Страница 38 из 55
Богатства его составленные частью милостями Хана, частью же приобретенные ужасным лихоимством при таможнях, дают ему возможность по нескольку раз в год подносить Магмед Рагиму дорогие подарки, до которых Хан большой охотник; (на подарках и грабежах основывает Хан большую часть своих доходов) сим средством Ходжаш Мегрем поддерживает милостивое к себе расположение Хана. Ему около сорока лет от роду, лице его выразительное и умное, черты оного красивы, цвету смуглого и обросшее длинной черной бородой; одевается он богаче и опрятнее прочих единоплеменников; в разговоре довольно ловок и даже, приятен. Три особы сии пользуются особенным расположением Хана, и занимают главные места в Ханстве; они имеют при себе по одному письмоводителю или Мирзе, и по нескольку чиновников называемых Диван Беги. Должность сих последних незначительна, их употребляют на различные посылки и на занятие мест приставов при чужеземных посланниках.
В совете Ханском заседает также старший брат его Кутли Мурад Инах, которого он любит и коего советов иногда даже слушается. Кази или первосвященник есть также член совета, но духовное звание сие не придает ему никакого весу, и Хан, его, также как и прочих членов ругает и изгоняет из совета когда не согласен с его мнениями; Магмед Рагим кажется предоставил Священнослужителю только полное и неограниченное право, молить Творца и Пророка о ниспослании благодати и милости на него и на всех правоверных.
В верховном совете сем заседают еще в роде низшего присутствия родоначальники четырех поколений Узбеков; древней обычай сей совещаться с родоначальниками обратился ныне в одну почесть, и соблюдается еще Ханом, дабы нарушением оного не восстановить против себя единоплеменников своих; родоначальники сии едва ли имеют какой голос, они сбираются к Хану и садятся по старшинству, наблюдая строго порядок сей; в делах же совершенно никакого участия не имеют и ничего не знают. Хан ниспровергнув древнее правление Инахов, старается отдалять от себя и от всякого управления тех, которые гордятся еще своим происхождением и желали бы восстановления прежнего порядка. — Во времени Инахства в каждом племени для разных расправ было тридцать два чина, оные были: сам Инах, Би, Султан, Юз-Баши, и пр. чины сии или звания имели особые права, преимущества и обязанности и были очень чтимы; Магмед-Рагим уничтожив расправы сии, сохранил только звания, дабы не восстановить против себя народа, и оставил при сих чинах родовые земли их и поместья. — Принадлежность сия переходит по наследству от отца к сыну или в другое семейство ежели род уничтожится, или Хан лишит его за какое либо неудовольствие права сего и передает его другому.
Совет сей собирается еженедельно по пятницам, в особом строении на одном из дворов Ханского дворца. — Мазанка сия грязна, без полу и окон, крыши также нет, потолок камышевой, в оном сделано отверстие для света, с которым вместе впадает в нее, дождь и снег и выходит чад от разложенных угодьев, около которых греются присутствующие; грязная комната сего собрания, называется пышным именем Гернюш Хана или место тайной беседы.
Хан обыкновенно сам присутствует при сих совещаниях; перед начатием прений, прислужники Ханские, подносят присутствующим большия блюда с пловом и когда все насытятся тогда уже приступают к суждению. Хан выслушивает со вниманием суждения каждого, но если по несчастью он противного с ним мнения, то ругает советника своего и иногда даже выгоняет из заседания. Члены присутствия сего как и все Ханские чиновники не получают никакого постоянного жалованья; они пользуются его временными милостями и дарами, которые обыкновенно состоят в позволении вырыть новой водопровод, или в отведении им необработанной земли.
Вышеописанной Верховной совет есть единственное гражданское и уголовное судилище в Хиве; из сказанного можно видеть меру справедливости оного, так как нет постоянных законов, то все дела решаются по пристрастию судей и в пользу Хана.
