Страница 73 из 80
Только после обращения непосредственно к комиссару иностранных дел Чичерину, как пишет Эстес, Рид наконец получил визу.[923] Он и Флик пересекли границу 2 августа и сели на поезд до Петрограда. После изнурительной поездки на поезде двое американцев наконец добрались до Москвы 6-ого числа. К 7:00 вечера оба были арестованы.
Следующий год Эстес проведет в камерах и тюремных больницах. Там он столкнулся с другим американским заключённым и бывшим чиновником советского "Министерства иностранных дел" Натаном Чаброу, который подсказал, как его предали.[924] По-видимому, "некий Бобров, глава Bobroff Manufacturing Co.", отправил в Москву отчёты об американцах, планирующих посетить страну, и "передал большевикам информацию, которая … имел отношение к Эстесу".[925]
Бобров, конечно, — это один из наших американских большевиков. Другой американский бизнесмен (и социалист) в России, Джейкоб Рубин, выдвинул против него аналогичное обвинение.[926] Совсем недавно Бобров был связан с бюро Мартенса и был очень близок к Кеннету Дюранту.[927] Перехваченное в августе 1920 года письмо Боброва Дюранту показало, что Бобров участвовал в тайных финансовых операциях между Россией и Нью-Йорком.[928] Бобров также организовал встречу американцев, желающих посетить Москву. Одна из его проблем заключалась в том, что Эстес не прошел через него. Рубин утверждал, что брат Боброва работал в "секретном отделе при [Сантери] Нуортеве", который затем возглавлял англо-американскую секцию наркомата иностранных дел.[929] За свою верную службу Бобров получил собственную небольшую концессию в рамках НЭПа.
Эстес и Флик были среди американских заключённых, освобождённых благодаря заступничеству Крейна в августе 1921 года. После допроса в Риге Эстес вернулся в Штаты через Лондон. Там, 6 сентября, он дал показания "Американской администрации помощи" Гувера относительно условий в России. При этом он старательно избегал упоминания Рида в Нью-Йорке, что Махони интерпретирует как доказательство того, что Эстес "как оперативный сотрудник защищал Рида, своего агента...", даже если он был мёртв.[930]
Он и был мёртв. В конце концов, Рид помог внедрить Эстеса, агента американской разведки, в Россию. В сентябре подозрительные советские хозяева отправили Рида на конференцию в далекий Баку, где, как гласит официальная версия, он заразился тифом. Вернувшись в Москву, он скончался 6 октября. Как и предупреждал Эстес, он так и не покинул Россию живым.
Вернувшись в США, Эстес стал постоянным участником антибольшевистских выступлений. Через три месяца после его возвращения домой его упомянули в новостной статье, в которой говорилось о советском золоте, хранящемся на Уолл-стрит.[931] Что он знал об этом? В следующем году он опубликовал воспоминания под названием "Тюремная и больничная жизнь в Советской России". Однако в 1923 году 46-летний Эстес просто исчез.
Спрут
Сидней Рейли интересное называл международный капитализм: "Оккультный спрут".[932] С тех пор как мы в последний раз заглядывали к нему, он явно был занят деловыми проектами, в которые входили не только Спирс и Уайзман, но и Абрам Животовский. К 1921 году последний переехал в Париж, где основал "Новое общество по изучению промышленности в России", которое скупало акции русских компаний и перепродавало их в Москву.[933] В начале 1923 года, незадолго до его возвращения в Нью-Йорк, в переписке Рейли указывалось на возобновление контактов с дядей Абрамом.[934]
Другой работой Рейли было выступать советником, шутом и нянькой для твердолобого противника большевизма Бориса Савинкова, самого бывшего антицаристского террориста. Совсем недавно Савинков был крайне нелояльным заместителем Керенского. После этого он создал собственную политическую организацию, "Союз защиты Родины и свободы", и присоединялся к полякам, британцам, Муссолини или любому другому, кто помог бы ему в его борьбе против ленинцев. Рейли всё ещё тайно служил Москве и позаботился о том, чтобы ни один из планов Савинкова не увенчался успехом. Разорённый и отчаявшийся, Савинков полностью попал под чары Рейли. Как сказано в одном отчёте британской разведки, "[Рейли] почти и есть Борис Савинков".[935] Осенью 1921 года Рейли явно нарушил пожелания Министерства иностранных дел, добившись получения визы для Савинкова для посещения Лондона.[936] Там он организовал встречу между Савинковым и Красиным, что стало первым шагом к возможной передачи Савинкова большевикам. Это "дело Савинкова" ускорило критический пересмотр связей Рейли с SIS. Сомнения существовали всегда, и тёплые отношения Рейли с Красиным, тогдашним советским торговым представителем в Великобритании, невозможно было игнорировать.
