Скотина

Ни листьев, ни пыли. Рука к уху:

— Степан, есть в усадьбе кто-то надежный, кто способен выполнить простое поручение и не будет болтать лишнего.

— Как не быть, хоть Сидор, хоть второй Сидор, оба надежные. Или еще один Сидор есть — на воротах охранник. Из того вообще слова не вытянешь.

— Первые два не пойдут, они тело обнаружили, значит могут быть замешаны. Свяжись с третьим, попроси аккуратно, без лишних глаз, войти в лачугу лекаря, подняться на стремянке к шкафу в углу и сделать фото, что там сверху.

— Сделаю.

Меня волокут, я снова в родном поместье на собственной свадьбе. Сейчас будет вонючее лечение и холодный душ. Как хочется под душ, просто бы воды глотнуть. Степан…

Нет, меня просто переворачивают враскачку, поднимая с… Вечный ученик, куда же ты смотрел?

Прямо под моей пятой точкой находился Афоня. Рука сломана в паршивом месте, локоть наружу, это он что рукой от падающего слонопотама закрылся? Не стой под стрелой — мудрость, выстраданная тысячами прорабов. Перелом — плохо, но гораздо большие опасения грудь, точнее блин, который от нее остался. Кровь изо рта, носа, ребра сложились и проткнули легкие. Дышать не может, сипит, шлепая синими губами. Кровь изо рта толчками, значит сердце не задето, работает. Что можно сделать? Немедленно в операционную с современным реанимационным оборудованием. И там пятьдесят на пятьдесят.

Или можно по-другому… Портал загорелся, мелькали люди, ага, лекари. Не может у виконтов не быть вызова экстренной помощи. Один, второй, третий. Афоню подняли и унесли. Гости нырнули туда же. Ага, не все.

Кажется, я остался один на один со старшим виконтом. Охранник ни в счет, сотня наблюдателей побоку. Егора, уныло косящего глазом, можно тоже не считать, он артефакты сторожит, за которые по совокупности...

Гаврилу колотило крупной дрожью. Зрачки расширились до размеров колес мобиля. Не бывает у нормальных людей таких зрачков, значит закинулся чем-то, а это совсем не к добру.

— Ты что натворил, скотина?

— Могу задать тебе тот же вопрос.

— Что? Одно мое слово, слышишь, одно слово.

Я приподнялся, щупая разбитый затылок. Поднял мятую шипящую коробку. Прости товарищ, — Ну и чего ты добился? Может остановимся и поговорим нормально?

— Артур перережь этому ублюдку горло.

— Артур, если ты убьешь аристократа на глазах половины города, канцелярия не поможет. Реши, что тебе важнее, слово малолетнего имбецила или репутация клана. Один сын не факт что выживет, второму отец не простит позора и останется без наследников.

Артур остановил шаг и застыл, опустив оружие.

— Что? Артур, это приказ.

— Господин Гавриил, я служу не вам, а клану Собакиных. Сейчас надо просто уйти, поквитаться можно позже.

— Артур, предатель, дай сюда, я тогда сам все сделаю.

Виконт выхватил у охранника кинжал, но сразу не кинулся, начал осторожно приближаться, по кругу.

— Скажи Гавриил, к чему все это? Наши семьи связаны не только вассалитетом. Зачем ставить под угрозу успешный совместный бизнес? Рушить то, что наши предки выстраивали десятилетиями. Учеба стоит сотню тысяч в год, поставки Скотининых приносят вам миллионы.

Даже если это не так — все равно что-то говорить надо.

— Ты боишься. И вообще, ты не Скотинин, ты насекомое.

Это он меня или себя убеждает?

Выпад. На покачивающихся ногах успел отпрянуть, но рукав зацепило. Блин, ну не котом же отбиваться.

— Через десяток лет ты сменишь своего отца и тебе также придется руководить делом. Вас отец зачем послал — познакомиться с сыном Скотинина перед учебой. Надо было поддержать и проводить на поезд. Так? Ты же студент. Поделился бы опытом, рассказал веселую историю. Что пошло не так?

— Все не так, скотина. Никто нас не посылал, мы сами.

Приставной шаг, обманный замах и снова выпад. Поймал взгляд Егора, показал одними глазами — нет, не смей, у тебя своя задача.

— Что тебе даст победа надо мной? Я не боец и ты не станешь чемпионом. Не заработаешь денег и красавицы рядом нет, которая кинется в объятия. Зачем тебе пустая победа? Твой брат пострадал случайно, но, если копнуть – определенно, по твоей вине.

