Попутчики

— Идите оба! Нет времени!

— Встань здесь, пожалуйста, — безукоризненно-вежливо попросил Магду Лонгин, поставив её на самой границе света, излучаемого башней. — А ты, мальчик, немного подальше.

Он указал Куно в тень и встал рядом.

— И что теперь? — громко прошептал мальчишка.

— Ждём, — отозвался волшебник. — Мои люди готовы, осталось немного.

— А что ты хочешь? — спросил Куно.

— Взять Белую башню, разумеется, — с заметным раздражением ответил Лонгин.

— Зачем? — не выдержала и Магда, оглядываясь на приятеля. Тот знакомым с юности жестом потёр руки.

— Смерть прежних преподавателей Чёрной башни сделала меня, увы, её хозяином. Поскольку деваться мне некуда, пришлось заняться обустраиванием этого паршивого местечка. Я не без труда договорился с ведьмами, но вот белые маги, эти сапожники от науки, оказались крайне упрямыми. Я уже подумывал перебить их всех, но у них есть кое-какие недоступные мне области знания. Ловить их по одному бесполезно, эти упрямые болваны вообразят, что страдают за свои убеждения… а оставшиеся без колебания ими пожертвуют — тоже во имя убеждений. С кем угодно другим я мог бы перебить самых строптивых и договориться с оставшимися, но только не с белыми магами. Они, небось, предпочтут погибнуть все вместе. И тут появляетесь вы!

Магда похолодела. За любезной улыбкой мага крылось что-то ужасное.

Страшное чудище в два прыжка догнало Эрну и зажало рот своей лапищей… обычной человеческой рукой.

— Тихо, Эрлейн, это я, — прошептал такой знакомый и родной голос.

Всхлипнув, девочка прижалась к дяде Вилю.

— Мы ещё внутри, а не снаружи, — проворчал батрак. — Показывай, где тут выход.

— Он не открывается, — с трудом подавив рыдания, — пожаловалась Эрна. — Я пробовала! Несколько раз!

— Дай-ка и я попробую, — отозвался Виль. — И тихо!

Эрна довела учителя до парадных дверей. Они были закрыты на засов, который батрак легко отодвинул. Девочка захлопала глазами, а Виль осторожно, на пробу, толкнул дверь. Та распахнулась.

— Будь начеку, — предупредил батрак и вышел из башни. Эрна высунулась следом. Там не было никакой ловушки, зато всего в двадцати шагах стояла мама! Магда с надеждой вглядывалась в дверь Белой башни и, увидев дочь, кинулась к ней. Эрна бросилась ей навстречу, ловко увернувшись от руки Виля. Она уже не видела, как одетые в чёрное люди распахивают дверь настежь и один за другим забегают в башню.

Магда прижимала к себе спасённую дочь и покрывала её лицо поцелуями. Жива! Здорова! С ней!

— Мама, мамочка, мамуленька! — как заклинание твердила девочка. — Я так за тебя боялась! Я всё бродила и бродила, а верёвка такая короткая! А ты в зеркале такая грустная! Я совсем не плакала! Они такие злые! Мама, почему они нас не любят? Мамочка, я всё говорила им, а они не слушали! Они злые! А я не хотела! Мамочка, я только нечаянно его уронила! Там как бумкнет! Я не нарочно, правда! Ой, мама, не надо!

Поздно. Магда случайно задела и сорвала с головы дочери неровный самодельный платок. Увидела только начавшие отрастать волосы.

— Кто это сделал?! — прорычала она.

— Волшебницы! Они злые! Я только немножечко поколдовала, а они!..

Дядя Виль подошёл ближе и провёл рукой по коротким волосам девочки. Грязно выругался.

— Зачем? — коротко спросил он.

— Хотели лишить колдовской силы, — горько ответила вместо дочери Магда. — Попадись мне только эти твари!

— И как, у них получилось? — забеспокоился Виль, но Эрна его перебила:

— Не надо, мамочка, я сама их убью! Вырасту, поймаю, побрею тоже и убью! Вот увидишь!

— Ишь ты, убью! — заворчал Виль. — Кто ж тебе разрешит из мести убивать, скажи на милость?

— Что у тебя там бумкнуло? — подошёл к ним Лонгин.

— Дядя Лонгин! — обрадовалась девочка. — Смотри, что у меня есть!

