Страница 3 из 5
– Вы… убьете меня тоже? – тихо спросила я, сжав кулаки.
– Луиза, давай.
Мою руку схватила девочка и мило улыбнулась.
– Мамочка такая неистовая. Так брыкается сильно.
– Но… как? Я не чувствую её, – осознание пришло ко мне. – Ты блокируешь её?
Она кивнула.
– Мы не убьем тебя. Если мы убьем тебя, тогда, получается, мы поступим, как однажды поступили с нами, – сказал мальчик. – Мы хотим только её. Насколько уверенной не была бы её бравада о смерти, она боится и не хочет умирать. Как-то раз мы напали на неё, но она успела сбежать в другое тело.
– Думай о том, что мы хотим убить тебя. Повтори за мной: «Эти дети хотят моей смерти», – голос Луизы наполнился дымкой.
– Эти дети… хотят моей смерти, – после этих слов моё сердце наполнилось страхом.
Мальчик кивнул, я отступила. Мои ноги задрожали, и я чуть не упала. Луиза продолжала удерживать меня.
– Отпусти, – прохрипела я и дернула руку.
Мимо нас проходила женщина. Луиза коснулась её.
– Чт?.. – не успела спросить женщина, потому та покрылась волдырями и упала.
– Она…
– Умерла. У меня есть способность покрывать людей болячками-убийцами, – я судорожно осмотрела руку, а девочка просто усмехнулась. – Не передала я тебе ничего. Эта моя вторая способность, после блокировки. Бу!
Из домов начали выходить люди. Они выглядели пустыми словно потеряли свою волю к жизни. Мне послышался детский плач.
Я посмотрела на мальчика, а он всего лишь рассмеялся.
– Я не отпущу тебя, пока ты не посмотришь на мои способности. Меня похоронили не как других. Я был ребенком вампри. Моя мать решила, что съесть сердце ребенка вампри и выпить кровь его отца сделает её бессмертной. У меня вечная страсть к крови. Но мне нравится не пить её, а проливать.
Он поднял руку, и люди подняли руку с… ножом. Они подошли к нам и образовали круг. Медленно их ножи протыкали их тела. На землю капала – нет – лилась кровь рекой. Я вся покрылась кровью, я утопала в ней, утопала в их криках, мольбах и детском плаче. Я упала на колени, закрыла руками уши, склонила голову и шепотом просила:
– Пожалуйста, хватит. Хватит! – шум нарастал, а потом резко прекратился.
Я подняла голову и огляделась. Никого: ни тел, ни детей, ни крови.
Но доказательством этой страшной сцены являлись кровь на моей одежде и сам металлический запах крови.
Я встала, чуть не упав, побежала так быстро, как смогла. Но в ушах у меня стоял детский плач и одно единственное слово: «Освободи».
Глава 4
Я не помню, как очутилась в гостиной нового дома. Передо мной стоит Жанна, объясняя перепланировку, звонит рабочим, что-то обсуждает, ожидая от меня ответа. Но я даже не слышу слов. Для меня прямо сейчас она просто открывает рот.
Моя внимание привлекает тело позади Жанны. Она внимательно следит за каждым моим движением. Черные как смоль волосы собраны в пучок, а белое платье продолжает бледность её кожи. Её золотистые глаза встречаются с моими, и она улыбается, когда понимает, что я её заметила. Ана разворачивается и поднимается вверх.
– Жанна, подожди, – говорю я, вставая.
– Что?.. Оу. Анастасия.
Ана брезгливо фыркнула и мельком взглянула на Жанну.
– Я не здороваюсь с мучеником моих детей.
– Маменька не обучала тебя этикету?
– Не смей трогать мою маменьку! – крикнула девица и посмотрела на меня. – Ты! Поди-ка ко мне.
Я и Жанна сделали одновременно шагнули.
– Это девчачий разговор.
– Я тоже девушка, – возмутилась она.
– Городничие не имеют пола.
– Верно подметила.
В этот момент звонят в дверь.
Анастасия испуганно смотрит на дверь словно за ней пришла сама Смерть. Она подбегает ко мне, хватает за руку и тащит меня на второй этаж. Девушка вжала меня в перила и наклонила мою голову.
– Анаста…
– Молчи! Не люблю разговорчивых и кричащих существ.
Мои живот и шея начали болеть. Но вот в чем вопрос: как она меня коснулась? Она же всего лишь дух.
