но требовалось браться за ум, только вот делать это хотелось меньше всего, к сожалению.

Где-то часа через два позвонил Севка. Он, видимо, зная, что проблем с учебой мне не избежать, решил заранее подстраховаться, потому и сообщил новость, которая по душе мне не пришлась.