Скотина

Из клубней яд лучше всего вытягивать с помощью сахара. Вырезал в клубнях аккуратные воронки, наполнил сахаром, так из черной редьки домашний сироп от кашля делают. В теплом освещенном месте на пару часов — и готово дело.

С ботаникой худо-бедно закончил, хотя до полного набора еще пары вещей не хватает. В таком парке обязательно должны быть и белладонна или дурман. Вороний глаз тоже попасться должен. Большой парк, осмотрел пока процентов десять, гулять надо больше. Но это я так, с жиру. Более редкие это растения, и так полный «гербарий» собран.

Смотрел в интернете ролик, как наше ФСБ синтетическим ядом предателя Родины отравила. Смотрел и ржал в голос. Мой учитель в любой точке планеты за пару часов из местных растений такую бодягу приготовить может, что не только противоядия не найти, но еще и обнаружить не получится. Я уроки хорошо усваивал, высший пилотаж — это двухкомпонентные составы, когда каждый в отдельности безвреден, и со своим способом доставки. Теория в голове есть, но нужно время и ресурсы.

По уму все собранное хозяйство лабораторно обрабатывать надо, реактивами концентрировать. Опять же у каждого растения свои сроки настаивания и свои секреты. Рицин вообще нагревать нельзя, а из бледной поганки, наоборот, лучше выварить. Токсин бедной поганки не разлагается ни кипячением, ни жаркой, хоть неделю вари. Пока из химической лаборатории есть грязный чулан и сортир засраный, но это последнее дело — криминал в жилье тащить. Еще моя полянка, но это тем более спортивный уголок, нельзя гадить. Придется по кустам с оглядкой во все стороны.

Лекарь у меня на крючке в принципе, но его в серьезные дела привлекать нельзя. Во первый трусливый как заяц, кто бы ни надавил — сразу сдаст с потрохами. Во-вторых, глуп как пробка. Как с таким багажом у Скотининых оказался не удивительно, странно что вообще отучиться на престижную профессию смог. Обойдемся тем, что Вечный ученик послал.

Задержался у бокового входа на кухню, где слуги сновали туда-сюда, как пчелы в улье. Почти час ждал, уже собирался плюнуть и идти дальше, как разглядел нужную спину.

— Эй, холоп, сюда поди.

Слуга с косящим глазом подбежал, склонился вопросительным знаком, — Да, барин.

— Ты же Степка, да, который компас? Мне вот посоветовали, что ты что угодно достать можешь.

Ну как Степка, мужик обычный, шестьдесят плюс. Для Егора Степка-компас и мы заморачиваться не будем.

— Э, да, кто? Ваше благородие, не велите, да, чего?

— Ты же на кухню всякие коробки носишь, в курсе всех дел. Егор, родственник моего дядьки к тебе надоумил.

— Глаза у Степки и так не отличающиеся постоянством, не зря компасом прозвали, а тут забегали во все стороны, — Я чего это, какой Егор?

— Егор говорю, мой друг и брат покойного Тимофея. Пожаловался я ему, что похудеть никак не могу. Он верный рецепт подсказал. Есть, говорит, такие консервы пропащие, чтобы банки вздутые. Вот это самое верное средство. Если съедать одну банку вечером перед сном, то сразу похудеть можно. Прямо утром просыпаешься и три кило как не бывало. Вот я спросить, можешь такую волшебную консерву достать?

На лице слуги нарисовался испуг, переходящий в панический ужас, глаза начали выписывать вообще немыслимые кренделя, — Э-э-э, Егор значит? Да быть не можно. Что же это. Это же яд, не мог, не должен Егор. Нельзя, ваше благородие, такие консервы есть. Отравитесь и умрете. Все знают, в таких консервах бу-ду-изм.

Бухнулся на колени, обхватил ногу, — Помилуйте, барин, не ешьте такие консервы.

Понятно, или не наш это клиент, или актер выше среднего.

— Тьфу, пропасть. Ладно, может и перепутал Егор чего. Значит не буду. Не буду говорю. А как кухарку Варвару найти? Позови-ка сюда.

Варвара вышла вся в муке, вытирая руки о передник. Обычная повариха, белый колпак на одно ухо сдвинут, на носу бородавка. Живая такая бабулька, румяная.

Повторил ей просьбу про похудение и консервы. Говорил уважительно, жалобно, ну очень, очень лишний вес сбросить надо.

