Попутчики

— Содержать войско — тяжёлая обязанность, — вступил в беседу барон. — Тебе ещё не приходилось с этим сталкиваться… чуть только недоплатишь — они бунтуют.

Клос опустил плечи как бы сдаваясь.

— Но я полагал… — неуверенно заговорил он. — Как же… Хлария… опасность…

— Каждый из нас, — произнесла баронесса цур Кертиан, старательно смягчая свой слишком грубый для женщины голос, — будет рад выделить отряд самых опытных своих бойцов для защиты нашей общей границы.

Клос старательно покивал, но потом «внезапно» вспыхнул новым подозрением.

— Вы хотите отделаться от меня?! — спросил он, обводя взглядом собравшихся. Выслушал общие заверения, что нет, ни в коем случае. С папским посланником, который явно ему благоволил, и отрядом вейцев за спиной рыцарь мог позволить себе и не такую игру. — Я понимаю, когда опасность грозила Сетору, когда граф цур Лабаниан с братьями-заступниками был готов вторгнуться в страну, кроме меня, было некому защитить город. А теперь…

— На что тебе Лабаниан? — брякнул вдруг прямолинейный цур Ерсин. — Он далеко и от Фирмина, и от Дитлина. Бери Корбиниан! Весь!

В зале стало очень тихо. Корбиниан был разорён дважды. Войной Ублюдка и потом, на памяти старшего поколения, разбойниками. Погуляли там и оборотни, которые после ушли на восток, за Пустошь. Не сравнить с прекрасными, хорошо управляемыми владениями графа цур Лабаниана. Пусть дороги там плохие, но поля плодородные, растут виноградники, налажена жизнь… крестьянам приходится туго, но подати они платят хорошие. А Корбиниан распустился. Вир, а за ним Арне, подати собирали едва-едва, лишь бы совет отвязался. Только и памяти, что там когда-то жил сам Дюк.

Эх, Арне, Арне. Как же так глупо, в лесу от рук кучки разбойников?..

Клос покачал головой.

— И берега Корбина в дар моей жене, — сказал он словно бы в раздумьи. Это не вызвало ни протеста, ни удивления, разве что самую малость. Берега Корбина — какая мелочь! Да они с одной стороны и так принадлежат Фирмину, а с другой — Корбиниану! Но ведь оставалась ещё сторона Ранога и Пустошь… Раньше рыбаки то и дело подбирались с восточной стороны, лишь бы не платить. Действительно, мелочь. Но эта мелочь означала подати с рыбаков, стекающихся к озеру со всей страны. Теперь им никуда не деться. А ещё плату с тех, кто захочет пересечь страну из Тамна в Раног или обратно.

— Быть по сему, — поспешно согласился граф цур Вилтин. Не ожидал, небось, от сына, что тот начнёт что-то требовать. Теперь Клосу с женой принадлежало пол-Тафелона, его центр, его ядро. Но мало получить обещание, надо ещё заставить его выполнить.

— Бароны, — тонким голосом произнесла Нора. — Если все согласны с этим решением…

Ей ответил нестройный гул. Конечно, согласны. Мальчишке кинули кусок и он утихомирится, а там уж пускай попробует выжать хоть что-то из Корбиниана и истощённого Дитлина.

— Если все согласны, мы должны обсудить добычу, привезённую из замка графа цур Лабаниана. Вот здесь список, составленный…

Список составила Вейма, в который раз восхитив Клоса своей дотошностью, точностью и блестящей памятью. Она учла всё, проследила за тем, чтобы вывезти всё до последней монетки, до последней ложечки, а потом так же тщательно проверила всё в Сеторе. Если таковы все вампиры, их следовало привлекать на службу!

— Я предлагаю, — произнесла юная баронесса тем же тоненьким, сорванным во время осады голосом — она руководила женщинами и детьми, помогавшими бойцам на стенах, — все ценности должны быть распределены между защитниками города. Бароны цур Ерсин, цур Фирмин и рыцарь Клос.

— Подожди, — нахмурилась баронесса цур Кертиан. — Графство Лабаниан брали мои люди, люди графа цур Вилтина, барона цур Ерсина и отряд, который прислал нам на помощь святейший папа.

— Святейший папа не нуждается в плате, — вежливо произнёс отец Сергиус. — Он сделал это в благодарность баронессе цур Фирмин за помощь, которую она оказала мне и которая позволила спасти жизнь святейшему папе. Но вы забыли рыцаря Клоса и мужество его отряда. Мне кажется, будет справедливо поделить отнятое у графа цур Лабаниана имущество между вами пятерыми.

