Страница 15 из 17
— Я ждал тебя раньше, Виктор, — проговорил лысый мужчина в возрасте. Одетый в простую рубашку и легкий летний пиджак он сидел в старом потертом кресле. Белые баки тянулись от ореола седых волос на висках и затылке, закрывали щеки и обрывались на гладковыбритом подбородке.
Единственная деталь выдавала в нем мага-аристократа — золотой артефактный монокль, что мужчина носил в правом глазу.
— Привет, Семен, — Виктор вошел, занял место на диване.
— Ну? Как поживают племянники? Как Игнат? Стас? А Вика?
— Я не смог убедить их переехать, Семен, — Виктор перешел сразу к делу, — Вика боится, что они останутся без гроша. Я предлагал ей помощь, но, кажется, она мне не доверяет.
— Это печально. А дневник?
— Я осмотрел поместье там, где это было возможно. Кажется, отец спрятал свой дневник очень хорошо. Чтобы найти его, нужно быть хозяином в доме.
— Мда, — мужчина в монокле пожал плечами, — я все это знаю, Виктор. Я разговаривал со Сновидцем. Он видел все во сне.
Виктор не ответил, сжав губы, опустил хмурый взгляд.
— Мы, Роялисты, — поправив монокль, начал Семен, — добились прекрасных результатов в последнее время. Павел Замятин, как и его семейка, наконец отправились на тот свет, а Орден Новой Маны кусает локти.
— Твоя идея с черной спорой и стилетом была рискованна, — проговорил Виктор, — последствия для Империи оказались печальными.
— У нас не было времени. Ты же знаешь, чем Ее возвращение может стать для державы. Этого нельзя допустить, — Семен поправил монокль, — но теперь поздно спорить. Я хочу сообщить тебе, что Сновидец видел сон.
— Какой? — напрягся Виктор.
— Замятин вернется.
— Что? Как?!
— С ее помощью, конечно!
— Вот холера! — проговорил Виктор и добавил матом, — столько усилий зря!
— Это еще не все. Он видел, как именно Замятин вернется.
— Как?
— Игнат, твой племянник. Замятин отберет тело Игната, Виктор.
Виктор Орловский почувствовал, как кровь отхлынула от лица. Как от неожиданности онемели губы, и вспотели ладони. Он попытался взять себя в руки. Разлепил ссохшиеся губы и сказал:
— Это точно?
— Точно. Сновидец никогда не ошибается. Вместе с Замятиным, может вернуться и она. И если она попадет не в те руки, то империя будет в опасности. А империя превыше всего, — он вскинул подбородок, — даже если сам император считает нас террористами. Но не всегда трон занимает правильный человек.
— Сновидец… — предвкушая самое худшее, проговорил Виктор, — Сновидец сказал, что делать?
— Да. Мы должны убить Игната. Ты должен убить Игната. Сам.
По телу Виктора пробежали мурашки. Рубашка прилипла к спине. Однако Орловский промолчал.
— И права на ошибку у нас нет, Виктор. Представляешь, что будет, если Замятин пробудится в теле твоего племянника? А если найдет дневник и узнает правду об Ордене, Роялистах и тем более о проекте “Геката”? Тогда его будет уже не остановить.
Уставившись в одну точку, Виктор молчал.
— Я понимаю, Витя, — вздохнул маг, — это сложно. Но ты должен…
— Я это сделаю, — твердо ответил Виктор, — пусть Сновидец будет во мне уверен.
— Хорошо, — Семен кивнул, — Роялисты надеются на тебя. Мы не должны допустить, чтобы Геката вернулась. И сейчас это во многом зависит от тебя. Если же ты потерпишь неудачу, — он замолчал, повременил несколько мгновений, — нам придется действовать более рискованными и жесткими методами. Но тогда не выживет никто из них. Мы сами не хотим этого, но…
— Говорю же, — крикнул Виктор, — я справлюсь!
Семен удивленно уставился на него. Поправил монокль.
— Прости, Сёма, — он опустил голову, — я просто на взводе.
— Ничего. Роялисты с тобой. Империум стат, — проговорил он девиз организации.
— Империя стоит, — хмуро бросил Виктор.
Домой мы приехали через полчаса. Поместье Орловских стояло в сельской местности, за городом. Это был старый, но добротный деревянный дом, какие обычно приобретают дворяне-ветераны, чтобы в старости заняться фермерством. После дуэли Катя мне больше не ответила. Наверное, устала и не смогла поделиться мыслями.
Я сел за руль новой машины. Вика ехать на ней не согласилась и повела старую. Через пятнадцать минут мы вкотились в широкий, но неухоженный двор
— Это здесь мы живем? — когда мы вышили, проговорил я вслух, осматривая разбитую градом крышу и подгнившие стены.
— В смысле? — Вика удивленно посмотрела на меня, — а. Ну да. Ты ж память потерял. Игнат, — неожиданно девушка опустила глаза.
— Да?
— Я хотела сказать тебе… Спасибо. За меня никто и никогда не заступался. Ты был первым.
— Теперь есть кому защитить тебя, Вика, — я улыбнулся.
Оставив машины во дворе, мы взошли по скрипучему крыльцу, в широкий холл. Оказавшись в доме, Вика сразу нахмурилась, уставилась под ноги.
— В чем дело?
— Он з-здесь, — заикнулась девушка, кивнув на чужую обувь.
— Привет, племяннички! — в широкой арке гостиной появился высокий мужчина.
— З-здравствуй, дядя Виктор, — обеспокоенно сказала Вика.