Анютины глазки 2

– Левитировала? В смысле, парила… Высоко? Интересно-интересно… А Фирс сколько под водой просидел? Почти час… Так-так… – магистр Твей глубоко задумался над необычными проявлениями инициации четы Пановых. Мы, ожидая вердикта Учителя, притихли. – Никогда такого не наблюдал, но мне кажется, что соединённые судьбы истинно любящих — а эти двое без всякого сомнения любят друг друга, — многократно усиливают дар и помогают обрести уникальные способности. Запомните это, друзья. Любовь – сила!

Глава 18

– Сколько?!

Немного успокоившись от впечатлений после инициации Пановых, мы с Гусом доложились по результатам поездки. И вот результат. Все мы, если не считать Агнешку, городские жители. Даже я. Хоть и выросла в посёлке, но это – бывшая центральная усадьба огромного совхоза. Большинство специалистов жили в многоквартирных домах, на территории находились две современные школы, садики, дом культуры и сельхозтехникум, который впоследствии стал колледжем.

Как-то так случилось, что в страшные девяностые годы всеобщего развала совхоз выжил. Преобразовался в системе собственности, но не разорился. Хорошие руководители, наверное, были. Сильно сократили хозяйство, но не пустили нажитое по ветру. В чём-то директор техникума помог – настоящий учёный, много наработок по животноводству в его запасах обнаружилось невостребованных, а тут пригодились. Естественно, эту историю я знаю со слов бабули. Она, до того жившая барынькой – всё можно было в совхозном магазине купить за сущие копейки – в те трудные годы завела курочек и разбила огород. Потому в уходе за курами я ещё хоть как-то помочь могу, но навыков ухода за мелким рогатым скотом и парнокопытными у меня нет.

Слушая наши стенания, Агнешка, почувствовав свой звёздный час, объявила:

– Мужчины, за мной! – и ещё рукой решительно махнула. Чисто генерал.

И ведь пошли. Осмотрев несколько дворовых строений, девочка решительно ткнула пальцем:

– Этот пополам разделить. Тут и курятник, и свинарник поместится, а этот для коз и овец определим, – и принялась объяснять, что необходимо сделать.

Насесты, загоны, кормушки, поилки… Работа закипела. Неподалёку от будущего скотного двора любопытный Васечка, сующий нос в каждую щель, ещё одни ворота обнаружил.

– Пусть через них козы ходят, а то весь двор загадят, – объявил мальчик, гордый своей находкой.

У будущих скотоводов вновь вытянулись лица – живность-то пасти нужно! Только нет среди нас специалистов, да и не хочется время на общение с овцами и курами терять.

– Кажется, нам нужны работники, – грустно констатировал магистр Твей. – Магия может многое, но не всё. Да и большинство из вас всего лишь начинающие адепты. Если лениться не будете, то лет через пять станете приличными магами, но сейчас ваша основная задача – учёба, а не уход за свиньями. Конечно, мы могли бы отказаться от щедрого подношения наших соседей, но… Во-первых, тем мы их обидим, во-вторых, постоянно рыскать в окрестностях в поисках пропитания тоже не дело. Анюта, что вы рассказывали об организации обучения в вашей школе? Кажется, я излишне самоуверенно отмахнулся от чужого опыта.

Ехидно похихикав про себя над зазнавшимися магами, я ещё раз подробно рассказала о профессиональном обучении в колледже.

– Чередование теории и практики формирует устойчивые навыки. Думаю, что любого стихийника можно привлечь к хозяйственным работам. Достаточно подойти к этому вопросу творчески. Не можем же мы же с Долием вдвоём обеспечить всех изобильным урожаем. Те, кто не сможет магией помогать, путь ручками работает.

С того дня наше хозяйство стало плановым. Мы перестали метаться и устраивать авралы. Каждый знал распорядок дня, свой круг обязанностей и дел, а также перечень провинностей, за которые виноватые шли повторять шестой подвиг Геракла – очищение авгиевых конюшен. Так с моей лёгкой руки – пересказа древнегреческого мифа – стали называть чистку скотного двора. Возиться с животинками добровольно мало кто хотел.