Во всяком городе однако же есть по одной духовной особе или Кази ; они все подчинены главному Первосвященнику и суть настоящие блюстители Гражданского и Духовного закона; они обязаны обо всяком преступлении и нарушении закона доносить Хану, сами же не имеют права вмешиваться ни в какие разбирательства разве когда сами жители отнесутся к ним и то в маловажных распрях; суд сей подобен нашему Совестному. Кази получают от сих расправ довольно значительный доход. Во времена Инахов главный Кази пользовался гораздо большим уважением и властью в народе; сверх хранения законов Веры он был и главнейшим судией, решал все распри и междоусобия семейств и налагал наказания; все определения его признаваемы были справедливыми и священными потому что почерпались из правил Курана.
Исполнительная власть заключается в самом Хане, совет оной не имеет; окружающие его любимцы суть исполнители его приговоров; искуснейший из палачей и потому называемой Насакчи Баши т.е. глава палачей; есть также один из его приближенных и числится в придворном штате; кроме описанных выше сего любимцев Хана находится при нем еще Султан Хан, бежавший из Туркмении в 1813 году.{118} Человек сей родом от пределов Китая, пользуется особенною милостию Хана а иногда даже и доверенностью его; он употребляет его в военных действиях поручая ему отряды конницы.
В числе исполнителей и любимцев Хана есть один Русской давно уже принявший веру Мусульманскую, он богато одарен Ханом, имеет слуг, невольников и иногда употребляется им по некоторым поручениям;- но он не имеет власти Ходжаш-Мегрема при владельце. — Его называют Тангри-Кули, что значит Божий слуга.
В число исполнителей должно также поместить Туркмен служащих при Хане в виде людей военных и наездников, он их посылает по разным поручениям.
Из сказанного видно, что Хан овладев престолом окружил себя преимущественно чиновниками из Сартов, Туркменов и даже иностранцами, отдаляя сколько возможно Узбеков от должностей; он только сим средством мог утвердить и усилить свою власть, ибо племена сии будучи всегда угнетены Узбеками, с удовольствием видят их унижение, рачительно поддерживают власть Хана и в точности исполняют его веления. Узбеки же его ненавидят и злобствуют на коварных иноплеменников, (так они называют Сартов и Туркмен) занявших все первые места управления.
Везири и прочие чиновники покорные рабы Хана, имущества и жизнь их принадлежат владыке, временная милость его не препятствует в другое время по пустому подозрению лишить их того и другого. Уважение и расположение Хана не всегда бывают одинаковы ко всем его любимцам; — бывают случаи в которых он отдает справедливость уму и достоинствам первого Везира своего которой по истине заслуживает такого отличия; не редко Хан и Министр сей проводят вместе целые ночи в различных разговорах и шутках, и сей последний пользуясь веселым расположением Хана, делает ему тогда разные предложения сходные с своими видами.
В городах Хивинских есть также полиция, которая состоит из нескольких человек вооруженных толстыми дубинами, окованными с обоих концов медными листами; чиновники сии называются Есаулами; должность их состоит в том, чтобы на празднествах и в больших собраниях орудиями сими разгонять толпящийся народ; они бьют без рассмотрения чиновника и бедняка.
Есаул бьет именем Хана, — гордый Узбек удаляется и с духом мщения и скорби скрывает досаду свою и горе, мысля о средствах к отмщению властелину и смиренно моля Бога об избавлении своем; иногда даже выведенный из терпения, он поражает ножом среди улицы исполнителя воли Ханской и спасается бегством в Бухарию, где его с удовольствием принимают единоплеменники. Сарт принимая сие за волю Хана, с удовольствием и неким благоговением подвергается ударам, полагая подлым терпением сим приблизиться к нему, и поставляя себе за честь удостоиться даже и побоев его. Туркмен же скорбит не о страме, но единственно о боли и старается отомстить побившему его; он не разбирает по чьей воле его бьют и не досадует на владельца, а желал бы только выхватить дубину у Есаула, чтобы получить корысть от продажи медных листов коими она окована; в случае удачи он благословлял бы даже виновника побоев.
118
{118} О нем упомянуто было несколько раз в моем путешествии.