Страница 4 из 11
– Алекс, я…
– Не оставляй больше Доминика, он заслужил куда лучшей жизни, чем у него была.
Лекса кивает, и я отступаю от неё.
– Боюсь, мистер Келлер убьёт меня ещё на подходе к базе, – шепчет Лекса.
– Нет, – уверенно говорю я. – Скажи ему… насколько ты ценна и уникальна.
В глазах сестры появляется понимание, и я киваю ей с таким видом, словно ничего не боюсь и у меня есть куча планов по возвращению домой.
– Пора, – говорит Джери.
Оборачиваюсь к нему и прошу:
– Пусть твои люди отвезут её туда, откуда притащили сюда.
– Я могу переправить её в Мексику…
Лекса перебивает отца.
– Нет. Папа, я не поеду в Мексику.
Джери кивает, и я возвращаю внимание на сестру.
– Я люблю тебя, – шепчет Лекса, и сжимает мою ладонь.
– И я тебя тоже, – отвечаю ей и отворачиваюсь, чтобы она не успела увидеть в моих глазах слезы.
Через два удара сердца я остаюсь в кабинете одна. Сажусь на пол и не чувствую сил даже на то, чтобы подняться.
Лекса, боже, она действительно это сделала, она нашла сына. Как бы я не хотела повесить на неё смерть Рэнли и волка, я не могу. Сколько людей погубили мои решения? А я продолжала идти напролом к цели – спасти сестру. Неудивительно, что она делала то же самое ради Доминика.
Рэнли, воспоминания о нём ужасны. Как он бежал, чтобы спасти, предупредить меня, и как погиб, делая это. С ресниц начинают капать слезы, утираю их, но на сухом месте моментально появляются новые. Вспоминаю, когда впервые увидела его, он был под стражей, сидел в тюрьме и напевал песни. Улыбаюсь сквозь слезы, и следующий всхлип становится более громким, чем мне хотелось бы. Рэнли, насколько он был красив, настолько же он был и уникален. Его юмор – это отдельная история, он мог рассмешить любого, а ещё он всегда говорил правду. То, как он был добр ко мне. Хотя я ничем не заслужила его хорошего отношения.
Рэнли был мне братом, о котором я всегда мечтала.
Волк, я даже не могу вспоминать о нём. Не могу.
Мой верный друг, который бросился спасать Рэнли… умер. Если задуматься, то кроме меня, только Рэнли брал заботу о нём. Рэнли был первым, с кем Волк пошел без меня, и он же был последним, кого тот пытался спасти.
Приказываю себе перестать думать о них. Это слишком больно и эмоционально. Я же должна быть собранной и внимательной.
Джери нет слишком долго. На протяжении нескольких часов я сижу на полу его кабинета. Сижу и проклинаю. Как я его обожала и как сейчас ненавижу.
Все же он приходит и запирает дверь изнутри.
– Я всё сделал, – говорит он и кладет рядом со мной вещи, идентичные тем, в которых была Лекса.
– Она уплыла?
– Да. И просила передать тебе, что сделает всё, о чем ты просила.
Она расскажет Заку о вакцине в её крови, и тогда он поймет, что я снова солгала ему, но эта информация обеспечит Лексе жизнь на девятке. Лейзенберг будет прыгать от счастья.
Зак придёт за мной.
Даже если поймет, что я солгала, он не оставит меня. Никогда больше не оставит.
Поднимаю взгляд на Джери и спрашиваю, прежде чем обдумываю вопрос.
– Почему ты не приехал за нами? Когда всё только началось, ты со своими ресурсами мог это сделать. У тебя ведь даже есть свой самолет, вертолет, яхта.
Джери отводит от меня взгляд. Да уж, я даже не представляю, как выгляжу сейчас, но знаю, что у меня все лицо в крови.
– Тогда я не мог. Поэтому позвонил Лексе и сказал куда идти.
Печальный смешок вылетает из меня, а плечи обреченно опускаются.
– Ты хоть был там? Ты был в городах, когда пришел туман? Если бы Лекса пошла одна, то умерла бы. Ты не думал о том, что твоя дочь больна и не может жить без лекарств? Ты оставил её в городе настолько нищем, что его не собирались эвакуировать, а просто хотели закрыть, обрекая всех незараженных на смерть?
