Страница 66 из 123
21. Пожиратель будущего.
Бой крыс, мёртвых чихар и людей стихал. Крысы пали первыми — Тахион притащил их не так и много с собой, больше понадеявшись на силу своей стихии и точечный удар.
Вот только точечного удара не вышло.
Люди просто предпочти отступить, едва ритуал был окончен и на площади появился магистр Хаоса.
Лишь мертвецы продолжали подниматься раз за разом, повинуясь силам функционера Тиши.
Я взглянул через инфо на него и не удивился увиденному.
Амальгаус, *Тихое пламя*, некромант/аниматург 507 уровня.
Пожалуй, самый сильный из собравшихся, если считать лишь цифры.
На его фоне магистр Хаоса смотрелся первым кандидатом на выбывание, ибо уступал не только ему, но и Тахиону:
Накх, *Пожиратель Будущего*, хаот 401 уровня
Кредо: служение Хаосу.
Надпись «кредо» я видел впервые. Никогда прежде я подобного ни у кого не встречал.
К тому же его экипировка. В этом мире она значит многое — посох Нефтис превратил меня в жреца, а легендарный кинжал Ласки сделал её способной убивать даже фрактальных тварей.
Некромант был облачён в чёрную мантию и кирасу, на манер Танатоса. Только метал был серебристым — то ли серебро, то ли белая китара, то ли мифрил. И вместо зелёного огня она издавала лазурный свет силы Тиши.
Тахион же был в тёмной мантии мага со множеством золотистых узоров и коричневой строчкой. Все узоры пребывали в постоянном движении — постоянно плавали и перетекали по ткани, от чего облачение тёмного друида казалось живым.
Накх же был в самой обычной одежде — простые штаны, сапоги и рубашка. Поверх была накинута простенькая магическая мантия с символом хаоса и несколькими декоративными глазками.
— Хаосит… — с пренебрежением бросил Тахион. — Шёл бы ты отсюда. Тебе ведь плевать на Доминион, чтобы умирать за него. Ты же понимаешь, что тебе не выстоять против меня. Танатос — да, мог бы. Или Ирис. Умрёшь ни за что.
— Прочь, хаосит, — прошипел, не размыкая губ, некромант. — Тиши нужны лишь пустотники…
— Неа, — с улыбкой ответил хаот. — Сперва я тоже не хотел вас валить, но ребят, вы мне башню порушили и сломали много важных штук в городе. В хаосе всё больше будущего, где домен накрывается голой жопой. Кроме того.. вы только что меня обидели, знаете ли?
— Не паясничай, — фыркнул Тахион. — Пришёл умереть — так сделай это быстро и молча.
— Хэй, дружище, раньше ты был таким няшкой. Так вот, вы ребят, очень недооцениваете Хаос…
Дослушивать никто не стал. К магистру ринулись мертвые чихары. Часть из них сразу же прикрылись щитами или начали кастовать шары. Тахион же и вовсе просто проигнорировал хаосита, устремившись к осколку.
Пара восставших из мёртвых людей-магов принялись за каст своих стихийных заклятий. Аниматург, значит. Коллега Селены может поднимать мертвецов, возвращая им способности.
Кстати, а ведь это идея. Я ведь тоже немножко некромант.
Направив руку, я активировал заклятие, и между мной и врагом восстал фрактальный чихар. Заставить тварь кастовать, как аниматурги, я не мог, но даже просто насыщенного фрактальной неуязвимостью тела будет достаточно.
Глаза некроманта полыхнули лазурью, и мой кадавр загорелся тем же светом, что и подчинённые врагу мертвецы. Только вот принципы заклятий были совершенно разными. Противник отдавал приказы телу мертвеца, я же запускал по кровеносным сосудам силу воды, напрямую руководя каждым движением существа.
Некромант рыкнул и вынул своё оружие — странный сегментированный меч.
— Пха! — от врага понеслась волна ментальной энергии, и кадавра отбросило. Амальгаус поднял левую руку, и я понял, что колени немеют и подгибаются.
На случай если это проклятие, магия его снимет.
— Да обретёшь ты покой в обьятиях её! — прошептал я немеющими губами.
Некромант замедлился. Рядом появилась Ласка с кинжалом.
— Синхронизация душ, Ласка! — крикнул я.
Зафиксировано нарушение целостности сдерживающей печати.
Текущей уровень сопротивления Пустоте — 28%
Я вновь почувствовал в своём сознании присутствие тени. Её эмоций и мыслей о сражении.
Первая кровь была за нами.
Девушка не стала останавливаться на ударе оружием, но и воспользовалась сброшенными магическими щитами некроманта, добавила шаром пустоты, а затем сразу же отскочила теневым шагом.
Следом за этим в голову некроманта прилетел пиробласт Дракоши. Новое огненное заклятие буквально сняло кожу с его головы, а искры от него проплавили в меди маленькие лужицы.
Здоровье врага чуть просело, и функционер Тиши принялся на глазах восстанавливать своё тело из вспыхнувшего синего пламени.
Некромант взорвался своим огнём, пустив по кругу волну синей энергии, и всех нас отбросило на метр. Мне «повезло» столкнуться со стеной, от чего я вмиг потерял половину здоровья и едва не утратил сознание. По затылку стекало что-то жидкое, а в глазах двоилось.
Затем полыхнул яркий солнечный свет — в бой пошла девчонка-осколок. Магия света была слабым местом некроманта. Он отшатнулся, а его мантия и латы начали на глазах ржаветь и осыпаться прахом.
Меня окружил тёплый мягкий свет исцеляющих чар. Выходит, наш осколок ещё и целитель..?
Моё собственное исцеление тоже действовало, так что мне нужно всего пару секунд…
За спинами боя с рейд-боссом нашей храброй команды разворачивалось нечто, что я едва ли сумею как следует описать.
Море из чёрных терний и лоз с фиолетовым отливом магии пустоты боролось с сонмом хтонических тварей со случайным числом конечностей и органов.
В обилии расцветали порталы, из которых тянули щупальца боги хаоса.
Пустотные лозы отсекали всё это, но слишком медленно. Сами же магистры будто играли в странную игру.
Тахион больше не выглядел спокойно. Глаза его горели лиловым огнём, а в статусе наконец появилось сообщение о стихийной одержимости. А вот хаосит откровенно издевался над ним.
Подняв когтистую лапу, пылающую пустотой, магистр Земли вырастил перед собой целый лес хищных растений. Хлёсткие лозы почти коснулись тела хаосита, но затем вдруг осыпались и сплелись пеплом.
— Ублюдок! — рыкнул Тахион с ненавистью.
— Это мы тоже пока заберём, — с улыбкой ответил ему хаот и обратился кучкой разнообразных мелких порождений хаоса.
Сперва я не понял, что произошло, но затем мне открылся бой в спектре эмпатии тари.
Весь гнев пустотника куда-то исчез, а на лице мелькнуло безразличие. Будто из него вытащили все чувства. А ведь именно в них пустотники черпают свою силу.