Она полезла в мешок, который держала привязанным к поясу и в котором лежала украденная чаша. Вниз Эрна всегда тащила её в мешке, чтобы оставить руки свободными.

— Её белые маги искали, она им должна свет проливать, её Держатель держит, это такой дяденька, он её каждую ночь искал, а я нашла.

Лонгин принял подарок и засмеялся.

— Я многого ждал от этих сапожников, но чтобы так!

Он наклонился к девочке.

— Священная чаша истинного света — это символ, — пояснил он. — Вроде как сказка. Чтобы лучше описывать, во что люди верят. Её никогда не существовало. А ты нашла церемониальную чашу. Её для красоты использовали в обрядах. Она не волшебная.

Лонгин повернулся к взрослым и объяснил им:

— Вместе с Чёрной башней мне достались архивы. Мы их разбирали… Пришлось заставлять нерадивых учеников сидеть над записями, а потом за ними ещё и проверять. Та ещё работёнка. Но было и кое-что интересное. Никогда бы не подумал, что эти сапожники поверят в ими же придуманный образ и начнут искать!

— Так она не настоящая? — разочаровано спросила Эрна. — А я думала, если выберусь, тебе подарю, а ты мне за это поможешь вернуться к маме!

— Ты и так с мамой, — напомнил волшебник, напряжённо глядя на дверь Белой башни.

— Ой, а ты учеников архивами наказывал? — спохватилась Эрна. — А в Белой башне думали, что ты их мучаешь!

— Это нерационально, — рассеянно отозвался Лонгин. — Так что у тебя бумкнуло?

— Я не хотела! Я иду, а он там смотрит! Я хотела спрятаться! Ты говорил не тараторить, но я так боялась! Он смотрит! И темнота на него как кинется! А он свет зажёг! Я кричала «не надо»! А он не слушал. А потом как бумкнет! И всё. Он упал в колодец. Там лестницы вокруг него были. А я не хотела! Он сам! Я говорила — не надо! Он сам, правда? Сам же?

— Кто — он? — спросила Магда.

— Волшебник! Молодой такой! Он с горшком на лестнице был! А я там была! Он же мог рассказать! Я только хотела, чтобы он меня не видел!

Лонгин расхохотался.

— То есть ты убила этого волшебника? — спросила Магда.

— Он сам! — захныкала Эрна.

Виль ухмылялся.

— Плохая работа, — безжалостно сообщил он, не обращая внимания на слёзы в глазах девочки. — Убила случайно, кто ж так делает? Небось ещё и повторить не сможешь, если понадобится.

Лонгин перестал хохотать и старательно посерьёзнел.

— Ну, что, тебя можно поздравить с первым выигранным магическим поединком, — торжественно заявил он.

Потом повернулся, подозвал к себе толстяка в богатых, расшитым золотом одеждах и сказал:

— Эти сапожники не пускали учеников на мои лекции и вот результат. А я говорил, что в замкнутом помещении нельзя применять заведомо антагонистичные заклинания.

Толстяк ответил что-то непонятное, что-то о зависимости между вложенным усилием, настроением мага и получившимся взрывом, и понял его только Лонгин.

— Так ему и надо, — решила для себя Магда. — Не плачь из-за него, золотко!

— Чего мы ждём? — вмешался в разговор магов Виль. — Что ты ещё задумал?

— Ничего особенного, — рассеянно отозвался Лонгин. — Я послал учеников… у меня есть разработанные заклинания, которые могут блокировать белую магию… правда, недолго. Но это должно помочь. Тем более, что они прошли хотя бы некоторую подготовку…

Он задумчиво посмотрел на дверь башни и повысил голос.

— Начинайте! — приказал он. — Быстро!

Снаружи ничего не происходило, только нарастало напряжение. Виль оглянулся по сторонам.

— Что тут у вас ещё есть, кроме башен? — спросил он. — Вон там что?

В тени Чёрной и Бурой башен прятались какие-то невысокие строения. Сараи, хижины, даже какие-то домики и непонятное длинное одноэтажное строение.

— А, — махнул рукой Лонгин. — Там конюшни, сараи, а вот это страшилище — тут спальни белых магов. Раньше они там жили.

Он усмехнулся.

— А потом появился я.

Он поманил пальцем Куно и шагнул в сторону Белой башни, откуда уже доносились женский визг, ругань, проклятия, стоны, стук и грохот. Куно беспомощно оглянулся на Магду, та ответила ему таким же рассеянным взглядом.