– Я был в Дрим-Сити, – напоминает он, встречаясь со мной взглядом. – Вас там уже не было. Твоя мать…
– Мертва. Ей прострелили голову практически сразу же после рождения внука. На глазах у меня и Лексы.
– Вам нужно было добраться до Минча. И потом всё было бы нормально.
– Мы добрались. Ты ведь уверил Лексу, что он спасет нас, а он решил скормить меня своей зараженной жене.
Пару мгновений в кабинете висит тишина. Но я уверена, Джери чувствует всю злость, что копилась во мне с момента, когда он меня бросил.
– Чего ты от меня хочешь? – спрашивает он. Джери обводит рукой вокруг себя и продолжает. – Все, что я здесь делал, было только для того, чтобы приблизиться к власти. И когда я нашел бы вас, то смог бы обеспечить ваше безопасное существование. Так поступают мужчины.
– И как успехи у настоящего мужчины?
Он молчит, и я спрашиваю:
– Нас? Ты не хотел спасать меня и маму.
– Я этого не говорил.
Мне порядком надоел этот спектакль.
– Джери, прекрати изворачиваться, – устало произношу я и поднимаюсь на ноги.
Встречаюсь взглядом с "папой", в этот раз он не отводит внимание от меня.
– Ты всё знаешь.
– Не всё. Только то, что я тебе не дочь.
Пара ударов сердца, и следом его слова, в которые я почему-то не верю.
– Я бы хотел, чтобы всё было по-другому.
Не хотел бы. Я всё равно не представляю, как можно отвернуться от ребенка, который прожил с тобой пятнадцать лет. Это выше моего понимания.
– Что со мной будет?
– Отведу тебя в отсек, где была Лекса, нужно занять её место. Это жилая часть лаборатории. Иногда будут приходить брать кровь.
– Для чего?
– Это тебе знать не нужно. Да и я толком не знаю. Всё, что я должен делать, так это вербовать людей на материке и следить за Капитаном. Теперь нового искать нужно.
Даже не хочу знать, почему и для чего он убил старого. Чтобы спасти меня? Возможно. Но одного неудавшегося спасения недостаточно, чтобы залечить все раны, нанесенные им.
– Великий Барон, все это выдумка, – шепчу я. – Как легко люди повелись на это. Я ведь тоже поверила, что фанатики, всё, что касается их, правда. А их просто используют.
– Да.
– Для того, чтобы…
– Чтобы здесь появлялись девушки и женщины, способные на рождение детей. Сама суть остаётся правдивой.
Ни черта подобного.
– А дети? – спрашиваю я.
– Их исследуют. Дети, рожденные после прихода тумана, другие.
– И насилие…
– Здесь никто никого не насилует!
– А там? За стенами Статуи Свободы? Ты не представляешь, как твои люди пытают женщин, они их уродуют, если те не раздвигают ноги по доброй воле.
– Я об этом не знал. Я их даже не видел сам. Только светился иногда на материке. Одевайся, приводи себя в порядок, у тебя будет час на сон. Скоро рассвет.
– А потом?
– Придут ученые.
Так себе ответ. Не спрашивая разрешения отправляюсь в ванную, скидываю с себя грязные вещи и забираюсь в душевую кабину. За пять минут смываю с себя всё, что только можно, выбираюсь, облачаюсь в серую одежду, кое-как заплетаю косу, морщась при каждом движении рук и выхожу из ванной в кабинет. Джери стоит у стола и смотрит на ящик, который я вскрыла.
– Ты лазила в моих вещах?
– Осматривалась, – бросаю взгляд на пистолет. – Его я могу взять?
– Нет. Ты туда не пронесешь ничего, где есть металл.
Поднимаю взгляд на Джери и спрашиваю:
– Ты не поможешь мне сбежать отсюда? Позже, когда Лекса будет в безопасности.
– Это невозможно.
– Джери, которого знала я, никогда не пасовал перед трудностями.
Передо мной стоит блёклая тень мужчины, которого я восхваляла больше любого божества.
– Не называй меня так, – просит он.
– Мистер Брукс?
Сжимает челюсти и кивает на дверь.
Выхожу за пределы кабинета и тихо спрашиваю, смотря на очередную камеру в коридоре.
– Где все люди?
– Тут всё автоматизированно. Военные в другой части здания, ученые в противоположной.
– А пленные?
– Сейчас увидишь. И, пожалуйста, веди себя нормально. Не привлекай внимания, мне нужно время на удаление видео с действующих камер и замены карточки Лексы.