Единственным исключением была Пуша – собачка, подаренная мне юной сельчанкой. Каждый обитатель нашего поместья являл готовность тискать щенка круглые сутки, но Гамлет, взявший на себя опеку над пушистой прелестью, строго пресекал покушения. Мог и тяпнуть зарвавшихся. Неограниченный доступ к телу подружки такс разрешал мне – по праву хозяйки, Флору – на правах лучшего друга и целителя, однажды подлечившего животик малышки, и, конечно же, Тае – кормилице малютки. Даже Васечка не рисковал трогать щенка без спроса.

А вопрос с уходом за животными нам помог решить староста Степного, спровадив к нам из села семью переселенцев.

– Говорят, что раньше на хуторе жили, да разорились в засуху. Три года в селе, а всё чужие. Странные какие-то. К вам съехать не против. Есть где поселить? Пятеро их. Мужик с бабой да детей трое. Двое парней постарше, пожалуй, как ученики ваши будут, а девчонка мала совсем.

– Странность-то их в чём?

– Да шарахаются от всех, детям не разрешают с нашей ребятнёй играть. Дикие люди.

Выделили семье домик, стоявший почти в конце участка. По всему видно, что там раньше садовник с семьёй обитал. Хотят уединённо жить, значит, там им самое место. Агнешка показала фронт работы, Гус с главой семьи обговорил плату. Молча осмотрели всё, покивали согласно и пошли обживаться, пообещав, что завтра сыновья выведут овец и коз на пробившуюся весеннюю траву, жена обиходит курятник, а муж вычистит скотный двор. Если в чём нужда будет, то обязательно обратятся. А пока и так всё хорошо.

Вот бы ещё узнать, отчего прежние хозяева поместье бросили, но не это сейчас главное.

Вторая инициация Флора случилась, когда почти все посадки были завершены, а дуэт, состоящий из Тики и Фирса, научился виртуозно поливать поля и огороды, полностью избавив нас от угрозы засухи. Гус их даже пару раз возил в Степное, где посадки начали страдать от отсутствия дождя. Наши овцы вдруг решили резко увеличить поголовье стада. Окот начался чуть ли не у всех одновременно, полностью сорвав планы целителей.

– Заодно потренируетесь роды принимать, – проворчал магистр, отгоняя от овчарни непричастных.

На подхвате осталась Тая, Тика, Агнешка и я. Тут же суетилась и жена нашего скотника – Рона. Ох, и намаялись мы. Девять овечек окотилось одиннадцатью ягнятами. Помимо умиления и удовлетворения от проделанной работы нас всех одолевала усталость. Тут-то Флор покачнулся, и из носа у него хлынула кровь.

– Агнешка, быстро за Учителем! – скомандовал Марк, а сам захлопотал около старшего коллеги.

Мы с подругами отошли в сторонку, боясь помешать столь важному действу. Слегка привыкшая к нам Рона спросила:

– Он болен?

– Нет. У целителей инициация кровью проходит. Теперь у милого моего силы больше будет. Но как же страшно видеть такое, даже сердце заходится! – тихо ответила ей Тая, не отводя взгляда от возлюбленного.

– Он что, маг?! – в голосе женщины было такое изумление, словно она узнала нечто невероятное.

Мы дружно повернулись к Роне.

– Вообще-то, мы здесь все маги, – с нескрываемой гордостью ответила Тика. – Неужели вы до сих пор этого не поняли?

– Мы к людям с любопытством не лезем, – женщина испуганно теребила фартук.

– У вас предубеждение против магии? – слегка нахмурилась Тая.

Ей чаще всего приходилось сталкиваться с птичницей, и она не раз хвалила старательность Роны. И вдруг такое. Не хотелось бы нам из-за предрассудков потерять усердных и добросовестных работников.

– Нет, нет! – энергично замотала головой женщина. – Наоборот. Мы детей от всех прячем – магичат они!

Оказалось, что раньше семья жила в пригороде Любоши, но когда сначала у старшего, а потом и у его младшего брата-погодки проснулся дар, родители, не желая калечить детей полиаргом, распродали хозяйство и перебрались подальше от города.

– А потом и у доченьки… – шмыгнула носом Рона.