Рекомбинатор. Том 1. 7Я

Глава 5

— Конечно, проверим и спрос, и разрешения. Только если у нас появится что-то ценное, но не будет разрешающей бумажки — это еще не значит «нет». Продажа на черном рынке — это крайний вариант, но он тоже возможен. Если нам опасно идти в Надзор самим — можно отправить туда доверенное лицо. Если для разрешения требуется диплом — его купить проще, чем саму лицензию. Про продажу с дисконтом — существующим поставщикам, это Меняла расскажет лучше. В общем, будем посмотреть! Не надо сомневаться, надо делать! — с ехидной улыбочкой выдал наш мастер ловких рук — Циркач.

Так-то да, Надзора бояться по любому поводу — лучше в писари идти. Да и не добыли мы еще ничего. А там видно будет!

— Все высказались? Коммерческое товарищество 7 «Я» прения завершило? — с легким раздражением уточнил Подушка. — Тогда открываю Грань!

Наша столовая, объединенная с кухней, перекрасилась в оттенки серого. А через обеденный стол на меня смотрели два желтых испуганных глаза. Кто-то, маленького роста, косматый как обезьянка, оказывается, все это время сидел (или стоял?) напротив меня на стуле. Причем над столешницей только и видны были — глаза блюдцами и густая шапка волос.

Кхм, у меня у самого, наверное, в этот момент глаза вдвое увеличились!

— Ты кто?! Мара? — грозно рявкнул я, больше от испуга и неожиданности.

— Наша эктоплазма! — зловеще прошипел Меняла. — Маленький, но, должно быть, очень злобный и ценный, да!

— Рр-р-р! — готовясь к мгновенному воплощению с атакой, прохрипел Ярила. У его образа в моем сознании даже дым из ушей пошел, по-моему.

— Ик! — донеслось от желтоглазого. А еще какое-то подозрительное журчание — от него же.

— Да вы все охренели в конец с этой эктоплазмой! Браконьеры неподнадзорные! Домовой это местный! — рыкнул Подушка. — Я его специально сюда позвал, про мару расспросить! А вы что устроили?

— Ик! — повторил наш, как выяснилось, домовой, и хлопнул повлажневшими глазками.

Хм, вообще, Бирюза регулярно наполняла специальную маленькую плошечку в кухонном уголке — молоком из крынки. И даже тихонько разговаривала с домовым, желая ему доброго дня и приятного аппетита. Но я сам никогда нашего домового не видел, не слышал и как-то не был уверен до конца — в реальности его существования. А молоко и кошка соседская могла выпивать!

М-да, уж! Нехорошо получилось…

— Кхм-кхм… извини, почтенный, не признали тебя сразу! Не держи зла! Как тебя зовут? — примирительно спросил я.

— Ик! Домовые мы! Ик! — пропищал домашний дух и спрыгнул со стула на пол.

Домовой (с виду — мартышенция бесхвостая, с примесью кошачьих), отчаянно косолапя, сбегал на двух задних лапках за печку и вернулся обратно с какой-то тряпочкой. Всхлипнул под столом, икнул и принялся за уборку.

— Дорогие коллеги-с! Мало того, что вы целой толпой выдавили из маленького и полезного духа… «эктоплазму», так он ее еще и сам собирает для вас! И кто после этого монстр? — саркастически прокомментировал Рифма действия нашей группы атаки.

Ну не гад ли! И так тошно. Ярила с Менялой затихарились и даже не отсвечивали, нагло сбросив исправление ситуации на меня.

Наша жертва, тем временем, успела выскользнуть в ванную комнату, судя по звукам, постирать тряпочку, а потом и вернуть ее за печку. Ага, закуточек его личный там располагается.

Проделав все эти манипуляции буквально за пару минут, домовой метеор вернулся на свой стул и опять вылупил на меня свои глазки. Гм, как-то надо ему компенсировать неприятности что ли:

— Есть не хочешь? И как тебя все-таки называть? А то домовых, наверное, хватает, а ты у нас такой один, — неуверенно уточнил я.

— Сытый я. Хозяюшка — добрая, всегда накормит, не забывает. Даже пряниками делится, когда бывают! — похвастался мелкий гурман. — Ик! Соседом меня зовет и помощником!

— Помощник… А давай я тебя буду Иком звать? С другими помощниками уже не спутать. И с меня — пряники! — понадеялся я на достаточность такой компенсации за угрозы жизни и испуг до… эктоплазмы.

На мое счастье, Ик злопамятностью и торговыми навыками не отличался и простодушно принял мои предложения. А в мой список покупок, к печеным яблокам добавились и пряники. Медовые!

По существу интересующего нас с Подушкой дела, Ик смог сообщить не так уж много. Оказалось, что он себя и помнит примерно со времени появления нашей семьи в этом доме. А сам дом — глава семьи, Иней Калинов — покупал свежепостроенным.

Про мару — домовенок рассказал только, что злой и страшный серый дух вертится около дома — раз в три полнолуния. Но ее отпугивает горький запах охранной травки, которую приносит регулярно старший из молодых хозяев (то есть –я). Ставший вдруг тоже страшным и частично немолодым. И больше так пугать его не надо, Ик — полезный! Даже горькая полынь это признает и на него не действует!

Вот ведь! К хорошему быстро привыкаешь или не замечаешь вообще. А Ик-то, оказывается, и передвигаться по дому слепой сестре помогает, одергивая ее за подол, если ей удариться грозит. И по хозяйству справляться-убираться — тоже. А еще чужих духов видит и предупредить страшного хозяина может! Пусть лучше эти чужие от страха писаются!

Воплощенное тело у Ика было, и он даже мог показываться на глаза людям, просто побаивался (практика показала, что не зря). Когда Подушка вывел нас из Грани, домовенок продемонстрировал себя и в обычной реальности. Здесь он имел большую схожесть с человеком, такой вот странноватый ребенок-лилипут с бородой и огромными глазищами.

— Подушка, а как у духа получается и тело иметь, даже с… физиологическими процессами, и невидимым становиться? — заинтересовался я природой домовенка.

— Сложно объяснить радугу слепому, — занудно обломал меня мистик, — это фазовый переход эфирной сущности. Для частичного повторения подобного — нам с тобой нужно освоение элемента Эфира или Пространства. Я тебе уже говорил. Кстати, про мару — новолуние через неделю!

Мы встретимся, мы обязательно встретимся! Не потерять бы в серебре — за нее одну, шмару бледную!

А в дом вернулась со своей прогулки Бирюза:

— О, Динь, тебе соседушка наш добрый — набрался отваги показаться? — улыбнулась мне сестренка.

Динем (от смороДины) называла меня только она — с самого детства, да еще и Ждана приучила. Уличное «Мор» в мой адрес — ей категорически не нравилось, а Смород — ей было тяжело выговаривать, когда только училась говорить.

— Ик! — вспомнил домовенок суровую цену своей «отваги».

— Ты его сейчас… чувствуешь как-то на расстоянии? — удивили меня слова Би.