Задумалась Варвара буквально на пару секунд, лицо посветлело, — Молодой господин, точно, точно есть такие консервы. Цельный ящик в сарае забыли, он и год простоял. Вздулись будто кто изнутри прет. Если проткнуть шипят с пеной и пахнет плохо. Но вы, ваше благородие, когда есть будете, нос закрывайте. Не простое это дело — похудения. Но я сама точно знаю — средство первейшее.

Метнулась быстро, будто все заранее было готово. Вынесла в подоле две безобразные вздутые банки.

— Спасибо Варварушка, как похудею — враз скажу барону наградить. Вот эти съем и еще приду.

— Ох, приходи, приходи, голубчик.

Весело тут слуги развлекаются. Вот, кажется, и понятно, кто Егора сдал и меня веселой едой потчевал. То, что все беды от баб — это еще Адам на своей шкуре испытал.

До обеда метался по парку, прятал склянки, что в тени, что на солнце, сок олеандра вообще в воде. Лучше бы в холодильнике, но сейчас не до жиру. Возле помойки нашел отличную дохлую крысу, распухшую, как барабан. Для извлечения нейрина[1] — лучше не придумать. В самом соку, сохнуть еще не начала, а смердит так, что на три метра не подойти. Вскрыл черепушку, наполнил плошку склизким содержимым. Трупный яд отдельно от других хранить надо. Желательно выпарить до кристаллического состояния. Воняет жутко. Его в еду добавлять смысла нет, мало того, что запах выдаст, так и нейтрализуется в желудке. В чистом виде только в кровь, только на холодное оружие, стрелы, иглы. Но мне нужен в качестве компонента, резко подавляющего иммунитет.

Пока собираем что есть, как применять — позже голова болеть будет. Все. Умаялся так, будто весь день тягал тяжелые мешки.

Кот пришел в себя, открыл здоровый глаз. Лежал молча, смотрел, казалось, заглядывает в самую душу. Удалось напоить и поправить несколько повязок. Стон плавно перешел в равномерное сопение, уснула животина.

После обеда, на который принесли жменю каши, вареную морковку и помидор, пришлось пару часов поспать. Именно пришлось, хотел прилечь минут на пятнадцать, Штирлицу же хватало. Отключился почти до вечера, не справляется тело с нагрузкой.

После сна понес кота к Тимофею. Надо быстрее расшевелить его, чтобы паранойя улеглась, а то глупостей наделает. Хотя он их в любом случае наделает, надо сделать так, чтобы меня не зацепило.

Лекарь только коснулся пациента, как мгновенно осел и охнул.

— Борис Антонович, он всю анаму высосал, все до капли.

— Ну хорошо, значит на поправку пойдет.

— Ох, а вдруг барон позовет, а я лечить и не смогу.

— Не боись, барона нет вроде. Если что скажешь — Борю лечил.

— Барон до конца не разрешает, вот так в ноль. Всегда запас держать надо, на случай… А я один лекарь сейчас. А мне еще растяжки у Розы разглаживать.

Прямо накаркал, звонок, ладонь Тимофея к уху, и полились отборные маты на всю комнату. Голос дяди Пети, находящегося в крайне скверном состоянии. Заставал я такой, знаю.

Кроме матов дядюшка выплюнул одну фразу и отключился, — Тимофей, немедленно в малый обеденный зал.

— Борис Антонович, что делать-то, как же?

— Не ссы, пошли как ни в чем не бывало. Я к себе, кота уложу, а ты приказ исполнять. Никто твою анаму проверять не будет. Сделаешь вид, что полечил, и свободен как гордая птица.

(Земля. Ближнее Подмосковье. Сквер напротив закрытого психотерапевтического центра «Гранит».

К лавочке, на которой сидит представительный бизнесмен в дорогом костюме, подходит невзрачный гражданин с абсолютно незапоминающейся внешностью)

— Руслан Аркадьевич. Это я просил личной встречи. Разрешите присесть, я не отниму много времени.

Бизнесмен благосклонно кивнул, и махнул на место рядом — Ты говорил, что кое-что знаешь. Если я пойму, что ты крутишь мне яйца…

— Отнеситесь к моим словам серьезно. Сейчас вашей проблемой занимается Федор. Мы продолжит, если вы согласитесь не вводить его в курс этого разговора.

— Ты знаешь про Федора?