В январе 1922 года Рейли отправился в очередную поездку в Центральную Европу. 1 февраля SIS телеграфировала начальникам своих станций в Вене и Будапеште, чтобы они "были осторожны и не сообщали ему ничего действительно важного", но также избегали делать что-либо, что могло бы заставить его думать, "что с ним обращаются иначе, чем то, к чему он привык".[937] Телеграмма успокоила станции что Рейли не настроен антибритански и, по-видимому, "искренне работал против большевиков". Конечно, в таком заверении не было бы необходимости, если бы не подозрения в обратном.
Проблема заключалась в том, что Рейли "слишком много знает о нашей организации", и невысказанное беспокойство заключалось в том, что в случае противодействия он может передать то, что ему известно, другой стороне.[938] И этой "другой стороной" была Москва. В чём его коллеги из SIS не могли заставить себя признаться или слишком боялись сказать вслух, так это в том, что он занимался этим в течение уже многих лет.
В другой служебной записке SIS признавалось, что "мы совершенно не знаем, что с ним делать". Или, если уж на то пошло, кем, чёрт возьми, он на самом деле является.[939] Начался ажиотажный сбор информации, чтобы освежить воспоминания. 13 февраля в отчёте станции SIS в Нью-Йорке пересказывалась сомнительная деятельность Рейли в военное время в Америке, хотя и признавалось, что никаких серьёзных доказательств чего-либо нет.[940] Уже на следующий день помощник директора специальной разведки SIS Стюарт Мензис послал за досье на Рейли. Как ни странно, его не удалось обнаружить, и попытки откопать его оказались безрезультатными.[941] Мензис признается, что он "всегда не доверял" Рейли как "чрезвычайно умному, но абсолютно беспринципному человеку".[942] Что ещё более зловеще, Мензис предположил, что здесь могут быть "другие влияния". По мере роста сомнений в отношении Рейли они неизбежно привлекли внимание к тем, кто поддерживал и поощрял его – Уильяму Уайзману, например.
923
Там же.
924
MID, №2070-2119, заявление Эстеса, 14, и Килпатрика, 12. Килпатрик считал, что Чаброу (или Чадбро) работал на “Министерство иностранных дел ВЧК”. См. также Махони, «Американские заключённые», стр. 231-232.
925
Там же, Эстес, 14.
926
BI, №202-600-65. Заявление Джейкоба Х. Рубина, 10-11.
927
USDS, #316-119-458/64, Бобров — Дюранту, 3 августа 1920 года.
928
Там же.
929
BI, #202-600/ 65, Рубин, 11.
930
Махони, "Американские заключённые", 351, № 51.
931
MID, №9961-2301, район 2-го корпуса ИО, 9 ноября 1921 года. Только ссылка;файл исчез.
932
Джилл Беннетт, "Человек-загадка Черчилля: Десмонд Мортон и мир разведки" (2007), 61 год.
933
Роджер Менневи, "Дипломатические документы", фрагмент, 1923 г., и Семёнов, 60-63.
934
ГАРФ, Фонд №5831, описание 1, дело 170, письма Рейли Савинкову от 20 февраля и 8 марта 1923 года.
935
SIS, CX2616, Мортон-Моу, 31 января 1922 года.
936
TNA, FO 371/6931, №13792, 16 декабря 1921 года.
937
SIS, CX2616, от Моу к MV0, 1 февраля 1922 года.
938
Там же.
939
Там же, Мортон-Моу, 31 января 1922 года.
940
Там же, Отчёт о Рейли, 13 февраля 1922 года.
941
TNA, KV2/827, Мензис — МИ-5, 2 февраля 1922 года.
942
Там же.