Страница 9 из 58
Глава 3
Последний, к слову, обрадовался мне, как родной. И тут же выдал тяпку, эликсир-подкормку и отправил к грядкам с томатами. Над ними я и прокорпела до пяти вечера. А когда уже почти все закончила, то услышала со стороны двери уверенные шаги.
— Эй, зви-и-изда, — особо выделив «и», протянул с капризными нотками ломающийся с альта на тенорок голос. Говоривший, судя по всему, обращался к моей оттопыренной пятой точке. — Для тебя отдельное приглашение, что ли, нужно, Роук?
Начало разговора мне уже не понравилось.
— И куда это ты меня приглашаешь? — Я разогнулась, при этом лихо закинув тяпку на плечо на манер топора, и повернулась. Жест вышел уж очень красноречивым, отчего тщедушный и, казалось, весь состоявший из одних костей, сухожилий и кожи паренек ойкнул и даже сделал шаг назад.
Впрочем, этот прилизанный брюнет быстро взял себя в руки и, манерно поджав губки, выдал:
— Я?! Тебя, провинция? Много чести! Чего так на репетицию опаздываешь, что за тобой отдельно идти приходится? — скривившись, произнес он.
— Какую еще репетицию? — не поняла я.
— Осеннего концерта, балда! — фыркнул франтик, чуть отставив свою козью ножку в форменных штанах в сторону, подальше от ведра с разведенным птичьим пометом для подкормки. — Уже все свои номера прогнали, одна ты ни на одну не пришла… А сегодня генеральная, между прочим…
— Мне некогда. — Я кивнула на недоокученные грядки.
— А нечего было на стуле выделываться — и не взяли бы, — скривился посыльный.
— А ты, значит, выделывался, но тебя не взяли? — хмыкнула я и по тому, как начало багроветь лицо адепта, поняла: попала в точку.
— У меня, между прочим, гораздо более ответственная роль на концерте, чем у любого из артистов, — важно сообщил посыльный и дернул за обшлага куртки так, чтобы разгладились складки рукавов на локтевых сгибах.
— И какая же? — не удержалась от любопытства.
— Я конферансье! — задрал нос франтик.
— И как тебя зовут? — осведомилась я.
— Триль Лунис, — важно сообщил он, словно его имя должно было мне о многом говорить. Но, увы, оно не говорило.
— Ну раз меня приглашает сам конферансье… — с ехидцей протянула я. — Тогда непременно стоит пойти… Куда, кстати?
Судя по выражению лица, мысленно меня уже послали. Причем сразу за пределы академии, в такие анатомические дали, о которых не каждый лекарь в курсе. Но вслух этот напомаженный типчик произнес более культурный вариант.
— Актовый зал центрального корпуса, — сообщил паренек.
— Спасибо, — елейно вежливо поблагодарила я и в следующую секунду вручила ошалевшему адепту тяпку со словами: — Ну, а ты тут доокучивай. Всего пару кустов осталось…
— Я?.. — Франтик разом растерял всю свою надменность.
— Ну не я же? Сам же только что говорил: меня срочно ждут на репетиции. Я господину Штопсу скажу, что ты вызвался доделать за меня отработку…
И пока адепт от такой наглости хлопал глазами, я легко перемахнула через ведро, стоявшее на дороге, и с криком: «Магистр Што-о-о-пс!» — умчалась к противоположенному выходу из беседки. Крепкий невысокий хозяин академических теплиц и оранжерей обнаружился на улице. Он раздавал указания прибывшим на отработку проштрафившимся адептам. Я сообщила ему, что почти все доделала, но меня срочно вызывают в актовый зал. А последние пару кустов охотно согласился доокучить Триль Лунис.
— Лунис? — вытаращился Штопс. — Этот хлыщ за все три года учебы ни разу тяпку в руки не брал!
Оказалось, что франтик — сын крупного магната. И все отработки, которые ему назначали, просто покупал — нанимал за хорошие деньги кого-то из бедных адептов, и те, называясь его именем, отрабатывали штраф.
Оранжерейник, конечно, это прекрасно понимал, но в подлоге никого не уличал. Понимал, что не от хорошей жизни адепты соглашались подменять Луниса: на стипендию не разбежишься. А у кого семья большая, у кого сестренка больная, у кого отец в кредитной яме…
Но сегодняшний случай Штопс упускать был не намерен. Магистр азартно засучил рукава, и… я поняла: тремя окученными кустами франтик не отделается. И оказалась права! Спустя два часа, когда генеральная репетиция была в самом разгаре и я вяленько скакала по сцене не на зачарованном, а на обычном стуле, который пыталась выдать за настоящую лошадь, используя озвучку «тыгыдык-тыгыдык», в актовый зал ввалился франтик. Точнее, то, что осталось от лощеного Луниса, сейчас обтекало подозрительной бурой жижей. За запах ручаться не могла: я все же была далеко, но то, как зажали носы адепты, что оказались рядом с сынком магната, наводило на определенные мысли…
Коричневая субстанция была дюже полезной. Для растений. А для нервной системы франтика — очень даже губительной. И судя по тому, что очищающие заклинания были бессильны, облился Лунис жижей, в которой была магическая составляющая. Бытовые чары пасовали только перед пятнами от эликсиров, в состав которых входили волшебные компоненты.
— Ты-ы-ы! — зло выдохнул Лунис и ткнул в мою сторону пальцем. Сейчас он напоминал рассвирепевшего быка. Правда, жутко тощего. — Роук! Сегодня ты нажила себе смертельного врага, поганка! Я прибью тебя…
Я встала со стула, затем спрыгнула со сцены, подошла к Лунису (ну и разило же от него!) и, четко чеканя каждое слово, произнесла:
— Для того чтобы меня убить, нужно встать в очередь. Ты будешь пятнадцатым, — сказала и поймала себя на мысли, что хочу зажать нос. Но все же сдержалась, чтобы не портить образ гордой и независимой себя. А затем добавила: — Но считаю своим долгом сообщить: первый в этой самой очереди, когда недавно смог добраться до меня, от счастья скончался.
Франтик осоловело моргнул и возмущенно произнес:
— Так ты ТА САМАЯ Роук? Которая полоумного мага, кравшего силу, укокошила?
Я кивнула. Фамилия моя была достаточно распространенной. Видимо, сынок магната просто решил, что в выступлении участвует какая-то другая Роук. А то и на стуле я, и крепость Руфор размозжила тоже я… Как-то даже неудобно стало за свою излишнюю общественную активность…
— Ну да, та самая… — пришлось сознаться.
— Предупреждать надо! — возмущенно фыркнул Лунис с интонацией человека, у которого в этот момент жажда мести вела неравный бой с инстинктом самосохранения.
— Ну я думала, моя фамилия тебе тоже о чем-то говорит… — Я развела руками: дескать, упс, парень, ничья.
Ехидный окрик из-за спины ворвался в наш с франтиком обмен любезностями:
— Эй, голубки, если вы там наворковались, то, может, продолжим…