— Тебе страшно. Ты прячешься за слова. Ничтожество, ты думаешь я отвечу?

— Ты уже ответил, тебе хотелось всего лишь подставить брата.

Явление 26.

На площадь вылетела пара карет, телеги и десяток всадников. Начали выписывать круги, отгоняя толпу свистом и щелканьем бичей.

Рявкнул рупор, — Господа, с вами говорит обер-исправник Белозерской волостной управы. Прошу прекратить конфликт, сложить оружие и проследовать в экипаж.

А что, вовремя! Вовсе не охота Боре зарезанному быть, не понравится ему это. Вот прям предчувствие у меня такое. Покосился на Гаврюшу — досада, недоверие, обида.

Прямо над головой открылся портал, не такой мелкий, какие раньше видел, а большой, гудящий как трансформаторная будка. Как горох посыпались люди, деловые, серьезные, вооруженные до зубов.

Голос раздался громкий безо всякого рупора, магией усилен, не может человеческая глотка орать так, что хвоя с ёлки опала, — Господа, вы находитесь на землях, принадлежащих клану Собакиных. Бюро безопасности просит бросить оружие и поднять ладони. Всех непричастных немедленно покинуть площадь под страхом немилости Его сиятельства.

Вот это серьезная контора, не на лошадках, а порталом, и на исправника им насрать с высокой колокольни. Быстро граф узнал, что с сынком приключилось. Гаврюша расцвел, беспомощная улыбка на ходу превращалась в хищный оскал.

Третий портал ничем не впечатлил, его просто вообще не было. Люди, закованные в черное матовое железо, просто появились среди прочих. Вооруженные не пещерными орудиями, а короткими черными автоматами. Прибывших людей и пару наблюдателей в серых хламидах вообще никто не заметил. Не каждый день на площади появляется здоровенная железная будка на трех куриных лапах, которая загудела и начал водить по сторонам парой раструбов.

Кто в Старкрафт играл, такими вещами не напугать. Я сам не играл, но на Левушкины баталии через плечо смотрел. И смотреть особо нечего, вроде местного танка, а пламя и пар из сочленений – как раз для устрашения аборигенов.

Голос хлестанул тихий и вкрадчивый, цепляет за душу, такому отказать никак нельзя, — Вы находитесь на территории Российской Империи. Второй отдел Имперского инквизория просит всех граждан без исключения сесть на землю и коснуться ладонями земли. Оставшиеся на ногах через десять секунд будут развоплощены. Девять, восемь…

Погорячился я, прошлую контору серьезной назвал. Вот это я понимаю служба. Группа с захвата при поддержке боевой машины. То, что я допрыгался, это, как говорится, и Вечному ученику понятно. Но людям графа гадость тоже.

Сижу, дышу, точнее пытаюсь отдышаться. Разбитый затылок саднит, за шиворот натекло. И как же все-таки хочется ЖРАТЬ. Боря, тебя бьют и пинают, а все мысли — как бы брюхо набить.

— Два, один…

Надо же, нашлась пара деби…, пара отважных и храбрых, кто решил проверить слова на деле. Двух мужиков, продолжавших стоять и лыбиться, скрутило, как выжимаемую половую тряпку, и швырнуло на землю. Красиво языки вывалили, примерно также Шварц показывал в фильме «Вспомнить все». Наверное, они этот фильм не смотрели.

Фигуры в светящихся латах загнали людей Собакина в портал. Подгоняя прикладами и пинками, век бы любовался. Гаврюшу достаточно вежливо под руки провели в карету к исправнику. Мне указали пальцем на вторую. Тоже вежливо, но настойчиво. Нашел глазами Егора, улыбнулся и пожал плечами, надо поддержать, а то увидит кислую морду, непойми чего надумает.

Дорога — вообще ничего интересного. Везли как особо охраняемую персону. Обер с каждой стороны и тройка на лавке напротив. Кавалерия по бокам, шашки наголо, почти как уважаемую персону.

Слепок милости делать не стали, что радует. Не хотелось бы светить, что там за три дня поменялось. Зато медицинский осмотр провели по всем правилам. Лекарь, больше похожий на здоровенного мясника ничего лечить не стал. Просто ощупал каждую складку, зарисовал и сфотографировал все синяки, ссадины и ушибы. Все под присмотром исправника, не сводящего с меня глаз ни на секунду.