Целитель 2

Задумчивость сменилась живым интересом. Не сильно его впечатлило то, что я духа убил. Подумаешь, жрали парня. Какая ерунда.

— Конечно, есть. Что ты подразумеваешь под инициацией, я не знаю, поэтому не могу ответить. Удивительно то, что у тебя Источника нет. Ты же и в школу ходил, и вся семья у тебя — целители.

— Так в том-то и дело. В школе я далеко не продвинулся, а от целительства отказался.

— Да уж. Источника нет, обучения нормального тоже нет, зато желания махаться на улице — выше крыше.

Петр покраснел. Краска залила его от шеи и до кончиков ушей.

— Ладно, это решаемо. — ответил я. — Придем домой, создадим тебе Источник.

— Так просто? — недоверчиво спросил Петя.

— А что, надо сложно?

— Я знаю, что нужно минимум полгода тренироваться, готовиться…

— Бред, — отмахнулся я. — Нужен проводник, побольше чистого Масла и знание, как это делается. В общем, жди вечера. Ты, скорее всего, отрубишься после этого, а тащить твою тушу до дома мне не хочется. Поэтому сейчас другим займешься.

— Чем?

— Как-то же ты с Маслом работаешь, дам тебе просто упражнение на развитие контроля. Ты должен сделать маленький Вдох. Настолько маленький, чтобы хватило создать шар Масла… Где-то вот так, — создал я шар над ладонью.

— Мне тонкие манипуляции плохо даются. Это одна из причин, почему я в целители не пошёл. Всегда бесила необходимость работать точно, а не… как придётся, — смутился он в очередной раз.

— Ну и дурак, — прямо сказал ему. — Не хочешь делать это упражнение, тогда иди домой, сам позанимаюсь.

— Да не, я не отказываюсь… — сдался он.

— Тогда вперед. А чтобы веселее было, вот…

Я расширил шар из чистой Крови и повесил рядом с Петром.

— Ориентируйся на этот уровень чистоты.

— Это не веселее, это скорее к осознанию своей никчемности, — поник Петр.

— Ну да, это не сковородкой морды бить.

— Да что ты заладил, — вспыхнул он.

— Без обид, — развёл я руками. — Просто это иронично, что ты так сокрушаешься, хотя сам поспособствовал тому, что навыков нет.

— Ты так говоришь, как будто это по щелчку пальцев делается.

— А ты хочешь сказать, что рационально тратил время?

— Ну… — Петр не выдержал и взгляд отвёл.

— Вот и тренируйся. Если хочешь, конечно. Так-то я никого не заставляю.

Дальше спорить парень не стал и послушно взялся за задание.

Я же достал из чехла деревянный меч и задумчиво покрутил его в руке.

Видно, что оружием пользовались. Рукоять затерта, на деревянном лезвии видны сколы. Но для меня это не проблема.

Точнее, проблема, что нет нормального меча. Но проблема терпимая, учитывая, что мечник из меня в этом теле пока никакой, придётся начинать с нуля.

Ворчал же я по той причине, что оружие — это очень серьезно. Те, кто шли путем воинов, выбирали его себе один раз и навсегда. Не вид оружия, а конкретный меч, копье или ещё что. Разве что в первый год, поняв, что им оно не подходит, могли сменить. Но чем дальше продвигался воин, тем меньше шансов, что он по своей воле сменит оружие.

Причина того — проста. Через оружие пропускалась Кровь. А надо сказать, что адепт, когда делает Вдох и преобразует Кровь внутри себя, добавляет частичку своей энергии.

На самом деле, чем дольше Кровь находится в Источнике, тем больше она становится «своей». Что открывает многие возможности. Поэтому так важно держать Источник заполненным.

В случае меча, пропуская через него Кровь, адепт укрепляет оружие. И это происходит каждый раз, когда через меч проходит энергия. То есть каждый день по много раз. Месяц за месяцем, год за годом. Такая практика делает меч сам по себе куда прочнее. Развивает его проводимость. В итоге уже через год получается уникальное оружие, которое по всем характеристикам превзойдет самый лучший, но не обработанный клинок.

Поэтому, чем раньше я обрету своё оружие, тем лучше. Против серьезной нежити ничто другое не поможет. Я не адепт стихий, чтобы биться издалека. Мой удел — ближний бой, где без оружия, с которым «сроднился», долго не проживешь.

Разумная нежить ведь на то и разумная, чтобы пользоваться всеми возможностями. У них тоже встречается закаленное оружие. Зачастую очень сильное. Поэтому…

Да ничего поэтому. Сейчас — ничего.

Повздыхав о недоступном, начал разминку. Обычные упражнения мечников на умение двигаться, базовые стойки. Петр сразу отвлекся от своего занятия, на меня уставился. Ну да пусть смотрит. Моё внимание сейчас полностью уходило на контроль тела.

Чужого, не родного тела, слабого, медленного, неуклюжего.

С мечом, пусть и чужим, пусть и деревянным, это ощущение сразу обострилось. Меня аж выворачивало от этого несоответствия. Остановившись, продышался, успокоился.

— Почему именно меч? — спросил Петр.

— Опыт прошлой жизни, — резко ответил я, недовольный своим состоянием.

— Кхах, — закашлялся он. — Так ты реально помнишь свою прошлую жизнь?

— Петя, — посмотрел я на него. — Некоторые вопросы лучше не задавать, чтобы спать спокойнее. Ты делом занимайся. Пока я борюсь… с собой.

Петя засопел и отстал от меня. Я же по новой начал. И ещё раз. И ещё.

Когда мышцы загудели от усталости и непривычных движений, забрал Кровь из Источника и распределил по всему телу. Это также одно из базовых упражнений для воина. Которое потом переходило в две основополагающие техники. Первая — это снятие усталости, очищение и всё, что связано с восстановлением. Вторая — усиление тела. Которое делилось на статичное и динамичное. Грубо говоря, пройдя через Изменение, воин получал постоянное улучшение. А насыщая тело Кровью определенным образом, разгонялся.

В этом деле была важна практика и высокий контроль. Контроль у меня имелся. А практики был явный дефицит. Сразу же множество огрехов увидел. Кровь распределялась неравномерно, где-то задерживалась.

Прошёл так несколько кругов, выжимая из тела максимум.

Как устал, отвлекся на Петра.

— Получается? — спросил его.

Парень взмок, покраснел от натуги, его щеки, да и лоб, блестели от пота.

— Не особо, — сказал он.

— Тогда хватит на сегодня. Разберемся с Источником и продолжим.

— А ты — всё?

— Да… — протянул я неуверенно.

Отзанимался я от силы час. Час! За который успел пропотеть, вымотаться и довести организм до того, что руки дрожали.

— Ты ведь в курсе, что выглядишь как тот, кто вспоминает хорошо знакомое мастерство?

— Думаешь? — покосился на Петра.