— Пятерыми?! — удивилась баронесса цур Кертиан, потом перевела взгляд с легата на Нору, а с Норы на Клоса. — Ах да, пятерыми.

— Я позволила себе позвать людей Братства Помощи, — продолжила Нора, — чтобы они оценили все ценности и выплатили нам их полную стоимость, которую мы сможем поделить на три… простите меня! На пять частей.

— Ты много на себя берёшь, девочка, — покачала головой баронесса цур Кертиан.

— Простите! — охотно покаялась Нора. — Мне, конечно, следовало разделить между нами драгоценности покойной графини, подушки, одежду, утварь…

— Помолчи! — хлопнула по столу баронесса цур Кертиан. — Распорядилась и распорядилась. Что теперь-то говорить?..

— Тогда… — начала было Нора, но осеклась. Отец Сергиус подал знак, что хочет говорить.

— Святейший папа, — начал легат, — не собирается вмешиваться в дела Тафелона, но вот уже много лет ваша страна удивляет соседей. Мирская власть приходит в руки государя от Заступника и именем Заступника правит король, князь или дюк. В вашей же стране нет покоя, потому что нет помазанного правителя. Слабость, гордыня, надменность, жадность… малейшая ошибка одного из вас — и вы снова окажетесь втянуты в междоусобную войну. С севера на вас глядит Нагбария, с запада — Хлария. На востоке гнездо проклятых, разрушающих всё, что вы строите. Всё от того, что нет центра, нет того, кто связал бы вас воедино… того, кто заключил бы договор… быть может, даже с оборотнями, тревожащими ваши земли своими набегами. Уже и в Хларии, и в Нагбарии, и в Итнии за перевалом поговаривают, что есть у них люди, связанные с древним родом вашего Дюка узами крови, и не пришла ли пора возложить на себя вашу корону. Бароны! Я слушал вас и молчал, но видел, что совет ваш погряз в недоверии друг к другу. Вам нужен Дюк, коронованный по вашему обычаю, человек достойный, который по справедливости наградит верных ему и без страха покарает предателей.

Взгляд, который отец Сергиус бросил сперва на цур Абеларина, а потом на цур Тиллиана с цур Ладвином, их не порадовал.

— А чего рассуждать? — поспешил подняться на ноги барон цур Абеларин. — Зачем лукавить? Мы знаем друг друга, мы знаем, что возвышение любого из нас вызовет подозрение и ревность остальных. Вот человек, который думает не о себе, а о Тафелоне! Он первый заговорил о том, что граф цур Лабаниан обнажил свои границы перед Хларией! А разве не он бросил только что завоёванные земли, чтобы спасти Сетор? Он родич графу цур Вилтину и барону цур Фирмину, но никогда не унаследует их владений. В конце концов, разве не для того мы отдали ему Корбиниан?

Барон цур Тиллиан и граф цур Ладвин переглянулись, потом посмотрели на Клоса. Он ответил им сумрачным взглядом. Сейчас у него было достаточно людей, чтобы захватить их земли по одному. Откровенно говоря, так он и собирался сделать — если его поддержат вейцы и святейший папа.

— Я согласен, — кивнул барон цур Тиллиан. — Рыцарь… я хотел сказать, граф цур Дитлин показал себя как будущий Дюк. Он уже сейчас думает обо всех нас.

— Я тоже так думаю, — поспешно поддержал его граф цур Ладвин. — Он достоин носить корону Дюка.

— И так думаю! — согласился с родичами барон цур Ерсин. Ещё бы он не согласился, уж он-то видел Клоса в деле! Если бы не рыцарь, оборона Сетора, подготовленная бароном, провалилась бы ещё раньше.

Граф цур Вилтин и баронесса цур Кертиан внимательно посмотрели на Нору. Она сидела в своём кресле вся раскрасневшаяся от волнения и влюблённо смотрела на мужа. Ждать от Фирмина возражений не приходилось.

— Звучит неплохо, — вынужденно согласился граф цур Вилтин, не зная, радоваться ли за сына или огорчаться переменам, которые уводили у него из-под носа власть, — но чтобы все эти люди в Хларии, Нагбарии и в Итнии оставили свои притязания, мы должны как-то доказать, что Клос не самозванец и власть его от Заступника, а не только от людей.