– Мы с Аданом перенесли стены в Монпелье не для того, чтобы ты расковыряла одну из них! Я тщательно прятала своих детей, чтобы их маленькие тельца не нашли ведьмы! – её крик переходил на визг, от которого у меня разболелась голова. – Что ты хочешь от моих детей? Что?
– Анастасия…
Она еще больше наклонила мою голову. Я услышала хруст.
– Ты хочешь забрать их? Зачем? Мои малыши невинны. Мои малыши не сделали тебе ничего плохого! Убийца! Разлучница!
Ана развернула меня. Её лицо покрылось венами, наполненными чем-то черным. В одно мгновение я смотрела в её безумные глаза, как в другое я почувствовала, что парю. Нет, я падаю. Она толкнула меня.
Я не упала на идеально скошенную траву. Нет. Меня поймали.
– И мы снова встретились, – заявил мальчик, и раздались детские смешки.
Я повернула голову и встретилась с ним взглядом.
– Спасибо.
– Марсель, когда мы её отпустим, а то у нас болят руки?! – недовольно буркнул какой-то мальчик.
Меня подняли на воздух и поставили на ноги.
– Адель, ты так любезна, – сказал Марсель.
Девушка лет 15 сделала реверанс и улыбнулась мне.
– Мы все решили тебе помочь.
– Все? – я повернулась и увидела целую толпу детей.
– Даже самые маленькие заинтересовались тобой.
– Вы все здесь?
– Вся сотня, – гордо сказал Марсель.
Видимо, из-за падения мои чувства притупились. Я не чувствую такого страха, как утром. Осматривая толпу детей, я не понимаю, почему они такие взрослые, учитывая, что они умерли младенцами.
– Спаси нас, Рена, – ко мне подошла Луиза. – Пожалуйста.
– Но как?
– Городничий! Бежим! – крикнула какая-то девочка. Дети разбежались кто куда, исчезая.
– Эти духи тебя никак не оставят в покое, м? То Настя со своими припадками, то сотня детей, требующая реванша.
– Как мне изгнать из себя Настю? – спросила я и развернулась к Жанне. Говорить русское сокращенное имя Анастасии так странно.
– Дети это сделают за тебя, – к ней на плечо села ворона. – Тебе повезло. Хотя дети и внушили тебе страх, что я считаю совершенно нелепым решением.
Она погладила ворону.
– Они безобидные дети, не волнуйся. Пошли в дом. Там рабоч… – мы услышали детский плач и рванули в ванную.
На полу лежало трое рабочих с перерезанными горлами и вытащенными органами, которые были откусаны и прожжены. На руках второго рабочего был плачущий младенец. Новорожденный, который выглядел совершенно здоровыми и… живым.
– Ну, или не очень безобидные, – заявила Жанна и усмехнулась. – Тебя ждут веселые деньки, дорогуша.
Глава 5
Каждый день начиная с того момента, сны о тех детях не переставали посещать меня. Каждый день наполнен криками и кровью. Каждый день я погружаюсь в воспоминания Анастасии и каждый раз я жду чего-то хорошего в них, кроме её жажды к необычным вещам. «Вещь». Своих детей она называет вещью, а потом требует уважения к себе.
Я пыталась переехать из этого дома, но я всё равно просыпаюсь в нем. Я понятия не имею, что они от меня хотят, кроме души Анастасии. Во снах она меня раз сто убивала, так что я не против отпустить её.
На кухне раздается какой-то шум, но я его игнорирую. Я не так хладнокровна к таким вещам, нет. Моё сердце начинает быстро колотиться, дыхание сбивается, а в голову лезут непрошенные образы и ненужные мысли.
Шум начинает раздаваться из разных уголков дома. Они хотят вывести меня, но я не выйду. Ни за что.
– Мы хотим видеть нашу маму! – раздается крик по ту сторону двери. Я вздрагиваю, но продолжаю молчать. Почему-то они никогда не лезут в мою комнату.
Шум в доме стихает, а на улице возрастает. Так всегда. Когда я не выхожу – или не выходит их мать – они идут на улицу и набрасываются на прохожих, и делают это до тех пор, пока я не выйду. Однажды я видела эту картину из окна: убитыми телами или же их конечностями или органами они выстраивают разные слова от «ВЫХОДИ» до «ОСВОБОДИ».